Шоу в жанре триллера - Антон Леонтьев

– И ради этого, – произнесла я в ужасе, – ради этого, зная, что отец Сильвестр – маньяк, вы спокойно наблюдали за тем, как он убивает очередного ребенка, и ничего не предпринимали!

– Да, – ответил профессор, широко улыбаясь. – Именно так, уважаемая Серафима Ильинична!

Я смолкла. Что я могла сказать такому человеку? Профессор и сам был свихнувшимся маньяком.

– Не думал я, что вы догадаетесь, – продолжил Черновяц. – По вашему внешнему виду не скажешь, что вы особо проницательны. Ведь никто, кроме вас, не понял, что тогда, на шоссе, я не мог еще знать всех этих подробностей об отце Сильвестре. А если все это было мне известно, то вывод один: я раскусил личность маньяка много раньше! Тогда я не мог не спасти вас – это сделало меня героем и привело к гибели падре: я так и знал, что тот, смущенный моими словами, бросится бежать и дурак Порох подстрелит его. Мертвый маньяк – наилучший маньяк. На него можно повесить все преступления, даже те, которые он не совершал!

– Которые он не совершал? – переспросила я. – Что это значит? Отец Сильвестр не причастен к исчезновению Насти?

Профессор кислых щей с готовностью ответил:

– Конечно же, не причастен! А вы, глупая женщина, так и не поняли, кто скрывается за исчезновением дочери Марка Казимировича?

– Вы? – неуверенно предположила я.

Нет, это исключено, Черновяц дрых на диване тем вечером, когда исчезла Настя. При всем желании он не мог бы похитить ее. Да профессор не из таких – он никого сам не похищает и не убивает, он наслаждается знанием того, кто это сделал.

Профессор кислых щей покачал головой:

– Только я знаю, кто это совершил, но приберегу эту тайну на будущее. Понять это было не так уж и сложно. Тем более зная легенду о тени Каина…

– Кто? – завопила я, бросаясь к коротышке. – Отвечайте, кто это сделал? Девочка жива? Если так, то помогите ее найти! Тогда вы станете супергероем, Марк завалит вас золотом…

– Деньги мне не нужны, – поморщился профессор. – А что касается девочки, то я ничем помочь не могу. Тот, кто ее похитил, не оставил Насте шанса. Она умерла в ночь своего похищения.

Я не верила Черновяцу. Он искусно лжет, пытаясь выгородить или себя, или того, кто совершил ужасное преступление.

– И что вы намерены делать? – спросила я. – Учтите, так просто вы меня не убьете! Я раздавлю вас, жалкий червь!

Я смерила взглядом профессора, который был на две головы ниже меня и на сто килограммов легче.

– Не сомневаюсь, что вы не сдадитесь без боя, – сказал профессор кислых щей. Я заметила, что коротышка побледнел. Он меня боится?

Черновяц судорожно вздохнул и сунул под язык таблетку.

– Сердце, – пояснил он мне. – Пошаливает мой мотор…

– У вас нет сердца! – взвыла я. – Вы монстр, которых надо еще поискать! Вы использовали отца Сильвестра в своих грязных целях! Вы ничем не отличаетесь от несчастных, которых в течение многих лет подвергали исследованиям!

– Не исключено, – заметил профессор. – А что намерены делать вы, уважаемая госпожа Гиппиус?

Я победоносно посмотрела на Черновяца.

– Не думайте, что сможете укокошить меня! – крикнула я. – Меня будут искать, и никто не поверит в то, что произошел несчастный случай. И знаете почему?

Я схватила с этажерки фарфоровую вазу и изо всей силы швырнула ее в окно. Стекло с легким звоном разбилось.

– Я перебью вам все, что только можно, – заявила я. – Полиция обратит внимание на беспорядок в доме и придет к выводу, что вы убили меня! Вас арестуют и поместят в одну из клиник, где вы раньше были царем и богом!

Профессор кислых щей, посасывая таблетку, сумрачно смотрел на меня.

– Вы правы, – проговорил он. – Порох, конечно, не блещет интеллектом, но ваше исчезновение нельзя будет списать на маньяка.

– Вот именно! – крикнула я. – Немедленно выпустите меня! И я расскажу всем, что вы за человек!

Черновяц прохрипел:

– А вот этого делать не стоит! Вы не посмеете разрушить мою славу!

– Еще как посмею! – заявила я. – Или вы думаете, что я позволю чествовать героем человека, который является умалишенным эгоистом?

– Думаю, что да, – сказал профессор, и его тон мне не понравился. – И знаете почему? Мы заключим с вами сделку!

– Какую сделку? – пробормотала я. – И что вы можете предложить мне, вы, прегадкий профессоришка кислых щей?

– Оставьте свои фразочки для «Ярмарки тщеславия», – морщась, словно от боли, сказал Эрик. – Жаль, что не смогу выступить у вас. Что я могу вам предложить? Имя человека, который виновен в исчезновении Насти Михасевич. Без меня, уважаемая Серафима Ильинична, никто и никогда не узнает этого!

– А что вы хотите в обмен? – произнесла я.

– Вы будете молчать о том, что узнали, – заявил профессор кислых щей. – И не возражайте! Маньяк пойман, и какая разница, когда я узнал о том, кто им является.

– Ну уж нет! – вспылила я. – Позволить вам мирно жить и наслаждаться славой…

Черновяц засмеялся:

– Уважаемая Серафима Ильинична, делайте то, что я говорю вам! Я почти завершил книгу, мне нужно еще около недели, чтобы довести ее до ума. Возвращайтесь в Экарест, как вы того и хотели. Обо всем остальном я позабочусь!

– Кто похитил Настю и где она? – закричала я, но профессор кислых щей покачал головой.

– Всему свое время, имейте терпение. Можете идти, я разблокировал дверь!

8 июня, Экарест

Письмо от профессора кислых щей пришло через день после известия о его внезапной кончине. Черновяц отправил беловой вариант своей книги в крупнейшее экарестское издательство, а следующим утром его нашли мертвым в собственном доме. Услышав по радио весть о смерти профессора, я подумала, что он перехитрил меня.

И вот я держу в руке письмо с того света; письмо, которое отправил мне мертвец. Я разорвала продолговатый белый конверт с маркой, на которой был изображен цветущий калифорнийский кактус Neoporteria gerocephala, и вытащила два листа бумаги, покрытых убористым почерком с завитушками. Послание было датировано последним днем жизни профессора Черновяца.

«Любезная Серафима Ильинична! – начиналось письмо. – Без сомнения, вы до сих пор укоряете себя за то, что поддались на мои обещания и покинули Варжовцы. Но я и не думал вас обманывать. Когда вы получите это письмо, я буду очень и очень далеко. Я принял решение – книга сделает мое имя нарицательным, и, чтобы миф был идеальным, требуется смерть главного героя. Она не замедлит последовать сегодняшней ночью. Я обставлю все так, чтобы никто не заподозрил самоубийства. Не надейтесь, это не угрызения совести или запоздалое раскаяние, а простая необходимость. Два месяца назад я был у врача, который констатировал неоперабельную саркому сердца. Я умираю, и спасения нет. Предпочту уйти со сцены по собственному желанию, не дожидаясь, пока Главный Режиссер решит произвести смену декораций и распустить труппу. Я знаю, что случится после моей смерти: моя книга станет бестселлером, мое имя появится в учебниках. Теперь мне все равно, расскажете ли вы правду или нет – правда сделает меня еще гораздо более знаменитым. Вам решать…»

Я просмотрела письмо – признание наглого и уверенного в себе убийцы, который, однако, был мне чем-то симпатичен и которому я была обязана жизнью. В последнем абзаце профессор кислых щей приоткрывал завесу тайны, которая была известна только ему.

«Я обещал поведать вам имя того, кто виновен в исчезновении Насти Михасевич. Это будет моим прощальным подарком. Как я уже говорил вам, история эта – зеркальное отображение легенды о тени Каина. Не забудьте сослаться на меня, когда вас спросят, откуда вам известно, кто скрывается за всем этим…»

Я трижды перечитала имя того человека, который похитил Настю. И как же я не догадалась раньше! Тень Каина, мерзкий профессор семижды прав!

В средневековой Румынии и Трансильвании, например, то есть в тех местах, где обитал легендарный граф Дракула, при возведении замка люди обходили стройку стороной. Потому что если тень прохожего случайно падала на стену, то считалось, что человек становился пленником. Его убивали, а тело замуровывали в стену. Таков был обычай. По слухам, все замки в этой местности построены на крови. Тень была двойником человека, его злой сущностью.

Именно злой. В Японии оборотни превращались в гигантских бабочек, соловья со стальным клювом или в тень человека. Она приклеивалась к жертве, шла с ней в дом, а ночью нападала и убивала. У некоторых малоазиатских племен существовал культ особого божества тени – ему приносили в жертву животных, иногда людей. Поливали кровью алтарь, чтобы божество было милостиво и не забрало раньше времени их к себе. В мир теней.

В Древней Греции считали, что после смерти от человека остается душа, воплощенная в его тени, точной копии человека при жизни. Она переправляется через реку, которая разделяет мир живых и мир мертвых, на лодке. Обратного пути не было.