Семена огня - Владимир Свержин

– Она не черт, она гарпия!

– Вот увидишь! – не слыша его, продолжал воин.

И Бастиан увидел. Одним прыжком дама Брунгильда оказалась на верхней площадке лестницы. Казалось, с таким сложением и весом она должна была взбираться по лестнице, пыхтя и обливаясь потом. Ничего подобного! Всего одно мгновение – и она уже была лицом к лицу с защитниками боевой галереи. Меч отважного барона с размаху ударил ее по плечу и сломался, точно был сделан из картона, а не выкован из отличной стали, привезенной из далекого Эйре.

Брунгильда насмешливо толкнула противника. Тот пролетел по галерее, точно ядро из камнемета, сбивая с ног бегущих на помощь соратников. Бастиан попятился, нелепо выставил вперед копье, понимая, что все это без толку, и одно теперь спасение, хотя какое уж это спасение – прыгать со стены: конечно, переломы обеспечены, а в пылу боя могут и затоптать, но так хоть малюсенький, но есть шанс выжить.

Завидев его, Брунгильда улыбнулась, как хищник, неделю сидевший на травяной диете, при виде куска сырого мяса. Она шагнула вперед, протянула к нему руку, выдернула копье, переломила о колено, точно глумясь, и отбросила никчемные обломки в сторону. Сделала еще шаг…

Вдруг глаза ее округлились, кожаный панцирь, обшитый стальными пластинками, разлетелся в куски, над спиной взвились широченные крылья летучей мыши. Она крикнула пронзительно, повергая в оторопь присутствующих, и взлетела с боевой галереи, с невероятной скоростью исчезая из виду, превращаясь в точку на горизонте, а затем – лишь в память о точке.

Темная плотная ткань капюшона отлетела за спину, и пронзительный, леденящий душу визг огласил лес. Никто не смог бы сказать, какая из женщин завизжала первой: мадам Гизелла или Благородная Дама Ойген. Грех было их осуждать. Даже видавший виды Лис невольно отпрянул. Существо, дотоле прятавшее лицо от чужих глаз, и впрямь обладало длинной седой бородой, и потому в согбенном виде в монашеском одеянии напоминало умудренного годами старца-отшельника. Представший спутникам Дагоберта без прикрас, хаммари служил впечатляющим предостережением всем любителям проявлять творческую активность в нетрезвом состоянии.

Неизвестно, что там на радостях пили Энки со своей подругой, – надо надеяться, что, увидев результат, они больше не пригубили ни капли. Скрюченное чудовище имело три лица – одно по центру и два по бокам. Вернее, не совсем так: у него было три носа, шесть глаз, один, уходящий острием в макушку лоб и один рот, усаженный великим множеством кривых зубов. Портрет этого причудливого творения довершал еще один комплект рук, впрочем, при необходимости, легко становившихся ногами.

Сбросив отшельничий плащ, хаммари выпрямился, поднялся на задних лапах и стал ростом примерно с Карела. Темные зрачки его, по два в каждой глазнице, налились алой кровью, чудище грохнуло себя в грудь кулаками, и, встав на четыре конечности, бросилось в атаку.

– Бегите! – Лис выдернул из висевшего на спине колчана длинную, в ярд, стрелу.

– Да-да, вам лучше туда не соваться! – Пипин кинулся к принцу и женщинам.

Карел и Фрейднур, обнажив мечи, не сговариваясь, шагнули вперед, закрывая чудовищу путь.

– Оставьте меня! – Дагоберт отбросил руку майордома.

– Вам не следует видеть этого, вы еще слишком малы.

– Сегодня мне тринадцать! – крикнул принц.

Между тем хаммари был уже совсем рядом. Он вновь поднялся на задние ноги и с невероятной для «старца» быстротой начал колотить ими в воздухе, силясь поразить Фрейднура или Карела. Три стрелы, одна за другой, ударились об него и отскочили, не причинив ни малейшего вреда. Впрочем, булатные мечи, которыми наотмашь рубили могучие воины, тоже не производили на монстра сколько-нибудь заметного впечатления. Но, может быть, это только казалось: всякий раз, когда отточенная сталь попадала по одной из конечностей, существо отдергивало ее, болезненно трясло в воздухе, но затем опять било, словно и не мечи были в руках воинов, а всего лишь розги.

И все же взмахи становились все реже, – должно быть, хаммари начал уставать.

– А теперь надо бежать! – вдруг объявил Дагоберт.

– Зачем бежать, мессир? Мы добьем его!

– Точно, добьем! – подтвердил Карел, отклоняясь от немудрящей атаки чудовища. – Он только с виду такой грозный. Вот стал бы каменным…

– Бегите скорей! – не слушая их, приказал наследник престола. – Вступив в бой, хаммари не может прервать его по своей воле, он погонится за вами. Это хорошо, что он с ходу ввязался в схватку, просто замечательно!

– Да как же это – бегать с поля боя?

– Бегом! – крикнул Лис, понимая, что Дагоберт знает, что говорит. Крикнул и помчал, уводя чудище от Благородной Дамы Ойген, мадам Гизеллы и юного правителя франков.

Сэр Жант и десятый сын своего отца нехотя повиновались. Мчаться пришлось во всю прыть. Оскорбленный в лучших чувствах изменой противника, хаммари вновь опустился на четыре конечности и понесся вслед убегающим. И тут струя пламени длинным раскаленным мечом ударила в монстра.

– Дракон! – ойкнула Благородная Дама Ойген.

– Отец! – радостно крикнул Дагоберт.

Одежда на мнимом старце вспыхнула и в мгновение ока превратилась в пепел, открывая шипастое тело, порождение буйной фантазии богов.

– А теперь, – принц схватил за руку майордома, требуя от того безоговорочного повиновения, и резко толкнул в сторону жилища «убогого отшельника», – ступай в пещеру! Очень быстро, пока не началось! Найди ее!

– Кого, мой господин?!

– Сестру, кого же еще?!

– Но как я ее отыщу?

– Она сама призовет тебя. Один лишь ты можешь это сделать. Найди и освободи! Давай быстрее, сейчас начнется! Иначе всем конец!

Пипин метнулся к темневшему вдали провалу, радуясь, что удаляется от места схватки.

Блистающий золотистой молнией дракон вынырнул из облаков и устремился к земле. Очередная струя пламени обожгла метнувшегося было к пещере хаммари. Тело его побагровело и покрылось сеткой темных прожилок. Он с воем покатился по земле, остужая жар. Но в тот миг, когда казалось, что еще одна атака – и с грозной нечистью будет покончено, нечто стремительное, с леденящим душу клекотом и воем пронеслось над тропой, сбило с ног Пипина, затем, взмыв свечой к небесам, обрушилось сверху на шею пикирующего дракона. Все это случилось так быстро, что, если кто моргнул в этот миг, увидел лишь, как дракон, резко заложив вираж, шарахается из стороны в сторону, пытаясь сбросить опасный груз.

– Беги! – закричал Дагоберт, видя, как сбитый наземь Пипин лежит, закрывая голову руками. – Беги же! Она зовет тебя! – голос его звенел набатной медью, но майордом лишь вжимался в землю, опасаясь поднять голову.