Конец сказки - Ярослав Зуев

– Ладно, – вздохнул, в конце концов, Атасов. – В машине договорим. Надо отсюда убираться, парни. Пока дружки Вацлава Збигневовича из местного МВД не сообразили, что он тут не конкретные салюты пускал, а его здесь, бедолагу, мочили по всем понятиям. Давайте, парни, ноги в руки и по коням.

– А где Валерка? – снова спросил Волына.

– В машине поговорим, – отрубил Атасов. – Кстати, надо бы твои, Бандура, переломы доктору толковому показать. А то доиграемся, типа, до гангрены.

И тут Андрей вспомнил доктора, который прошлым летом вытащил Армейца с того света.

– Я, кажется, знаю одного такого эскулапа, – сказал Андрей, глядя на Эдика. – Слышишь, Атасов, как думаешь, далеко отсюда до Калиновки?

– Километров восемьдесят, должно быть.

– Что за коновал? – осведомился Планшетов. – Мне бы свежую кровь перелить.

Андрей собирался пуститься в объяснения, но, взглянув на Эдика, придержал язык. Армеец сделал ему знак отойти.

– Что не так? – спросил Бандура, когда они остались вдвоем. Армеец пожал плечами.

– Д-другого места не мог п-придумать?

– Ты не хочешь, чтобы мы туда всей кодлой завалились?

– А ты ка-как думаешь?

– Ты не хочешь увидеть Яну? – спросил Андрей, единственный прошлым летом посвященный Эдиком в кое-какие подробности.

– Кто тебе с-сказал, не хочу? – вспылил Армеец. Продолжать не имело смысла. Все стало на свои места. До Андрея дошло, что в Калиновке Армеец сойдет, и, трудно сказать, увидятся ли они когда-нибудь снова. Бандура пожал плечами:

– Как скажешь, Армеец. Свет клином не сошелся на твоем докторе, тут ты прав.

Они загрузились в микроавтобус «Даф», который раньше принадлежал Жоре. Бывшему егерю он стал без надобности после того, как Мила Кларчук зарезала его маникюрными ножницами. Микроавтобус по счастливой случайности уцелел чуть ли не единственным после того, как Эдик прокатился по двору на БТРе. Остальные машины были сильно повреждены. Конечно, можно было воспользоваться грузовиком, на котором приехал Атасов, но в кабине было мало места для всех, да и путешествовать в микроавтобусе гораздо удобнее. Особняк пылал, как дом из черно-белой кинохроники, запечатлевшей первые месяцы «Блицкрига». Находиться во дворе стало невозможно. Раскаленный воздух волнами исходил от пожарища.

– Помню, блин, – сказал Волына, он уже вполне очухался для того, чтобы начать острить, а насчет земы Валерки пока еще ничего не понял, – одна тетка из дома напротив, когда я у дяди Гриши в Херсоне гостил, забыла газ прикрутить, в конфорке. А потом ее благоверный на кухню вышел, хотел пару дымов пустить. Чирк спичкой, короче…

– Заткнись, типа, и лезь в салон.

– Там еще потом детскую площадку построили, на том месте, – машинально добавил Волына.

– Да заткнешься ты, типа, или нет?! – рассвирепел Атасов. – Живо, по коням!

– Ну, поехали, – добавил он, когда его слова, наконец, возымели действие.

– Погнали наши городских, – подхватил Вовка. – Только я, пацаны, никак не врублюсь, где все же Протасов?

Примерно через час приятели очутились в долине. Горная дорога, извивавшаяся петлями Нестерова, осталась позади, и Атасову, которому пришлось здорово попотеть за рулем, вращая его то направо, то налево, удалось расслабиться. Они преодолели самый опасный участок, с точки зрения вождения. Впрочем, Атасов был рад сконцентрироваться на управлении автомобилем, это было хоть какое-то занятие, чтобы скоротать время и отвлечься от тяжелых мыслей. После того, как Армеец с Планшетовым снова рассказали, как Протасов остался в недрах горы, в то время как им посчастливилось выскользнуть, в салоне повисла гнетущая тишина, нарушаемая только ревом мотора, доносившимся снаружи, и многочисленными лужами, с шипением разбрасываемыми шинами. Атасов спросил, есть ли шансы обнаружить Валерия, если как следует обследовать руины пещерного города. Армеец, заикаясь больше обычного, выразил сомнения на этот счет, поскольку он сам видел, как здоровяк, вырвав чеку, очутился в самом эпицентре взрыва.

– Ни-никто бы не-не с-смог вы-выжить, – сказал Эдик, густо покраснев. Планшетов придерживался того же мнения. Его лихорадило, тем не менее, он горячо поддержал Армейца, слово в слово повторив сказанную Эдиком фразу:

– Никто бы не выжил, чуваки! – заявил Планшетов.

– Вы-то, типа, выжили? – холодно заметил Атасов. В ответ Эдик с Планшетовым сказали хором, что уцелели лишь потому, что находились на приличном расстоянии от Валерки.

– Молодцы, типа, – бросил Атасов. Он не знал, что делать. Вообще-то, время поджимало, в любой момент могли появиться пожарные или, хуже того, милиция, а то и внутренние войска, так что им следовало уносить ноги, и как можно быстрее. И все же Атасов склонялся к тому, что надо ехать к крепости Кара-Кале и хорошенько обыскать окрестности. Вовчик разделял это мнение. Точку в споре поставил Бандура, рассказав о поисках, которые накануне вечером предпринял Бонифацкий.

– Они там, кажется, всю землю носами взрыли. Под каждый камешек заглянули, когда Витрякова хватились. Человек двадцать повсюду рыскали, как я слышал. Что мы сделаем, вчетвером, тем более что я, по большому счету, шага ступить не могу, без посторонней помощи? – По обрывкам бандитских разговоров Андрей знал, что его разыскивает местная милиция, подозревая в убийстве двух своих сотрудников, капитана Вардюка и старшего лейтенанта Любчика. И хоть Бандура по приезде в Крым в глаза не видел ни того, ни другого, это естественно ничего не меняло. Подозрение, в данном случае, было тождественно приговору, следовательно, самым разумным представлялось сматываться.

– Они, это они! – не сдавался Вовка. – А мы – это мы, ты понял, земляк?! Еще раз, посветлу пройдемся, вдруг чего надыбаем…

– Что надыбаем?! – вспылил Андрей. – Сотню милиционеров с собаками?! Там, наверное, уже и оцепление выставили!

– Бе-бестолку это, – еще гуще покраснев, промямлил Армеец. Он думал о Яне. Он уже был с ней, там, не здесь.

– Обломков скал никогда не видел, чувак?! – добавил Планшетов. – Хочешь, чтобы нас там пришили?! Вовчик, ты не понял, там такой завал, что и шахтеры – не откопают.

Вовка замолчал, Атасов, еще раз взглянув на гипсы Андрея, сдался. Закусил губу и полностью сконцентрировался на руле и педалях.

Вскоре микроавтобус выскочил на относительно прямой отрезок дороги, где просто напрашивалась трасса для гигантского слалома. Атасов установил нейтральную передачу и они, набирая скорость, полетели вниз так стремительно, что у всех в кабине от быстрого перепада атмосферного давления заложило уши. Должно быть, именно поэтому Андрей не сразу услышал плач. Резко обернувшись, он увидел, что Вовка спрятал лицо в своих больших крестьянских ладонях. Плечи Волыны вздрагивали.

– Эх, зема, – бормотал Вовка сквозь слезы. Эх, зема…

Андрей в смятении повернулся к Армейцу, но Эдик сосредоточенно изучал ногти на руках. Планшетов прикрыл глаза. Атасов, по-прежнему кусая губу, поднял ногу с педали тормоза. Машина понеслась, словно теряющий высоту самолет. Горы за кормой начали подниматься, решительно и неотвратимо, будто ворота шлюза. Пылающий особняк Бонифацкого скрылся из виду, скоро только зарево, мерцавшее в облаках отсветами огромного барбекю, выдавало то место, где еще недавно стояла великолепная усадьба.

– Ты чего, вообще не тормозил?! – нервно поинтересовался Армеец уже внизу, он весь вспотел, хоть было совсем нежарко.

– А зачем, типа?

– За-зачем?! – подавился Эдик. – Чтобы по-подгузники не менять, вот за-зачем. Те-тем более, что я с-свои сегодня дома оставил!

– Я этой дорогой поднимался, – спокойно пояснил Атасов. – Она была ровная.

– Бы-была!

– Ты где служил, Армеец? – спросил Атасов. Андрей подумал, что Атасов пытается чем-то заполнить вакуум, образованный Валерием, а точнее, его отсутствием. И еще подумал о том, что ничего у него из этой затеи не выйдет.

– В ТуркВО, – сказал Армеец. – У тебя что, с-склероз?

– Я после училища, типа, в Забайкалье загудел, – сказал Атасов, ни к кому конкретно не обращаясь. – Там сопки повсюду, между ними – болота и тайга. Места безлюдные, ни души на многие километры, если, конечно, вояк не считать. Наша точка прямо на вершине сопки размещалась. Транспорт один: БТР. Если куда съездить надо, садишься в эту консервную банку, отпускаешь тормоза, и пошел, накатом, типа, через редколесье, которым склоны поросли. Как на американских горках, только за билеты платить не требуется. Все оплачено, на два года вперед, как минимум.

– Мы же не в БТРе сейчас?! – спросил Армеец нервно. – К-кстати, я этому не-несказанно рад. Накатался, знаешь ли.

– Не в БТРе, – кивнул Атасов.

– Глупо будет в лепешку ра-разбиться после того, что мы пе-пережили!