Герой Веков - Брендон Сандерсон

Вонь, конечно, стояла ужасная. Хоть горение пьютера отчасти ее и смягчало. Было не совсем понятно, почему олово и пьютер находятся в паре друг с другом. Другие алломантичекие пары представляли собой противоположности: сталь отталкивала – железо, наоборот, притягивало. Медь прятала алломантов – бронза помогала их отыскивать. Цинк разжигал эмоции – латунь смягчала. Но олово и пьютер не были противоположны друг другу: один из этих металлов усиливал чувства, а другой – тело.

И все же они были противоположны. Олово настолько обостряло чувства, что каждый шаг доставлял неудобство. Пьютер же ослаблял боль, делал тело сильнее, поэтому Призрак мог спокойно пробираться сквозь почерневшие руины, не опасаясь за свои ноги. Глаза теперь легче переносили яркий свет, а ведь прежде молодой человек становился от него почти слепым и приходилось надевать повязку.

Олово и пьютер были противоположностями, дополнявшими друг друга, в точности как другие парные алломантические металлы. Как же он раньше держался без пьютера? Ведь ему принадлежала лишь половина дара. Теперь этот дар стал целым.

И все же Призрак продолжал задаваться вопросом, каково это – обладать всеми силами сразу? Кельсер дал ему пьютер. Мог ли он наделить еще железом и сталью?

Рабочими командовал человек по имени Фрэнсон. Тот, что попросил спасти сестру. До казни остался всего один день, и Призрак решил сделать все возможное, чтобы этого не допустить.

Прошло уже много времени с тех пор, как он в последний раз шпионил за Гражданином и его советниками. Сэйзед и Бриз сочли добытые сведения достаточно интересными. Однако когда охрану вокруг дома Гражданина усилили, посчитали, что не стоит безрассудно рисковать собой, пока планы по поводу города еще не ясны. Призрак подчинился мнению большинства, хоть и чувствовал растущее нетерпение. А кроме того, скучал по Бельдре – молчаливой девушке, страдавшей от своего одиночества.

Она продолжала оставаться загадкой. Они ведь совсем не знакомы. Но когда Призрак с ней заговорил, она не закричала и не выдала. Она выглядела заинтригованной. Только можно ли считать это хорошим знаком?

«Дурак, – сказал себе Призрак. – Она же сестра Гражданина! Разговор с ней чуть не стоил тебе жизни. Сосредоточься на том, что ты должен сделать».

Он снова переключился на рабочих. Вскоре к нему подошел измученный и грязный Фрэнсон:

– Мой господин, мы проверили эту часть дома уже четыре раза. Люди в подвале разгребли весь мусор и пепел и дважды просеяли. Все, что мы могли найти, уже найдено.

Кивнув, Призрак вытащил из кармана маленький кошелек и передал его Фрэнсону. В кошельке звякнуло, и в глазах плечистого скаа вспыхнуло удивление.

– Деньги, – пояснил Призрак. – Для остальных. Они работали три ночи.

– Они друзья, мой господин. Они просто хотят, чтобы спасли мою сестру.

– Все равно заплати им. И скажи, пусть купят еду и прочие нужные вещи – пока Гражданин еще не отменил деньги.

– Хорошо, мой господин. – Фрэнсон глянул в сторону – туда, где виднелись не до конца сгоревшие лестничные перила. Там рабочие сложили то, что обнаружили среди обломков: девять человеческих черепов. Они отбрасывали жутковатые тени в звездном свете. Косые, горелые, черные. – Мой господин, могу ли я спросить, зачем все это?

– Я видел, как сгорел этот дом. Я был там, когда людей загнали внутрь и закрыли двери. И ничего не смог сделать.

– Мне… жаль, мой господин.

– Это уже в прошлом, – покачал головой Призрак. – Однако кое-чему их смерти могут нас научить.

– Мой господин?

Призраку требовался компромат на Гражданина. В день казни Дарн посоветовал сосчитать черепа…

Сделать это сразу не удалось, и вот теперь Призрак наконец все понял.

– В этот дом послали на смерть десять человек, Фрэнсон. Десять. А черепов – девять.

– И что же это значит?

– Это значит, что твою сестру можно спасти.

– Даже не знаю, что об этом думать, лорд Бриз, – покачал головой Сэйзед.

Спиртное лилось рекой, и рабочих в этом баре для скаа, несмотря на поздний час и туман, было очень много.

– О чем ты? – не понял Бриз.

Они сидели отдельно: Горадель с тремя крепкими ребятами, переодетыми в обычную одежду, устроились за соседним столом.

– Все это очень странно, – продолжал Сэйзед. – Отдельный бар для скаа уже достаточно странен сам по себе. Но то, что они теперь ночью не боятся выходить…

Бриз пожал плечами:

– Видимо, боязнь темноты связывалась больше с Вседержителем, чем с туманом. Когда на улицах было полным-полно патрулей, охотившихся на воров, туман являлся не единственной причиной, по которой не стоило высовываться по ночам из дома.

– Я изучал этот вопрос, лорд Бриз, – не согласился Сэйзед. – Закоренелый противоестественный страх перед туманом – часть образа мыслей скаа, часть их жизни. А Квеллион перевернул все с ног на голову меньше чем за год.

– Ох, я думаю, все дело в вине и пиве. Ты удивишься, когда узнаешь, на что способен пойти человек, чтобы хорошенько напиться.

Сэйзед перевел взгляд на кружку Бриза – тот полюбил навещать бары скаа, хотя ему и приходилось переодеваться в простую одежду. Однако вряд ли теперь в этом был какой-то смысл: если сплетни в городе распространялись как следует, то все наверняка поняли, каким образом Бриз связан с людьми, которые посетили Квеллиона несколько дней назад. А когда в бар пришел еще и Сэйзед, подозрения только подтвердились. Его национальность была очевидна: слишком высокий, слишком лысый, с удлиненным, с крупными чертами лицом, мочки ушей растянуты от многочисленных серег.

Время быть незаметными миновало, хотя Бриз успел им воспользоваться. За те дни, пока люди не знали, кто он такой, гасильщик сумел заполучить доверие местного преступного подполья и заключить несколько сделок. Теперь они с Сэйзедом могли спокойно выпивать, не привлекая к себе особого внимания. Бриз, конечно, слегка смягчал эмоции окружающих, но Сэйзед все равно был впечатлен. Для человека, питавшего к высшему обществу столь нежные чувства, гасильщик проделал впечатляющую работу, влившись в круг простых рабочих-скаа.

Компания, сидевшая за соседним столом, рассмеялась, и Бриз с улыбкой встал, чтобы подойти к ним. Сэйзед остался на месте, перед ним стояла нетронутая кружка с вином. Он размышлял о причине, побудившей скаа больше не бояться тумана. Их суеверия победило нечто более сильное – Кельсер. Тот, кого они теперь называли Повелителем тумана.

Церковь Выжившего распространилась шире, чем ожидал Сэйзед. В Урто она была организована иначе, чем в Лютадели, и уделяла больше внимания другим моментам, однако не изменилось главное: люди поклонялись Кельсеру. Фактически именно различия в деталях и делали это явление столь завораживающим.

«Странно…» – в очередной раз подумал террисиец.

Туман убивает и тем не менее люди продолжают выходить в туман. Почему они не боятся?

«Это не моя проблема, – сказал себе Сэйзед. – Я не должен отвлекаться. Я должен сосредоточиться на изучении материалов в моей папке».

Его работа приближалась к завершению, и это вызывало беспокойство. Пока что все изученные религии оказались полны нестыковок, противоречий и логических огрехов. Неужели среди сотен религий, хранившихся в метапамяти, не найдется та, что содержит истину.

Бриз махнул ему рукой, отвлекая от размышлений. Террисиец поднялся, заставляя себя не показывать своего отчаяние, и подошел к другому столу. Сидевшие там освободили место.

– Спасибо, – присаживаясь, поблагодарил Сэйзед.

– Ты кружку забыл, друг-террисиец, – добродушно попенял сидевший рядом скаа.

– Прошу прощения, никогда не находил удовольствия в опьянении. Пожалуйста, не обижайтесь. Я не могу как следует оценить ваш знак внимания.

– Он всегда так разговаривает? – глядя на Бриза, поинтересовался скаа.

– А ты впервые видишь террисийца, да? – ухмыльнулся другой.

Сэйзед покраснел, а Бриз, коротко рассмеявшись, положил руку ему на плечо:

– Итак, господа. Я привел вам террисийца, как вы просили. Вперед, задавайте свои вопросы.

За столом сидело шестеро местных жителей – все, насколько Сэйзед мог судить, были шахтерами. Один из них подался вперед, сцепив перед собой покрытые шрамами руки.

– Наш друг Бриз рассказал много интересного, – заговорил он низким голосом. – Но люди вроде него горазды обещать всякое. Квеллион тоже много наобещал год назад, когда захватил тут власть.

– Понимаю ваше недоверие, – кивнул Сэйзед.

– Но, – мужчина вскинул руку, – террисийцы не лгут. Они хорошие люди. Это все знают: и лорды, и скаа, и воры, и даже поручители.

– Потому мы и хотели поговорить с тобой, – подхватил другой шахтер, с перебитым носом. – Может, ты нам и соврешь, но лучше уж послушать террисийца, чем гасильщика.

Бриз моргнул, лишь самую малость выдав свое удивление. Видимо, он не догадывался, что они осведомлены о его способностях.