Глиф - Антон Фарб

— Наверное, — гундосо ответил толстяк с разбитым носом. — Что Анжела велела, то и принесли…

Пока они все это обсуждали, Хрущ бочком-бочком, да и отошел от «Тойоты». Мол, я не я, тачка не моя, просто мимо проходил. Свисток же, поняв, что дело дрянь, затаился внутри. Блонда очухалась и начала стонать.

— Илона? — заволновался первый жирдяй, который с коробочкой. — Что тут происходит?

В эту самую секунду дебилоид Макар (и когда он из «Ниссана»-то вылез?) прыгнул на жирдяя, сбил его с ног, схватил черную коробочку и, зажав ее в зубах, на четвереньках ломанулся в кусты.

— Стоять! — гаркнул седой байкер и, выхватив пистолет, выстрелил вдогонку Макару.

Хрущ с перепугу вскинул травмат и выпалил в байкера. Попасть не попал, но заставил присесть; Макар тем временем ловко, как обезьяна, вскарабкался на дерево, на четвереньках же пробежался по ветке и перепрыгнул на соседнее. Тарзан, мать его за ногу… Хрущ шмальнул еще дважды, оба раза попал: один — в мотоцикл, а другой — в беловолосую девицу, а потом запрыгнул в «Тойоту» (мотор все еще урчал) и дал по газам.

Сзади бабахнули из ружья, и стекло осыпалось мелкой крошкой. Завизжала блондинка, выматерился Свисток. Но «Тойота», бодро перескочив через бордюр, перепахала газон и спрыгнула на асфальт, выруливая из сквера.

По крыше что-то гулко ударило, и в приоткрытое окно всунулась довольная рожа Макара с зажатой в пасти коробочкой.

Байкеры еще пару раз выстрелили им вслед, но Хрущ уже вывел машину на пустую улицу и выжал газ до упора, уходя от погони.

21

Когда на улице началась пальба, Ника, подчиняясь старой военной привычке, сразу грохнулась на пол и даже успела схватить за лодыжку Ромчика (который, разумеется, ломанулся к окну посмотреть, что это там происходит). Сначала раздались четыре резких, отрывистых пистолетных хлопка, а потом, с секундной паузой, дважды прогрохотал дробовик. И сразу взревели моторы.

— Ого! — сказал Ромчик. — Не хило. Там что, разборка?

— Все может быть… — К горлу опять подкатил тепловатый комок слизи. — Все вроде бы. Стихло…

— Пусти ногу, я схожу — гляну.

Ника разжала пальцы, сцепленные мертвой хваткой на щиколотке Ромы, и сказала:

— Вместе пойдем. Свет в комнате выруби, чтобы в окне не маячить...

Пленный «бегущий кабан» Вова лежал в глубоком обмороке и признаков жизни не подавал. Его следовало связать, привести в чувство и допросить, но стрельба на улице была более актуальной проблемой, поэтому Ника перевернула тушу Вовы на бок, чтобы язык не проглотил, и вместе с Ромчиком вышла в темную спальню.

Вова в процессе своего верхолазного проникновения в квартиру разбил окно, и по спальне вовсю гулял холодный ветер, надувая занавески. За окном висела сдвоенная веревка, вплетенная в «восьмерку». Ника перехватила порхающее полотно и, прижавшись к стене, осторожно выглянула в окно.

Сквер, такой пустой и тихий всего пару минут назад, сейчас напоминал поле боя. Газон со свежими следами шин (судя по ширине и глубине — насколько Ника могла рассмотреть с седьмого этажа — их оставил грузовик или большой внедорожник). Россыпь битого стекла на асфальте. Рядом — лужа пролитого бензина с радужной каемкой, и лежащий на боку мотоцикл, из которого бензин и выливался. Флаг с поломанным древком, полотнище намокло, но на нем еще можно различить изображение таракана.

И ни души.

— Кажется, наших незваных гостей кто-то ждал у подъезда, — заключила Ника, обозрев поле боя с высоты. У нее начинала кружиться голова, и она поспешно отошла от окна.

— Угу, — подтвердил Рома. — Только кто?

— «Ржавые тараканы». Это команда такая, из автоквеста, — пояснила она. — Байкеры.

— Те, что на Корбутовке? У Чоппера были?

— Думаю, что из их числа…

— Но что им всем от нас надо? — с почти детской обидой в голосе спросил Рома.

— Не от нас, — покачала головой Ника. — От Белкина. Его ноутбук. Точнее, винт. Вот за чем они приходили… Вот из-за чего весь сыр-бор. И Белкина из-за него чуть не убили, и Чоппер погиб, потому что с ноутом удрать пытался. Что-то там есть, на этом винте. Что-то важное… Ромчик, поищи-ка ты веревку, надо связать нашего «языка»!

— А чего ее искать? Вот она, родимая, висит, — показал Ромчик на снаряжение Вовы. — Он же дюльфером спускался, по двойной, если правильно привязался — надо просто дернуть…

Вова привязался правильно. Ромчик втащил веревку в окно, уложил свободные концы на пол и потянул за один из них, после чего веревка сама, будто змея, вползла в комнату.

— Молодец, — похвалила его Ника. Собственные слова доносились до нее будто бы издалека, через вату в ушах. — А теперь давай поищем целый стул…

Стул нашелся в студии — единственной комнате в квартире, не пострадавшей после драки. Ника с Ромчиком затащили туда Вову, усадили на старый, но крепкий, с высокой прямой спинкой, трон, и Рома привязал пленного, хитрым образом обвив веревкой запястья, локти, торс и ноги.

Ника пододвинула поближе один из софитов:

— Отлично. Как в лучших подвалах НКВД… Ты его обыскал?

— Забыл, — сознался подросток. — Сейчас…

Вертолет в голове у Ники ускорился да такой степени, что ей пришлось схватиться за треногу фотоаппарата, чтобы не упасть. Здорово он меня приложил. Но ничего, потерпим. Главное — не садиться. Сяду — вырублюсь. Стоять. Стоять…

— Вот, — Ромчик разложил на полу добычу.

Несколько скалолазных карабинов, соединенных лентами попарно. Молоток. Охотничий нож. Одноразовая зажигалка. Мобильник. Дешевый китайский фонарик. И солидная кожаная визитница, никак не вяжущаяся с пролетарским образом Вовы.

— Ни бумажника, ни документов, — сказал Рома. — И сигарет нет, хотя зажигалка — есть. Странно.

— Что в визитнице?

Ромчик встряхнул кожаный чехольчик, и на пол высыпались картонные карточки с глифами. Тут были и знакомые уже руны и астрологические символы и новые, не встречавшиеся прежде каббалистические закорючки.

— Ага, — Ника вспомнила намокший альбом из багажника машины Чоппера. — Ну, это понятно. Такое мы уже видали… Очередные инструкции к Игре. Когда ж вы уже наиграетесь, балбесы великовозрастные…

— Не думаю… — возразил Рома. — Не думаю, что это инструкции. Во-первых, нет адресов и дат. А во-вторых, некоторые глифы повторяются, причем несколько раз.

В качестве доказательства своих слов Рома продемонстрировал три одинаковые карточки со схематически нарисованным человечком в шляпе.

— У Клеврета точно такая татуха, — сказал он.

— Интересно… Ромчик, будь другом, поищи нашатырь. Где-то в ванной должен быть.