Джандо - Роман Канушкин

На все эти размышления Йоргену потребовалось не более одной секунды, ровно столько, сколько ушло на то, чтобы вспомнить фразу Профессора Кима, оброненную им в «Сафари-клаб» в первый день их знакомства:

— Мы не совсем представляем себе, с чем столкнулись…

С ЧЕМ-ТО БОЛЕЕ СТРАННЫМ.

Да, было что-то странное в этом маскарадном нападении. Йорген вдруг с удивлением обнаружил, что считает, сколько у них патронов, — вряд ли у аскари больше чем по два боекомплекта, по крайней мере у него два магазина… Он еще не понял, зачем ему это надо, когда все вокруг изменилось. Потому что Йорген увидел, как огромный юноша в черном страусовом оперении (Йорген знал, что такие венки носят только Оль-Ачгуэнани — выбранные предводители моранов) отпустил руку с тетивы. И тогда зазвучали барабаны. Быстрая короткая стрела вошла в основание горла Сэма, вторая стрела ударила ему в грудь. Стоящий чернокожий гигант был для моранов великолепной мишенью. И это стало сигналом. В следующее мгновение в них полетели камни — смертоносный дождь из камней, стрел и метательных копий обрушился на дорогу. Сэм в недоумении посмотрел на окружающий его мир, а потом мутнеющим взглядом на Йоргена.

— Это был не лев, бвана… Это был… — И тело огромного нилота осело.

— Сэм, о Господи, нет…

Йорген услышал свой собственный стон, но уже в следующее мгновение мир стал для Йоргена таким, каким его можно наблюдать лишь через прицел винтовки. Он вскинул «М-16», и Профессор Ким увидел, какими холодными стали его серые глаза. Две пули с сухим обрывающимся и непререкаемым треском последовали одна за другой, и еще до того момента, как вторая стрела покинула лук юноши в черном страусовом венке, его лицо превратилось в кровавое месиво.

— Ты был хорошим стрелком. — Губы Йоргена сузились. — Я — хороший стрелок.

Следующая пуля сразила насмерть морана, одарившего Сэма второй стрелой. Потом еще одного лучника.

— Прошу вас, Профессор, — проговорил Йорген, и это прозвучало как зловещее приглашение, — не тратьте время… У нас много гостей.

Огромный камень угодил Профессору Киму в левое плечо, чуть не выбив ключицу. Он понял, что ему повезло, — камень пролетел в миллиметре от виска. Это вывело Кима из оцепенения.

— Профессор, просыпайтесь, — проговорил Йорген, — эти ребята уже встали, правда, не с той ноги.

Послышались еще выстрелы — аскари открыли огонь из ружей. Несколько моранов были от них на расстоянии полета метательного копья. Одно из них на излете ударило в покрышку автомобиля, не причинив ей никакого вреда. Йорген нажал спусковой крючок — моран, метнувший копье, упал. Профессор Ким видел, как он подтянул ноги, сворачиваясь калачиком, и замер. Но на остальных это не произвело никакого впечатления. Они приближались неумолимо, словно не зная страха смерти. И тогда Йорген проговорил:

— Бог мой, да они камикадзе… Ольчемьири, что происходит? Они что — одурманены? Зомби?..

Маленький мганга продолжал сидеть с закрытыми глазами, словно на них никто и не нападал, но теперь уже были слышны монотонные стонущие звуки, срывающиеся с его губ.

Нападающие мораны — великолепные воины, их атака была искусной, и они выбрали самое подходящее место. Моранов прикрывали господствующая высота, каменные уступы и густые заросли, а три «лендровера», зажатые каменным завалом и узкой петляющей тропой, находились перед ними как на ладони. Все это Йорген успел оценить за доли секунды. Но было еще что-то… Автоматной очереди, пущенной поверх голов, оказалось недостаточно, чтоб они все разбежались. Было еще что-то…

Ближайший воин приготовился бросить копье, Йорген вскинул автоматическую винтовку. Страшный сорванный крик «стоять!» сопроводил этот жест. Йорген кричал на суахили, масаи знали этот язык. Но на бросавшего это не произвело никакого впечатления. Йорген спустил курок. Воин вскинул руки от страшного удара в грудь, остановившего его стремительный бег, и упал. Копье не долетело, вспахав землю перед капотом «лендровера».

— Немедленно разворачивайтесь! — прокричал Йорген. — Под прикрытие той скалы, за третьей машиной… — Он сделал резкий задний разворот, пряча автомобиль под нависшим уступом, и, переключая скорость, успел проговорить: — С ними творится что-то странное…

Случайно вырвавшееся слово «камикадзе». «Зомби»…

Да, было еще что-то…

Словно моранам был неведом страх смерти. И тогда на миг Йоргеном завладело давнее воспоминание, он почувствовал пульсирующую боль в нижней части живота, и привыкшие к сладостным стонам губы Петры Кнауэр прошептали в бархате их навсегда исчезнувших ночей:

— Они не знают страха смерти, потому что смерть уже завладела ими. И они не отступятся, пока не приведут ее к вам… Эти барабаны звучат в городах мертвых.

Все это продолжалось лишь мгновение, а потом Йорген уже переключил скорость и поехал отсюда прочь. Винтовку он поднял за верхнюю ручку и упер ее себе в бедро. Однако в третьем «лендровере» не осталось никого, кто мог бы его развернуть. Автомобиль с истекающими кровью телами перекрыл путь к отступлению. Но еще прежде, чем первые две машины до него добрались, быстрая короткая стрела прожгла плечо Йоргена Маклавски, разрывая сначала бронзовую кожу его сухого тела, а затем сталь тренированных мышц, и Йорген выпустил винтовку из рук. «М-16» осталась лежать на дороге. Не более чем в десятке метров, но Йорген понял, что это был их последний шанс. Что бы там ни шептали губы Петры Кнауэр его так и не уснувшей страсти, автоматическая винтовка давала им последний шанс. Никаким другим оружием натиска этих великолепных воинов в красных тогах, чьей-то жестокой волей превратившихся в камикадзе и вознамерившихся получить их жизни любой ценой, было не остановить. Потом он увидел, насколько узким было здесь ущелье, как много моранов их сейчас окружало и как много моранов еще таилось под прикрытием изрезанных скал, и понял, что и «М-16» вряд ли поможет. Они просто расстреляют все патроны. Кто-то всерьез решил променять на них сотню масайских воинов.

«Сигнальная ракета, — мелькнуло в голове у Йоргена. — Но сначала забрать винтовку…

В руке было горячо и боли еще не чувствовалось. Сначала забрать винтовку, потом, может быть, извлечь стрелу. Если только она не отравлена.

— Сигнальные ракеты! — крикнул Йорген. — Все в закрытую машину! — На их счастье, у одного «лендровера» был жесткий крытый верх. — Разворачивайте ее скорее. — И Йорген бросился к оружию. Двое аскари продолжали вести огонь, потом он услышал звук ожившего автомобильного двигателя и убедился, что его поняли.

«Это самое дерьмовое сафари в моей жизни», — мелькнуло в голове у Йоргена.

Профессор Ким смотрел на тяжелый «винчестер» в своих руках и, казалось, лишь сейчас начал осознавать, что находится не в тире для стендовой стрельбы, где он в пух и прах разносил графитовые тарелочки. И что в руках у него нечто гораздо более грозное, чем великолепный, инкрустированный замысловатым орнаментом, отделанный по цевью и прикладу под слоновую кость «зауэр три кольца». Это ружье, вызывавшее не один вздох восхищения и зависти в балашихинском тире, было подарено Киму дедом — страстным охотником. Ким научился стрелять в четырнадцать лет. В пятнадцать он уже бил влет.

— Хорошо, — сказал ему как-то дед, — только спешишь.

Потом он перестал спешить. Ким заказывал себе в тире дуплеты и расшибал вылетающие графитовые тарелки одну за другой. Сейчас он подумал, что все его удачные выстрелы, быть может, совершались ради этой самой минуты. Но он не мог перейти некую грань, отделяющую человека, разбивающего в пух и прах вылетающие графитовые тарелочки, от настоящего стрелка.

«Черт побери, — с грустью подумал Профессор Ким, — да они нас просто сделали…»

Он посмотрел на Урса и почувствовал, как сжалось его сердце, — сэр Джонатан Урсуэл Льюис закрыл собой бледную Зеделлу и смотрел на все происходящее безучастным взглядом.

— Они нас сделали… Вот так, как они поступили с Урсом, они сейчас поступят с нами со всеми…

Он еще не успел удивиться этой мысли, как несколько удачных бросков камнями сбили Йоргена с ног. До винтовки оставалось не больше двух метров, и Йорген пополз. На его зеленой рубахе проступили пятна свежей крови. А потом Профессор Ким увидел, как над Йоргеном оказался воин в страшной ритуальной маске и как он занес копье с плоским наконечником. Йорген повернулся к нему лицом. В его серых глазах, показавшихся в этот момент прекрасными, застыла лишь грустная улыбка. Профессор Ким не знал, как это произошло, но его руки вскинули «винчестер» и прижали приклад к правому плечу. Уже не было времени думать о дыхании. Он плавно спустил второй курок. Расстояние было слишком близким, и дробь вышла скопом, проделав в маске дыру величиной с кулак. Профессор Ким даже не почувствовал отдачи. Он услышал лишь грохот, впрочем, в отличие от выстрелов ружей аскари не заложивший ему уши, и увидел за отверстием в маске синеву неба, видимо, несчастному снесло часть лица. На мгновение мир вокруг приблизился и исчезли все звуки, кроме каких-то давних и любимых голосов. А потом все отступило и стало прежним, и Профессор Ким услышал голос аскари: