Сердце стального дракона. Лекарь поневоле - Кира Иствуд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шейн переводит задумчивый взгляд с меня на свернувшегося в грозный комочек банеко. Совершенно очевидно, что дракон мне не верит.
— Звучит сомнительно, — говорит он, посильнее перехватывая бедного котёнка. Тот жалобно мяукает и смотрит на меня несчастными глазами-плошками.
— В массаж ты тоже не верил, а он сработал! — торопливо говорю я.
— Не поспоришь…
— Значит, ты отпустишь его?
— Ладно, отпущу…
— Ох, спасибо!
— …если продемонстрируешь эту свою кото-терапию, — сурово добавляет дракон. — Я хочу быть уверен, что это безопасно. Прежде всего для тебя.
— Но…
— Приступай, — безапелляционно приказывает Шейн. А затем ставит котёнка на пол и скрещивает руки.
Я печально смотрю на рогатого монстрика. Тот возмущённо хохлится, его синеватая шерсть топорщится, как колючки у ежа. Носик испуганно дёргается. Малыш затравленно косится на дракона, а потом на меня. Видно, что он хочет броситься наутёк, но слишком боится дракона. Наверное, знает, что Шейн легко поймает его магией.
“Прошу, подыграй мне. Иначе тебе каюк”, — с мольбой думаю я, пытаясь взглядом передать банеко свои мысли. Тот прижимает ушки.
— Ну? — грозно хмыкает Шейн. — И как это работает?
— Имей терпение, — бормочу я и присаживаюсь на корточки.
С чувством смертника протягиваю к котёнку руку.
Тот сначала отскакивает, потом принюхивается, щурит зелёные глазищи. Переводит взгляд с меня на Шейна, а потом почти по-человечески вздыхает и делает ко мне несколько маленьких шажков.
“Малыш… сейчас возьму тебя на ручки”, — мысленно говорю я, очень медленно приближая ладони к зверьку. Тот дёргает хвостиком, но не двигается, только вцепляется коготками в пол.
Задержав дыхание, я касаюсь банеко самыми кончиками пальцев. Тот нюхает их, недовольно ворчит, но убирает когти.
— Молодец, вот так… — шепчу я и очень осторожно беру котёнка на руки. Вместе с ним сажусь на диван, кладу малыша на колени и медленно-медленно начинаю его гладить.
Котёнок сначала вздрагивает от прикосновений, но постепенно расслабляется и даже принимается мурлыкать. Вдохновлённая успехом, я поднимаю взгляд на Шейна. Тот задумчиво наблюдает за моими манипуляциями.
— Странное какое-то лечение. Мне это точно поможет? — прищуривается он.
— Конечно! — горячо заверяю я.
— Тогда я хочу попробовать прямо сейчас.
— Нет, подожди, — испуганно протестую. — Малыш не готов для…
Не слушая моих возражений, дракон подходит, а потом шлепком сгоняет котёнка на пол. Тот катится кубарем, падает на лапки, недовольно дыбит шерсть.
— Что ты… — я давлюсь воздухом. А Шейн вдруг заваливается на диван и невозмутимо кладёт свою голову прямо на мои колени.
От изумления у меня взлетают брови. Кровь бросается в лицо.
— Приступай, — величественно командует дракон.
— К-к чему? — я заикаюсь от возмущения.
— К кото-терапии, конечно, — заявляет наглое чешуйчатое, глядя на меня невинными глазами, полными звёзд.
Глава 29
Секунду я сижу, точно громом поражённая. Открываю и закрываю рот как рыба. Первый порыв — объяснить Шейну, что он всё неправильно понял! Но слова возмущения так и не срываются с моих губ.
Дракон лежит головой на моих коленях и смотрит из-под ресниц. В эту секунду он правда чем-то напоминает кота. Вредного, самодовольного, очень породистого кота, у которого в родословной есть тигры и пантеры.
Кототерапия, ну ладно…
Я вздыхаю и осторожно кладу ладони на голову Шейна. Мягко провожу по тёмным волосам, пропускаю пряди сквозь пальцы, зачёсываю их назад. Такое невинное действие, но в груди разрастается горячий шар, а в животе делается щекотно от острого приступа нежности.
Шейн жмурится, чуть поворачивает голову, позволяя захватить больше прядей. Он доверяет мне куда сильнее, чем раньше.
"Стал совсем ручным", — проскальзывает ласковая мысль.
С улыбкой я перебираю его мягкие волосы, зарываюсь в них пальцами, глажу. Коленями я ощущаю вес Шейна, взглядом блуждаю по его лицу. Смоляные брови, ровный нос, рубленые скулы, яркие чёткие губы.
Я словно медитирую, погружаясь в тягучий, жаркий транс. Каждое прикосновение к дракону отдаётся толчком в сердце.
Сейчас глубокая ночь. В тишине комнаты слышно, как окном завывает ветер. Свет от магической лампы золотыми бликами ложится на волосы Шейна.
Я склоняюсь ниже. Подушечками пальцев обвожу покрасневшие уши дракона, касаюсь чешуек, что прячутся за ними. Шейн вздрагивает, я замираю. По скулам дракона расходится алый румянец.
— Кототерапия мне определённо по душе, — шепчет Шейн, открывая глаза. В их тёмной глубине веселятся чертята.
— Скорее, у нас получилась: “драконотерапия”.
— Так даже лучше, — улыбается стальной. — Предлагаю внести её в лечебное расписание.
— Вместо массажа? — хмыкаю я.
— В дополнение к нему, — щурится Шейн.
Сейчас он расслабленный, почти домашний, так и не скажешь, что передо мной грозный Властитель Мортланда. Я медленно глажу дракона по волосам.
— Ты ведь изначально всё понял про “кототерапию”? — спрашиваю, наблюдая, как банеко, недовольно фырча, скрывается в соседней комнате.
— Понял, что ты её на ходу выдумала, — откликается дракон.
— И решил подшутить?
— Не удержался.
— Понятно…
— Не злись, — Шейн протягивает руку к моей щеке.
— На тебя сложно злиться, — шепчу и почему-то подаюсь навстречу. Льну к горячей ладони.
Секунду мы смотрим друг другу в глаза. А потом дракон приподнимается и губами касается моих губ. Он целует так нежно, словно пробуя на вкус. Я бездумно отвечаю, прикрыв глаза.
Это слишком приятно — целоваться с Шейном, особенно когда он такой расслабленный, открытый и близкий. Слишком остро хочется поддаться моменту и просто жить, не думая о следующем дне.
— Ты — моя терапия, — шепчет дракон, зарываясь пальцами в мои белые волосы.
Я тону в его голосе, в его словах, в запахе. Мир качается как на волнах, и вот-вот разразится шторм. Дракон прикусывает мои губы, я наклоняюсь ниже, приоткрываю рот. Наши языки переплетаются, дыхание смешивается. Мурашки бегут по коже.
Я не замечаю, когда Шейн меняет положение, но только что он лежал на спине, а уже навис сверху, прижал к спинке дивана, крепко обнял. Я и сама обхватываю дракона за шею, вжимаюсь в мускулистое мужское тело, до упоения вдыхаю запах дыма. В объятиях дракона я чувствую себя надёжно укрытой от всего мира.
“Бам-бам”, — стучит кровь в висках.
Я теряю чувство реальности. Мир словно растворяется, оборачиваясь ничего незначащим миражом. Есть только мы,
