Проклятье фараона - Эллис Питерс

Мистер Вандергельт ухмыльнулся, глядя на зардевшегося как девушка немца.

- Вряд ли мы найдем пристойную замену, фон Борк, - протянул Эмерсон. Собственно, этот акт не вписывается в дальнейший сюжет. Опустите его. И продолжайте.

- Ja, Herr Professor. Бата сказал, что пойдет в Долину Кедров и оставит свое сердце в дупле самого большого дерева. Если пиво в кружке Анубиса, сказал Бата, будет прозрачным, значит, он жив. Если пиво помутнеет, значит, с ним что-то случилось. И тогда Анубис должен будет найти и вернуть Бате его сердце.

Леди Баскервиль уже давно вздыхала, закатывала глаза и ерзала в кресле. Наконец не выдержала:

- Сколько можно! Что за бессмыслица? Ничего глупее...

- Это сказка, леди Баскервиль, - напомнила я. - А в сказках вообще мало смысла. Продолжайте, Карл. Анубис вернулся и расправился с женой...

Первый и последний раз Карл позволил себе меня прервать:

- Ja, Frau Professor. Анубис раскаялся в своей несправедливости к младшему брату. Бессмертные боги тоже жалели юношу и решили подарить Бате женщину, прекраснейшую в мире женщину, чтобы она скрасила его одиночество. Бата полюбил женщину и сделал ее своей женой. Но она принесла в жизнь Баты страдания и зло. Однажды река украдкой похитила локон женщины и отнесла фараону. И так ароматны были волосы красавицы, что фараон приказал разыскать незнакомку и послал на поиски целое войско с золотом и драгоценностями. Алчная и неблагодарная женщина, увидев сокровища, предала мужа. Она показала солдатам огромный кедр, в дупле которого Бата спрятал свое сердце. Солдаты срубили дерево, Бата пал бездыханным, а его неверная жена стала возлюбленной фараона. Увидев, что пиво в его кружке помутнело, Анубис отправился на поиски. Долго искал он брата, но нашел. Опустил его сердце в кружку с пивом; Бата выпил и ожил. Но женщина...

- Отлично, Карл! - встрял Эмерсон. - Позвольте мне закончить - вторая часть еще длиннее и сумбурнее, чем первая. В двух словах... Бата отомстил изменнице и сам стал фараоном.

- В жизни не слышала подобного вздора! - прервала гробовое молчание леди Баскервиль.

- Все сказки - вздор, - отозвалась я. - Тем и хороши.

II

"Притча о двух братьях с легкой руки леди Баскервиль была признана вздором, а ссылки на нее мадам Беренжери - ничем не объяснимым вывертом больного ума. Эмерсон всеми силами пытался увести беседу от скользкой темы, но в самом конце ужина вдруг подкинул еще более опасную приманку:

- Сегодня ночью я буду дежурить в гробнице! Завтра тайна будет раскрыта, и мы наберем столько рабочих и сторожей, сколько понадобится. До тех пор возможность ограбления, хоть и небольшая, но остается.

Американец от столь неожиданного заявления выронил вилку:

- Какого дьявола вы несете...

- Что за выражения, дражайший Вандергельт! - укоризненно покачал головой Эмерсон. - В присутствии дам... И чему вы удивляетесь? Я жду последнюю улику, не забыли? В записке будет сказано "да" или "нет". Если "да"... Представить только! От одного-единственного слова зависит судьба человека.

- Переигрываешь, - едва слышно выдохнула я, наклонив голову.

Эмерсон насупился, но намек понял.

- Итак, все поужинали? Отлично! - провозгласил он. - Пора на покой. Извините, леди и джентльмены, что тороплю вас, но мне хочется поскорее вернуться в Долину.

- Значит, вы уже откланиваетесь, Рэдклифф? - с нажимом спросила хозяйка. К грубостям Эмерсона она всегда была снисходительна.

- Ну нет! Сначала угощусь кофе! Не дай бог, засну.

На пути в гостиную ко мне присоединилась Мэри.

- Что все это значит, миссис Эмерсон? Какое отношение эта притча имеет к смерти мамы?

- Может, и никакого, дитя мое. Мы по-прежнему блуждаем в густом тумане, не видя дороги, на что-то натыкаясь и падая.

- Ах, как мы все сегодня поэтически настроены! - раздался насмешливый голос О'Коннелла.

Профессиональную маску гоблина я сразу узнала, однако в глазах репортера мне почудился особенно зловещий блеск.

Послав мне победоносный взгляд, леди Баскервиль заняла место у подноса. Я лишь улыбнулась. Хочется милой даме продемонстрировать несгибаемую волю на здоровье!

В тот вечер все как один упражнялись в галантности. "Вам черный или с молоком?"; "Два кусочка, будьте так любезны"; "Благодарю, достаточно"... Мне казалось, что я смотрю на сцены из жизни светского общества через очки с кривыми стеклами. Здесь каждый исполнял придуманную для себя роль. Каждый что-то скрывал - чувства, поступки, мысли...

Каждый играл в меру своих способностей, но вот леди Баскервиль роль хозяйки определенно не удалась. У нее все падало из рук, кофе выплескивался на поднос, сахар летел мимо чашек.

- О-о! - схватилась наконец она за голову. - Я так волнуюсь! Рэдклифф, прошу вас, останьтесь! Не нужно рисковать своей жизнью, я не вынесу еще...

Эмерсон с улыбкой покачал головой. Леди Баскервиль через силу выдавила ответную улыбку.

- Да... Я и забыла, с кем имею дело. Но вы ведь пойдете не один, правда?

Американец тут же вызвался в напарники.

- Нет-нет, Вандергельт! Ваша задача охранять дам.

- Герр профессор, для меня будет большой честью...

- Благодарю вас. Карл. Нет.

Я молча ждала. Слова нам с Эмерсоном не нужны, мы всегда общались на духовном уровне. И в тот миг мой муж уловил сигнал, но...

- Выбираю О'Коннелла! Приключений не предвидится, вот и поработаете над статьей.

- Идет, профессор. - Ирландец выхватил чашку из рук леди Баскервиль.

- Смотрите! - Эмерсон внезапно подскочил и застыл, вытянув руку.

О'Коннелл ринулся к окну.

- Что это было, профессор?

- Не знаю! Мне показалось, мимо окна скользнул кто-то в белом!

- Никого... - Журналист вернулся к столу.

Вцепившись в ручки кресла, я лихорадочно соображала, прикидывала, вычисляла. Эмерсон мог сколько угодно вопить, размахивать руками и нести околесицу о привидениях в белом, меня же терзала внезапная догадка совершенно иного рода. Конечно, я могла и ошибаться. А если нет? Если нет нужно было что-то предпринимать, и немедленно!

- Боже! - воскликнула я.

- Что еще? - рявкнул мой заботливый супруг.

- Мэри! Бедняжка сейчас упадет в обморок!

Изумленная Мэри оказалась в кольце мужчин. Особых надежд на то, что девушка послушно лишится сознания, я не питала. Эвелина подхватила бы инициативу с лету, но то моя дорогая Эвелина... Впрочем, секундного замешательства мне хватило, чтобы поменяться с Эмерсоном чашками.

- Со мной все в порядке, честное слово, - уверяла Мэри. - Устала немножко, но не до обморока...

- Вы такая бледная... - Я сочувственно покачала головой. - Дитя мое, вам пора в постель.

- Тебе тоже, - насторожился Эмерсон. - Выпей кофе, Амелия, и попрощайся.