Солнце в зените - Жюльет Даймоук

с проповедником и прокричал всем, что герцога необходимо провозгласить королем, после чего собравшиеся вельможи до единого поспешили в Вестминстер обсуждать назревший вопрос. Я остался ожидать сэра Томаса там, но, когда он решил задержаться на ночь во дворце, то послал меня домой - сообщить вам о происшедшем. Прежде чем съедется Парламент, придется еще много чего сделать'.

До крайности потрясенная Бесс тихо присела, пытаясь ухватить логическую цепочку невероятной истории. Сначала она абсолютно отказывалась ее принимать, но зачем тогда епископу Стиллингтону нагромождать подобную ложь? Но, если он знал все вплоть до мелочей, почему не заговорил раньше? И тут Бесс вспомнила, как в дни немилости Кларенса Эдвард обмолвился, что вокруг заточения брата накручено больше, чем кто-либо способен представить, и что он был вынужден отправить епископа на какое-то время в темницу. Предположим, что Кларенс знал, что он угрожал раскрыть тайну? Учитывая смерть леди Элеоноры и ее неспособность тогда ответить, дело приписали бы изворотливому уму Джорджа, ибо тот воспринял бы обнаруженное, как средство сковырнуть Эдварда с трона. Это имело смысл, - Господи, - во всем этом таился смысл! Бесс содрогнулась. Что ответила бы на такое обвинение запершаяся в убежище Елизавета? И юный король, который, видимо, вскоре окажется лишен своего титула?

'О', - протянула Элизия, словно читая возникающие у Бесс мысли, - 'мне жаль детей. Я знаю, что должно было значить для отца происхождение незаконнорожденного из королевской семьи'.

'Иисусе!' Бесс вытянула дрожащие руки, чтобы схватить ладони Элизии. 'В это тяжело поверить, в каждую деталь, но, тем не менее, я обязана!' Она боролась с осознанием, что Ричард - Ричард! - шел к трону, проливая кровь и оживляя старую историю, вызывающую столь неоднозначное доверие. Конечно же, любовь Ричарда к брату, его собственный девиз - 'Верность связывает меня' - помешают герцогу совершить подобное по отношению к памяти об Эдварде? Но и Бесс следует сохранить верность - Ричарду и Анне.

Потрясенная она стала ждать возвращения Томаса. Тот пришел домой только на следующий вечер, чтобы забрать жену в замок Байнард. 'Тут соберется значительное общество', - объяснил он. 'Пошли за накидкой, Бесс, и пойдем со мной'.

Они поплыли по реке и на подходе к замку увидели, что большой двор перед замком уже переполнен народом. День оказался столь теплым, а в толпе теснили друг друга столь сильно, что Бесс испугалась, как бы не упасть в обморок. Томас отыскал жене место, где сумел усадить ее на каменный выступ. Как часто она сидела здесь с Екатериной Гастингс в моменты важных событий, но та удалилась на север, в свой дом в Лестере. Бесс с грустью подумала, ведь протечет еще море времени, прежде чем они встретятся снова. Екатерина не забудет, что Уильяма на смерть повел именно Томас.

Теперь же к собравшимся вышел герцог Бэкингем и с пылающим от волнения лицом произнес речь, прочитав ходатайство от Парламента. Ричард стоял на маленьком балконе над лестницей. Рядом с ним с одной стороны находился лорд Говард, с другой - зять, герцог Саффолк.

'Мы просим вас', - восклицал Бэкингем, - 'мы - три сословия королевства - просим вас принять и надеть корону, соласиться на королевское достоинство, на которое никто больше не имеет права. Слава королю Ричарду Третьему!'

Раздался ответный рев толпы, но Бесс ощутила, как ее язык онемел, не в силах издать ни звука. Она могла лишь смотреть ввысь, сосредоточившись на изящном силуэте Ричарда. Казалось, что тот колеблется, но затем герцог спустился на одну ступень и поднял руку. Шум откатился. 'Если на то есть ваше желание', - Ричард едва усилил голос, - 'Я принимаю эту великую ответственность, как Господь требует от меня и хочет для королевства'.

'Вот!' - подытожил Томас. 'Отныне королем у нас станет мужчина, а не мальчишка. Сын Эдварда - до кончиков пальцев Вудвилл, он не подходит в правители такой страны, как наша. Сегодня - великий день для Ричарда, для Англии и для нас - Говардов, с Божьей помощью'. Он взял Бесс за руку, и та заметила, что глаза мужа сияют непривычным светом. 'Я до последнего мгновения хранил от тебя в тайне последние и блистательные новости. Отец, в конце концов, стал герцогом Норфолком'.

'Но я думала, что принц Ричард-'

'Отныне он не имеет никакого значения'. Томас отмел в сторону мальчика из Тауэра и его скоротечный титул. 'С тех пор, как упокоилась Анна Моубрей отец все эти два года обладал незыблемыми правами. Теперь он встанет на одну ногу с Бэкингемом и Саффолком, а я - я превращусь в графа Суррея. Тебе это по душе, Бесс?'

'Не знаю', - прошептала она. 'Да, о да, Томас, если это по душе тебе, но я все еще не могу осознать происходящего'.

Он расхохотался и легонько коснулся ее плеча. 'Нам надо сейчас ехать в Вестминстер, - все уже улажено, ты понимаешь, но тебя лодочники доставят домой. Я просто не хотел, чтобы ты пропустила столь великий миг'.

Ричард спускался по ступеням, мгновением позже он с обнаженной головой выехал сквозь приветствующие его толпы баронов, рыцарей и оруженосцев. За герцогом последовал длинный шлейф знати. Как только Томас взял у оруженосца уздечку, Бесс произнесла: 'Я поднимусь и встречусь с герцогиней, прежде чем уплыть, да и с леди Анной тоже'.

'С новой королевой', - уточнил Томас, - 'но она уже уехала в Вестминстер'.

'Матерь Божья', - подумала Бесс, - 'ни секунды на ветер', и медленно стала подниматься по теперь опустевшей лестнице. Она отыскала пажа, попросила его узнать, примет ли ее герцогиня, и вскоре очутилась в просторных покоях.

Матушка Ричарда сидела у окна, в шестьдесят с лишним у нее была все еще идеально ровная осанка, и Бесс на минуту не могла сообразить, что сказать. В конце концов, она начала: 'Ваша Милость, я надеюсь, - я радуюсь в связи со жребием, выпавшим герцогу, но, по крайней мере, радуетесь ли этому вы?'

Герцогиня обратила на гостью взгляд, словно бы ничего не видящих глаз. 'Обрадовать меня тем, что мои внуки названы незаконнорожденными? Не знаю, правда ли, что леди Элеонора была помолвлена с Эдвардом, - чересчур много воды с тех пор утекло, но Ричард ошибся, поступая так, как он делает, даже