Мадам Марракеш - Маргот Бленд

Она легонько толкнула его в грудь и посмотрела в глаза.

– Ты говоришь так сегодня, сейчас, а что ты будешь говорить завтра?

– Я всегда буду говорить одно и то же. Моя мечта – заботиться о тебе, дорогая.

Он крепче сжал объятия и наклонился к ее губам. Ее напряженное тело постепенно расслаблялось в его руках. Она обвила его руками вокруг шеи, подняла их выше, вороша и лаская волосы, все ближе и ближе прижимая его голову к своей. Через минуту он с трудом оторвался от нее, чтобы глотнуть немного воздуха. Она приникла к нему, запрокинув голову, с закрытыми глазами и полуоткрытым ртом. Одной рукой он расстегнул ей молнию на платье, а другой помог высвободить из него плечи. И сделал шаг назад. Платье легкой шелковой волной бесшумно соскользнуло на пол. Трусиков на ней не оказалось.

Он опустился перед ней на колени и положил ладони на ее маленькие груди, зажав острые соски между пальцами. Затем он мягко начал двигать руки вниз к узкой талии и еще ниже, через крутой изгиб бедер. Прижав к себе, он начал целовать ее пупок, покрывать поцелуями выпуклости и ложбинки ее бедер и живота, спускаясь все ниже, к нежным, мягким, курчавым волосам. Тело ее было как теплый шелк.

– Френки, дорогая. Я хочу любить тебя сегодня бережно и нежно. Я хочу, чтобы ты заснула в моих объятиях, положив голову мне на плечо. Я хочу у себя на щеке чувствовать твое дыхание, чувствовать, как подымается и опускается твоя грудь, как под моей рукой бьется твое маленькое сердечко.

Расширенными глазами она глядела в его лицо. Глаза его были закрыты. Она ласково потрепала его волосы.

Боже мой, я же люблю этого человека, хотя поклялась никогда больше не совершать подобной глупости. И я ему верю, когда он говорит, что никогда не заставит меня страдать. Дура я, дура, но я люблю его.

Запустив пальцы ему в волосы, она откинула его голову назад. Он открыл глаза и встретился с ее нежной улыбкой.

– Чендлер, милый. Раздевайся скорее и идем в постель.

Глава двадцать восьмая

Френки вылезла из бассейна и направилась к месту, где оставила свое полотенце, Никто вокруг ее не интересовал, она даже никого вокруг не замечала. Мысли ее были заняты совсем другим.

Как это странно, еще совсем недавно я и не ведала ни о каком Чендлере, а сейчас даже часть дня, проведенная без него, кажется лишенной смысла. Интересно, во что мне обойдется на этот раз роскошь, которую я снова себе позволила. Я снова стала зависеть от мужчины. Но в этот раз совсем другое дело. Она улыбнулась про себя. Каждый раз я говорю – это совсем другое дело. Но с Чендлером действительно совсем другое дело. Весь мой прежний опыт говорит об этом. Такого у меня еще не было. Это человек, которому можно доверить свою жизнь, потому что это честный человек, а кроме того, мудрый и сильный.

– Привет, Френки. Как дела?

Френки обернулась. Под зонтом сидела Изобель. Надо же, я ее не заметила. Даже не знаю почему, но не люблю я эту женщину. Видимо, под влиянием Чендлера. Вообще, находясь рядом с ней, чувствуешь какой-то дискомфорт.

– Доброе утро, Изобель.

– Посидите со мной. Выпьем чего-нибудь. Без мужчин сегодня так скучно.

Френки посмотрела по сторонам, подыскивая какой-нибудь предлог избежать ее общества.

– Спасибо, Изобель, но я… я ищу Малагу.

– Да садитесь, немножко отдохните. А Малагу я видела несколько минут назад. Она пошла писать письмо своему арабскому другу. Карлотта играет в гольф.

Френки села в шезлонг напротив Изобель. Та жестом подозвала официанта.

– Что вы выпьете, милочка? Томатный сок, как я, или добавите в него чего-нибудь горячительного?

– Если можно, лимонный сок.

Изобель заказала и заговорщически наклонилась к ней.

– Малага сказала мне, что собирается выйти за этого арабского парня. Как вам это нравится? Это ж надо! Если бы я знала адрес ее родителей, то обязательно написала матери, чтобы она приехала и помешала этому безобразию.

Френки посмотрела на нее, сощурив глаза.

– А собственно почему? Они же любят друг друга.

– Да, разве вы не видите? Они же… совсем другие люди. Не такие, как мы. Они же вроде негров. И я уверена, – она понизила голос, – они занимаются совершенно ужасными вещами, ну… вы понимаете… в постели.

Френки закурила сигарету.

– Ну и что же? Это даже интересно. Старое ведь все приедается.

Она пристально разглядывала сигарету. Вот одна из причин, почему мне хочется сказать этой женщине какую-нибудь гадость. Ну, какое ее дело, выходит или не выходит Малага замуж за араба?

Изобель кисло улыбнулась.

– Вы, наверное, шутите? Не нужно надо мной смеяться.

Официант принес напитки. Изобель задумчиво отхлебнула свою Кровавую Мэри.

– Представляю, как вы повеселились в Фесе. Чендлер такой интересный мужчина. Хотелось бы знать, как выглядит его жена?

Френки поставила свой бокал.

– Я не расслышала, что вы сказали?

– Я говорю о его жене, милочка. Разве вы не знаете, что он женат?

Френки усмехнулась.

– Конечно, он женат. И неоднократно. О которой жене идет речь?

– Разумеется о той, на которой он женат сейчас. Ой, я же совсем забыла, что познакомилась с Чендлером раньше Вас. Он тогда много говорил о своей жене. Она должна была приехать сюда к нему, но потом что-то помешало ей это сделать. Он очень переживал тогда, поверьте мне. Но, как все мужчины, встретил вас и быстро утешился. Да разве им можно доверять. Вот вернется он к ней после отдыха и будет уверять, что все это время изучал местную архитектуру. А о вашем существовании быстро забудет, как будто вас и не было вовсе.

Френки вдруг стало холодно. Все стало как-то муторно и противно. Не дав Изобель договорить, она резко встала.

– Извините, но у меня что-то разболелась голова. Наверное, перегрелась на солнце.

Она повернулась и быстрым шагом скрылась из виду. Изобель проводила ее взглядом и с гаденькой усмешкой подняла свой бокал.

Войдя в номер, Френки тут же прошла к кровати. Села на край. Вспомнила, что забыла в бассейне полотенце. Да, Господи, какое там полотенце! Чендлер женат… Нет, только не это! Бледная, она сидела, закрыв глаза, слегка покачиваясь из стороны в сторону. А, собственно, почему бы и нет? Он никогда не говорил, что не женат, Ему даже нравилось рассказывать о своих женитьбах. Боже мой, опять то же самое! Опять!

А ведь я бежала из дома, чтобы забыться. Забыть, как через месяц жаркой любви, я неожиданно узнала, что Джек женат. А какие красивые слова говорил, как лгал мне все это время. А теперь, вот, Чендлер… Нет! Нет! Я думала, что могу контролировать себя, свои чувства, а вот влюбилась в него, и так скоро. Но я же думала, что он меня любит. Верила, хотя он ни разу не произнес слово «любовь». Но он говорил, что никогда не допустит, чтобы я страдала, что будет со мной всегда. Ну, конечно. До тех пор, пока не надо будет возвращаться к жене. Какая ложь! Какое вероломство!