Сказания Дарины. Книга первая. - Галина Маслова

Преподаватель подтянулся, глянул на меня гоголем, свысока обозрел присутствующих, заложил руки за спину, медленно пошел по аудитории.

- Ответ на этот вопрос, я вижу, многих заинтересовал?

Неуверенные кивки, осторожные озирания, робкие взгляды на учителя. Только мужик в рясе увлеченно мотал головой с закрытыми глазами и махал руками, никого и ничего не видел и не слышал. Работал, значит. Мелькнула мысль - может он руками эту бедную чакру мацает, а махание означает работу? Я хмыкнула про себя, продолжая держать глупую мину и следить за шагающим между рядами задумчивым преподавателем.

- 'Брать чакру' это значит сконцентрироваться на ней, а потом представить ее перед собой и тогда начинать с ней работать. Всем все понятно?

- Вы не сказали как с ней работать - подала голос молодая девушка в среднем ряду.

На нее шикнули. Она покраснела, потупила глаза.

- 'Работать' значит накачивать в нее энергию - назидательным тоном произнес Виктор Иванович и повернулся ко мне - Вам ясно, госпожа Громова?

Я хлопнула ресницами, кивнула и громко сказала:

- Нет!

Виктор Иванович стал столбом. Ропот прокатился по помещению. Все обернулись ко мне.

- И что же Вам не понятно, позвольте узнать? - растягивая слова с угрозой проговорил учитель. - Что может быть проще этого?

Я заставила себя покраснеть, при этом виновато улыбнулась:

- Виктор Иванович, не сердитесь, пожалуйста! Я действительно не понимаю как можно сконцентрироваться на чакре, которая является частью нашего тела, пардон, тушки, аккумулирует энергию, распределяет ее, участвует в энерго балансе всего организма и энергетического тела, соответствующего этой чакре, и вдруг представить ее перед собой. Это что значит, я должна отделить чакру от тела или создать перед собой энерго сгусток, подобный чакре, а потом 'накачивать' его энергией? Или я не правильно что-то поняла? Ведь выделить чакру из тела, то есть тушки, нереально. Тогда тушка просто умрет или потеряет сознание. Кто тогда будет это выделение восстанавливать?

Какой же красивый этот багрово-красный цвет ярости на лицах и шеях людей! Некоторым он даже к лицу. Например, нашему учителю открывающему и закрывающему рот без звука. Пришлось толкнуть его легкой волной энергии, чтобы хоть вдохнуть смог, а то ненароком еще упадет тут с инфарктом или инсультом и реанимируй его потом.

Виктор Иванович глубоко втянул воздух и топая ногами заорал:

- Вы хотите сорвать мою лекцию!! Вам не нужны знания!! Немедленно покиньте аудиторию и никогда больше не возвращайтесь на мои занятия!! НЕМЕДЛЕННО!!!!!

Ну вот. Догавкалась. Теперь бумажки за честно просиженные часы мне не видать как своих ушей.

Я грустно вздохнула, собрала тетрадки в сумку, встала и пошла к двери.

Учитель тяжело дышал. Его руки тряслись от ярости. В ладонях плясал фиолетово искрящий файербол, вполне пригодный, чтобы причинить вред даже мне, если он бросит его в спину, а я этого не замечу.

Дверь открылась. В проеме стоял вампир.

Проходя мимо взбешенного человека, я тихонько шепнула: 'Даже не думайте это кинуть' и пошла к двери, повернувшись к нему спиной.

- Виктор Иванович, я могу Вас просить на два слова? - спокойно поинтересовался вампир.

Тот кивнул и поспешил к двери, оттолкнув меня локтем в сторону. Я оглянулась. Все смотрели на меня. Я закрыла за собой дверь.

* * *

Мужчины стояли у окна чуть дальше по коридору. Виктор глянул на меня, слегка поклонился. Я подошла.

- Добрый день, Дарина.

- Добрый.

- Тут Виктор Иванович хотел перед тобой извиниться - серьезно сказал вампир - Не так ли, Виктор Иванович?

- Но ведь... - начал было тот и тут же осекся.

- Вить, не надо, - попросила я - пусть остается при своем мнении. Я не хочу его извинений.

Мне было жаль этого человека, жаль его заблуждений, жаль его ограниченности. Но всех ведь не обнимешь и не согреешь, и, тем более, всех не научишь думать головой, а не тем местом, на котором сидят.

Виктор смотрел на побледневшего мужчину в упор. Я тоже повернулась к нему.

- Уважаемый Виктор Иванович, будучи человеком не сведущим в своем предмете, Вы напрасно повышаете голос на тех, кто задает вопросы по существу. Я бы на Вашем месте записывала эти вопросы в отдельную тетрадку и на досуге искала бы ответы. Желаю Вам всего доброго.

Бедняга стоял все еще бледный, держа в руках вместо файербола обычный воздух, смотрел на Виктора расширенными от ужаса глазами. Я глянула на Виктора.

- Ты что ему клыки показал, что ли?

- Я ему, гаду, не только клыки покажу - рыкнул Виктор - я ему всю душу вытрясу.

Таким разъяренным я Виктора еще не видела. Ходячая смерть, не иначе. Глаза светились мертвенным светом, кончики почти втянутых клыков придавили нижнюю губу, желваки перекатывались под кожей.

- Вить, успокойся. Мне уже не нужна эта бумажка. Съезжу домой и привезу все свои. А ты мне поможешь найти работу. Хорошо? - я старалась отвлечь вампира от жертвы и мне это удалось. Виктор оторвал взгляд от несчастного преподавателя. - Отпусти его.

Вампир медленно выдохнул, закрыв глаза, до конца втянул клыки, расслабился. Виктор Иванович часто заморгал. Слезы покатились из его глаз. Видимо страх немного отпустил. Да и попасть под действие воли вампира ощущение далеко не из приятных. Я прекрасно понимала его и даже сочувствовала.

Виктор повернулся и молча пошел к выходу. Я обернулась к Виктору Ивановичу, коснувшегося моей руки дрожащими пальцами.

- Так значит, они и вправду существуют? Или у него клыка накладные?

- Настоящие - буркнула я и поспешила вслед за вампиром.

* * *

Старенький BMW, припаркованный у подъезда соседней многоэтажки, обдал заботливым теплом, когда я проходила мимо, и сразу поняла, что это моя машина, она должна стать моей. По нахлынувшим ощущениям хозяин решил продать машину, но покупателя еще не искал. Я покрутилась вокруг, просканировала автомобиль: битым он не был, ржавчины не наблюдалось, техническое состояние идеальное, года два назад пригнан из Германии, куплен у первого владельца, престарелого немца, который ездил на нем только по магазинам, на кладбище к могиле жены и к детям, живущим в соседнем городе.

Я мысленно поискала теперешнего хозяина машины, нашла окно квартиры, просканировала - он, жена и больной ребенок были дома - и позвала его на улицу. Кряжистый черноволосый мужчина, в теплой рубашке, наскоро наброшенной душегрейке, трико и ботинках на босу ногу быстро вышел из подъезда и почти бегом направился ко мне. Я улыбнулась своей самой радостной улыбкой и распахнула самую счастливую эмоцию. Мужчина резко остановился, натолкнувшись на такой поток эмоций, так и не поняв происходящего, с удивлением на меня воззрился.