Душеприказчик - Антон Краснов

— Консервов?

— Да, это такое варварское кушанье. Кучка плохого мяса или рыбы, закатанного в тесную жестяную банку. — Табачников покачал головой и добавил: — Хорошенькое мнение может у вас сложиться о жителях Земли! Сразу же угодили в такое роскошное общество! Ну — ничего страшного. Поверьте, среди нас немало и достойных людей. Даже некоторые из находящихся здесь стараются казаться хуже, чем они есть. Развязнее, циничнее, грубее. Так модно.

— Хорошенькая здесь мода, — пробормотал Рэмон Ррай. — Чем больше похож на животное… тем лучше?

(В самое ближайшее время эти слова были блестяще подтверждены делом.)

— Да, — грустно подтвердил Табачников. — Вы совершенно правы, молодой человек. В этом смысле вам особенно непривычно: в городах Аррантидо-дес-Лини домашние животные не содержатся. Собственно, в определенных контекстах наши культуры находятся в противофазе…

— Как, простите?

Табачников склонил голову к плечу и проговорил:

— Ну хорошо. Скажу проще. Вот что больше всего удивило вас в нашем быту? Наверно, после Аррантидо оно показалось убогим, но все же?

— У вас очень забавные отхожие места! — неожиданно заявил Рэмон Ррай и попытался вытащить руку Эрккина, который самым беспардонным образом ковырялся в салатнице. — Форма, устройство смыва… Такое впечатление, что в их конструкции и в принципе действия вы хотели добиться главного: как можно сильнее напугать пользователя! Что ж, какой-то резон в этом есть, особенно когда ходишь по-большому…

Конечно же ученый-этнограф не ожидал такого ответа.. Открыл рот и пробормотал что-то вроде: «…системы ценностей… когнитивный диссонанс, при котором…» Потом он принялся с азартом развивать эту плодотворную, по-видимому, тему, но тут на обший нестройный гул наложился громкий голос Груздя и начисто перекрыл:

— Товарищи! Дамы и господа, так сказать! Просьба потише! Я щас… Скажу. Мы сегодня, так сказать, находимся в приличном обществе. Нет, уважаемые гости из горкома и ГУВД, а также товарищ Комаров из центра — это само собой. Но у нас здесь гости из другого мира! Все мы уважаем и чтим ариков… то есть — уроженцев Аррантидо, так? Ну вот. Те, кто был в ОАЗИСах и имел удовольствие с ними общаться, меня поймут. Просвещенные люди, ничего не скажешь. Но из ОАЗИСов они выезжают редко, разве что в рейд — ловить нарушителей Закона о нераспространении, — хмыкнул Анатолий Петрович, и его содержательная речь стала нравиться Рэмону Рраю все меньше и меньше. — Итак, у нас есть редкая возможность увидеть арранта не из Высшего Надзора, не из «синих», а — обычного. Хотя не знаю, можно ли называть обычным арика, у которого есть «всезнайка»?

— Ого! — громко сказал кто-то.

И все почему-то засмеялись, а второй секретарь местного горкома товарищ Клепиков икнул и громогласно объявил: чтоб его драли черти, если он хоть раз видел настоящий лей-гумм.

— Рома, иди-ка сюда, — в панибратской форме обратился Груздев к Рэмону Рраю, — иди, иди, не бойся. Мы представителей господствующей нации уважаем. Мы просто хотим посмотреть, поинтересоваться, как работает этот самый прибор, который стоит аж восемьсот инфо! Про него столько чудес рассказывают… Вот Олег Палыч и рассказывал. Олег Палыч, иди и ты, ученый наш! Поведай простому народу об этих штучках, просим!

Табачников, который успел пропустить еще немного горячительных напитков, кажется, воспринял просьбу Груздева совершенно всерьез. Он оторвался от закусок и выпивки, свернул рассуждения о «культурной противофазе» и «когнитивном диссонансе» и, приблизившись к восседавшим во главе столов упитанным товарищам, сказал:

— Конечно… я с радостью разъясню… небольшую лекцию, так сказать.

— С примерами на практике, — подсказал чиновник Комаров, снисходительно жуя котлету.

Рэмон глянул на Гендаля Эрккина, который сидел на своем месте и даже не сделал попытки вмешаться в происходящее. Между тем под одеждой у него была «мымра» новейшей модификации, и если потребуется, он мог бы разнести этих пирующих в ошметки, да что в ошметки — по молекулам, по атомам!.. Но Эрккин бездействовал. Почему?.. Почему он не предпринял попытки пресечь этот непонятно к чему ведущий, но уже зловеще ощетинивающийся последствиями балаган?.. Рэмон сжал кулаки, но тут же его мягко и настойчиво подтолкнули поближе к главным: к товарищам Комарову, Лосеву, Клепикову.

И к Анатолию Петровичу Груздеву по прозвищу Груздь — славному ценителю аррантских технологий.

Груздь повернулся и, когда к нему подвели озадаченного гостя, без особых церемоний засучил рукав пиджака Рэмона. Сверкнула тонкая золотистая нить. Анатолий Петрович, прищелкнув языком, сказал:

— Много что я об этом слышал! Ну-ка, Палыч, разъясни. А то Рома, кажется, язык проглотил.

Олег Павлович Табачников-Лодынский выпрямился и, подняв указательный палец, стал излагать своим чуточку дребезжащим, чуточку крикливым голосом следующее:

— Лейгумм, товарищи, это многофункциональный прибор аррантов, используемый как в повседневной жизни, так и по специализированному профилю. Главным образом, этот прибор, товарищи, применяется для связи и получения информации самого разного свойства и характера. Однако стать обладателем такого прибора может далеко не каждый аррант, не говоря уже о представителях других наций. Потому что принцип действия лейгумма построен на искусственной иннервации. Объясняю, что это такое. (Кто-то длинно фыркнул и удивился: «Во загибает, э!») Лейгумм представляет собой сложную систему, состоящую из главного процессора — его нельзя вживлять близко к головному мозгу, потому что это может возыметь нежелательные последствия, — а также…

— Короче!..

— Словом, если переводить на наши понятия, лейгумм объединяет в себе телефон, справочную, а также много таких вещей, которым нет эквивалента в современной земной технике, — заторопился Олег Павлович. — Прибор… гм… напрямую подсоединен к зрительному и слуховому нервам, и это…

— Так, ладно, — сказал Груздев. — А я слышал, что эта штука может помочь сделать человека быстрым и сильным. Ненадолго, но все равно — типа того… Правда ли это, а, Рома… Олег Палыч?..

— Вопрос адресован обоим! — по замечательной милицейской привычке неожиданно рявкнул подполковник Лосев.

Олег Павлович затоптался на месте и, помрачнев, ответил:

— Что за тон?.. Видите ли… Да, прибор может активировать гормональные системы, отвечающие за реакцию, к примеру… Стимулировать…

Мало кто из числа благодарной аудитории понимал хотя бы немного, о чем идет речь. Подполковник Лосев сказал, бесцеремонно перебивая Олега Павловича: