Девочки лета - Нэнси Тайер

– Еще как, – ответил Райдер.

– Полагаю, все спальни расположены на втором эта… – начала Джульетта.

Райдер прервал ее поцелуем, страстным поцелуем, их желание слилось воедино, и они рухнули на диван. Дом, такой же чистый и просторный, как и будущее, ясное и близкое, был в их распоряжении.

Глава 33

Когда Лиза вошла в свой дом, она не знала, была ли она больше уставшей или обеспокоенной. Она даже не могла решить, заварить ли себе горячий чай или сначала принять согревающий душ. В итоге она выбрала душ.

Она сняла промокшую одежду в коридоре, не боясь, что кто-нибудь увидит ее в нижнем белье: Тео прислал сообщение, где писал, что с ним все в порядке и что он собирается переночевать у Бэт – в квартире над гаражом Райдера Хэйстингса. Прежде чем они уехали из дома престарелых, Джульетта сказала Лизе, что собирается провести вечер с Райдером в доме его семьи. Сегодня вечером там будет оживленно, подумала Лиза.

Единственным человеком, о котором она ничего не слышала, был Мак.

Конечно, мобильные телефоны были отключены больше часа, так что он, вероятно, пытался дозвониться, но не смог. Или, может быть, он почувствовал, что ему, как и Лизе, прежде всего нужен горячий душ.

Она поднялась по лестнице на второй этаж и вошла в свою прекрасную новую ванную. Мак и его команда проделали изумительную работу. Пол был покрыт блестящей белой керамической плиткой, а вся сантехника была новой. Стены были выкрашены в глубокий, спокойный цвет морской волны, который она так любила, а отделка была цвета зефира. Она купила новые полотенца и коврики для ванной бирюзового цвета, такие толстые и пушистые, что ей хотелось их надеть на себя.

Мак нашел способ установить душ рядом с ее любимой ванной на ножках-лапках, и она сняла нижнее белье, вошла в душ и вздохнула от блаженства, когда на нее хлынула горячая вода. Она вымыла волосы и намылила тело, и наконец, когда ее кожа стала почти красной от горячей воды, она выключила кран и ступила на коврик. Комната заполнилась дымкой. Через окно Лиза увидела, что наступила ночь.

Поскольку сегодня вечером она планировала быть одна – если Мак вдруг не появится, – она накинула свой теплый халат из шенилла с толстым воротником и манжетами. Она расчесала волосы, намазала лицо кремом и на всякий случай накрасила губы помадой. Почему она ничего не слышала от Мака?

Она стояла в своей спальне, оглядываясь. Комната была сделана со вкусом, она была светлой и просторной. Сколько раз она плакала в этой комнате, или смеялась, или обнимала заболевшего ребенка, или читала книгу до поздней ночи? Конечно, она не занималась любовью в этой комнате часто, всего несколько раз до того, как Эрих бросил ее ради своей европейской любовницы. Так что это была милая комната, но теперь она казалась Лизе одинокой.

Она вышла в коридор. Еще три спальни и еще одна ванная выходили в холл, и, стоя в начале лестницы, она недоумевала, что, черт возьми, она делает, живя одна в таком большом доме. Она всегда была здесь счастлива, но теперь, после стольких недель, когда Тео и Джульетта приходили и уходили, а Мак и его люди таскали туда-сюда инструменты и древесину, а Дэйв и Том пели и смеялись, сейчас она думала, что ей будет очень одиноко, когда вся работа была сделана, а дом опустел.

Она села на верхнюю ступеньку и начала плакать.

– Привет!

Кухонная дверь открылась и закрылась.

– Тео? – спросила Лиза.

– Нет, это я, Мак. Твоя дверь не заперта, ты же знаешь.

Почему-то слезы покатились по лицу Лизы с новой силой.

– Я здесь, – Мак поднялся к ней по лестнице, такой большой и уютный в своих джинсах и фланелевой рубашке. Его рабочие ботинки успокаивающе постукивали по ступенькам. Его волосы были влажными, и с того места, где она сидела, она почувствовала легкий аромат его мыла «Айвори». Он сел рядом с Лизой, положил руки ей на плечи и повернул к себе.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Я не знала, где ты, – она не могла перестать плакать. – О, Мак, посмотри на свои руки, они все в синяках и царапинах! Что случилось?

– Я был в Мадакете, когда разразился шторм. Я заколотил дома нескольких семей, за которыми присматривал. Затем Милли Максвелл, ты знаешь Милли, ее дочь Марианна была на пару классов младше Тео и Бэт, Милли прибежала ко мне, потому что у Марианны начались схватки. Шторм повалил большое дерево прямо напротив их подъездной дорожки, а муж Марианны служит в береговой охране, и он в этот момент оказался в море. К счастью, у меня в грузовике была бензопила, так что мне удалось разрезать дерево на три части и убрать среднюю треть с дороги, чтобы Милли могла отвезти свою дочь в больницу.

– Боже мой, Мак, – воскликнула Лиза. – Что бы они делали без тебя?

– Я пытался дозвониться до тебя, но мобильные телефоны были отключены. После того как они уехали, я закончил заколачивать коттедж Стоузов и пошел домой принять душ. Я не столько промок, сколько меня облепили ветки и листья.

Тогда Мак улыбнулся, и она тоже улыбнулась. Ее слезы остановились. Ее сердце успокоилось.

– Как Джульетта? – спросил Мак.

– У нее все хорошо. Она помогла мне с мешками с песком, а потом ушла с Райдером. Она написала, что ужинает с ним. И я поговорила с Бэт…

– Она только что написала мне. Очевидно, Тео спас ей жизнь. Она была очень взволнована. Сейчас Бэт в гараже Райдера, готовит ужин для Тео, своего героя.

– Действительно? Значит, мы будем здесь совсем одни?

– Похоже на то.

Лиза усмехнулась.

– Ты бы хотел что-нибудь съесть? Может быть, яичницу или бренди?

– И то и другое, – сказал Мак. – Пожалуйста.

Лиза встала.

– Я в халате. Я лучше переоденусь.

Мак мягко сказал:

– Не нужно. Ты мне нравишься в своем халате.

Вместе они спустились на кухню. Лиза приступила к готовке яичницы с чеддером и зеленым луком из ее сада, в то время как Мак налил им по бокалу вина. Она поджарила хлеб, намазала на него масло и подала на стол вместе с открытой банкой нантакетского черничного джема. За едой они обсуждали последние несколько часов, пугающее наводнение, которое всех потрясло. Они говорили и о будущих наводнениях, которые потрясут этот остров с его морями, крепко сжимающими в объятиях берега.

– Лиза, – Мак встал со своего стула и потянул Лизу за собой, – давай забудем на время о