Бесконечная война - Терри Пратчетт

Но оставались еще подозрения. Он помнил загадочные слова: «На самом деле вы сами ко мне пришли, не забывайте. Вы здесь потому, что вы разгадали загадку до конца…» Всё так, но кто составил головоломку?

На следующее утро он попросил прислать эвакуатор за трейлером.

В полдень обещанный твен беззвучно спустился с неба. Нельсон раньше много раз летал на твенах, но эта небольшая узкая гондола под двухсотфутовой оболочкой отличалась прямо-таки спартанской простотой. С корабля спустились привязные ремни, и Нельсон поднялся в воздух. Забравшись в люк на корме и освободившись от ремней, он прошел по тесному коридору в каюту, которая служила также и камбузом, а по совместительству, видимо, обсервационным салоном. Нельсон скорее почувствовал, чем услышал, как заработали моторы.

И внезапно, сквозь большие окна, он увидел, что летит сквозь грозовые облака. По стеклам стучал дождь, а потом появилось жаркое солнце, и оболочка закурилась паром. Значит, корабль начал переходить. Нельсон принял таблетки от тошноты, рекомендованные Лобсангом, и, несмотря на свое обычное отвращение к переходам, ощутил лишь минимальное неудобство.

Короткая лесенка привела его к двери в рулевую рубку, расположенную над общей каютой, — двери, которая оказалась заперта. Когда Нельсон попробовал повернуть ручку, загорелся экран на стене. Появилось улыбающееся лицо.

— Рад видеть вас на борту, Нельсон.

— А я рад, что пришел, Лобсанг.

— Я, как вы, наверное, догадались, управляю этим кораблем.

— С которым Лобсангом я сейчас разговариваю?

— Пожалуйста, поймите, что Лобсанг — не одно-единственное существо. Назвать меня вездесущим тоже было бы не вполне верно. Помните фильм «Спартак»? Так вот, все мы, то есть все «я» — это Спартак. Время от времени требуется пауза, чтобы синхронизировать нас — меня. Вы одни на корабле, но, если вам понадобится мое физическое присутствие, например по медицинским причинам, я создам подвижный модуль. Мы отправимся в Новую Зеландию, более или менее непрерывно переходя, чтобы поймать благоприятный ветер. Верите или нет, на твене я люблю путешествовать неторопливо.

— Значит, я постараюсь расслабиться и наслаждаться поездкой.

— Непременно. Вот чего никогда не умел Джошуа Валиенте…

— Он уж точно не наслаждался в тот момент, когда кто-то запечатлел его возвращение в Мэдисон. Это видео, по сути, привело меня к вам. Наверняка от вас оно и пришло.

Нельсон весь отдался своей необычной цели, но возмущение при мысли о том, что его контролировали и направляли, переросло в гнев.

— Как далеко простирается ваше влияние? Надеюсь, вы никак не связаны с открытием чата под названием «Мастер-викторина»? Или вы стояли за всей цепочкой событий?

Лобсанг улыбнулся.

— Отныне и впредь — больше никаких уловок.

— Уж надеюсь. Никто не любит, когда им манипулируют, Лобсанг.

— Я не назвал бы это манипуляцией. Я бы сказал «предоставление возможности». Вам решать, воспользоваться ею или нет.

— Вчера вы назвали меня «вложением».

— Так сказал Дуглас Блэк, а не я. И не забывайте, Нельсон, вы сами пришли ко мне, в конце концов. Будем мы сотрудничать или нет, добро пожаловать на борт, и наслаждайтесь путешествием. В конце концов, если угодно, считайте это отпуском.

— Или проверкой.

— Как хотите.

Нельсон улыбнулся.

— И кто кого проверяет, Лобсанг?

48

Бигль и кобольд вышли из пыльных сумерек.

Янсон и Салли настороженно стояли посреди примитивного лагеря. Когда существа подошли ближе, Янсон с особой остротой ощутила, что на поясе у нее — там, где прежде висел полицейский переходник, — пусто. Бигль, собакочеловек, конфисковал его в день прибытия. Поэтому она, по крайней мере, без помощи Салли, не могла покинуть этот странный мир, населенный невероятными существами.

Женщин навестили впервые за неделю, которую они провели в лагере, — с тех пор как встретились со странными созданиями в Прямоугольниках и отправились с ними на пару десятков переходов дальше. В мир, полный троллей. Салли сразу же сказала, она чувствует это и слышит. Им объяснили, что бигли ждут возвращения своего вожака… из какого-то другого места. Того самого вожака, которому предстояло разбираться с людьми.

Тем временем они освоились, а Янсон даже слегка оправилась после столь дальнего пути. Ощущение было странное, потому что бигль, которого они повстречали, не умел переходить — его нес на закорках коренастый уродливый гуманоид, которого Салли называла кобольдом.

Впрочем, для обеих происходящее превратилось в череду странностей. Как убедилась Янсон, даже Салли, великая исследовательница Долгой Земли, ничего не знала об этом месте, пока не оказалась там, привлеченная сплетнями кобольдов. Для Салли это был всего лишь очередной Джокер, еще одна пустынная Земля, в окружении точно таких же, которые, вероятно, пересохли из-за какой-то катастрофы в бурную эпоху формирования планеты. В таких мирах геологическая активность была небольшая, формы жизни ограниченны… так гласила теория. На самом деле, как обнаружила Янсон, на многих Джокерах существовали обитаемые убежища.

Если верить тому, что сказал кобольд, в этом мире был островок зелени и влаги — примерно размером с Европу. Не замеченный легкомысленными исследователями прежних лет, включая Джошуа и Салли, которые прошли мимо чересчур поспешно. Не замеченный командами исследователей, которые проследовали по маршруту первой экспедиции «Марка Твена» в Прямоугольники. Все они выросли на Базовой Земле, имели характерные для Базовой Земли ожидания, мыслили только на один шаг вперед и никогда не заглядывали дальше.

И вот Янсон и Салли оказались в мире, который служил приютом прямоходящим разумным псам, а также троллям в огромных количествах.

Долгое время царило молчание. Бигли, казалось, предпочитали наблюдать и думать, прежде чем заговорить. Манера их общения не напоминала человеческую. Поэтому Янсон и Салли просто стояли и ждали. Янсон заметила у кобольда на руке рану, кое-как перевязанную грязной тряпкой. Он захихикал, явно наслаждаясь моментом.

Тролли, которые путешествовали с людьми, как будто ничуть не смутились. Мэри села на холмик и затянула мелодию, которая казалась Янсон смутно знакомой, а Хэм принялся разгребать землю цепкими пальцами, время от времени засовывая в рот личинку. «Как будто прямоходящий пес с лучевым пистолетом ему совсем не в новинку», — подумала Янсон.

Бигль стоял перед женщинами, не моргая и шевеля подвижным мокрым носом — видимо, он принюхивался. Ростом он был примерно семи футов и нависал над Янсон и Салли. Но не только из-за роста и лучевого пистолета бигль выглядел угрожающе. В нем чувствовалось нечто неуловимо животное — ощущение собственного превосходства, заметное во всем, вплоть до гладких завитков мягкой шерсти, покрывавшей тело. В глазах бигля светился разум — ясный, жесткий, направленный.