Сумма теологии. Том XII - Фома Аквинский

Возражение 3. Далее, ничто не действует за пределами своего вида, поскольку следствие не может превзойти свою причину. Но все священные виды суть акциденции. Следовательно, они не могут изменять внешнюю материю, по крайней мере, в отношении субстанциальной формы.

Этому противоречит следующее: если бы они не могли изменять внешние тела, то их нельзя было бы воспринимать, поскольку, как сказано во второй [книге трактата] «О душе», вещь воспринимается чувством, на которое воздействует чувственная вещь[161].

Отвечаю: все действует постольку, поскольку обладает актуальным бытием, вследствие чего все соотносится с действием точно так же, как оно соотносится с бытием. Таким образом, коль скоро, как было показано выше (1), результатом божественной силы является то, что виды таинства сохраняют свое бытие, которым они обладали прежде в субстанциях хлеба и вина, из этого следует, что они сохраняют и свои действия. То есть они сохраняют каждое действие, которое у них было во время наличия субстанций хлеба и вина, и тогда, когда субстанции хлеба и вина превращаются в тело и кровь Христа. Следовательно, они, безусловно, могут изменять внешние тела.

Ответ на возражение 1. Хотя виды таинства и являются формами без материи, тем не менее, они сохраняют такое же бытие, каким они обладали прежде в материи, и потому с точки зрения своего бытия они подобны находящимся в материи формам.

Ответ на возражение 2. Действие акцидентной формы зависит от действия субстанциальной формы точно так же, как бытие акциденции зависит от бытия субстанции, и потому коль скоро существование видов таинства без субстанций является следствием божественной силы, точно так же следствием божественной силы является и то, что они могут действовать без субстанциальной формы, поскольку каждое действие субстанциальной или акцидентной формы зависит от первого действователя, Бога.

Ответ на возражение 3. Завершающееся в субстанциальной форме изменение обусловливается не самой субстанциальной формой, а теми активными и пассивными качествами, которые действуют посредством силы субстанциальной формы. Но в священных видах эта инструментальная энергия сохраняется такой, какой она была прежде, благодаря божественной силе, и потому их действие может быть инструментально определено к субстанциальной форме, как и вообще все может действовать вне своего вида, но посредством не собственной силы, а силы главного действователя.

Раздел 4. ПОДВЕРЖЕНЫ ЛИ ВИДЫ ТАИНСТВА ТЛЕНИЮ?

С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что виды таинства не подвержены тлению, поскольку тленность связана с отделением формы от материи. Однако, как явствует из вышесказанного (75, 2), материя хлеба в этом таинстве не сохраняется. Следовательно, этот вид не подвержен тлению.

Возражение 2. Далее, форма не может быть уничтожена иначе, как только акцидентно, то есть вместе с уничтожением субъекта, по каковой причине самобытные формы нетленны, как это имеет место в случае духовных субстанций. Но виды таинства являются формами без субъекта. Следовательно, они не подвержены тлению.

Возражение 3. Далее, если они уничтожаются, то это может происходить или естественно, или чудесно. Но они не могут быть уничтожены естественно, поскольку после уничтожения субъекту уничтожения не может быть усвоено сохранение. И при этом они не могут быть уничтожены чудесно, поскольку происходящие в этом таинстве чудеса имеют место в силу освящения, посредством которого виды таинства сохраняются, а одно и то же не может быть причиной и сохранения, и уничтожения. Следовательно, виды таинства никоим образом не могут быть подвержены тлению.

Этому противоречит следующее: наши чувства свидетельствуют о том, что освященные гостии разлагаются и истлевают.

Отвечаю: уничтожение есть «движение из бытия к небытию»[162]. Затем, мы уже показали (3), что виды таинства сохраняют то свое бытие, которым они обладали прежде в субстанциях хлеба [и вина]. Следовательно, коль скоро бытие акциденций может быть уничтожено во время присутствия субстанций хлеба и вина, то точно так же оно может быть уничтожено и после устранения этих субстанций.

Затем, до [устранения субстанций хлеба и вина] такие акциденции могут уничтожаться двояко: во-первых, сами по себе; во-вторых, акцидентно. Они могут уничтожаться сами по себе вследствие либо изменения качеств, либо увеличения или уменьшения количества, но не так, как увеличение или уменьшение имеет место только в одушевленных телах, каковыми субстанции хлеба и вина не являются, а путем прибавления или отнятия, поскольку, как сказано в третьей [книге] «Метафизики», в случае отнятия один размер распадается и получается два, тогда как в случае прибавления, напротив, два размера становятся одним[163]. Но очевидно, что эти акциденции точно так же могут уничтожаться и после освящения, поскольку сохраняющееся измеряемое количество способно претерпевать прибавление и отнятие, а коль скоро оно, как было показано выше (1), является субъектом чувственных качеств, то оно точно так же может быть и субъектом их изменения, как, например, когда изменяется цвет или вкус хлеба или вина.

Акциденция может быть уничтожена и иначе, а именно вследствие уничтожения субъекта, и таким образом они тоже могут быть уничтожены после освящения. В самом деле, несмотря на устранение субъекта то бытие, которым они обладали в субъекте, сохраняется, и это бытие им присуще и подобает субъекту. Поэтому такое бытие может быть уничтожено противным ему действователем – ведь субстанции хлеба и вина тоже были субъектами уничтожения; более того, их уничтожение обусловливается предшествующим изменением, касающимся акциденций.

Однако между вышеприведенными уничтожениями надлежит проводить различение. Действительно, если при замещении в этом таинстве субстанций хлеба и вина телом и кровью Христа имеет место такое изменение в акциденциях, которое не обусловливает уничтожения хлеба или вина, то при таком изменении тело и кровь Христа в этом таинстве остаются (таковым может быть изменение либо со стороны качества, как когда слегка изменяется цвет или вкус хлеба или вина, либо со стороны количества, как когда хлеб или вино разделены на такие части, которые позволяют сберечь природу хлеба или вина). Но если изменение достаточно велико для того, чтобы уничтожить субстанцию хлеба или вина, то тогда тело и кровь Христа в этом таинстве не остаются (это может иметь место либо со стороны качества, как когда цвет, вкус и другие качества хлеба или вина изменяются настолько, что становятся несовместимыми с природой хлеба или вина, либо же со стороны количества, как, например, когда хлеб искрошен или вино разбрызгано, и в этих [крошках или брызгах] уже нельзя обнаружить вида хлеба или вина).

Ответ на возражение 1. Тлению присуще устранять бытие вещи, и потому коль скоро форма существует в материи, из этого следует, что уничтожение отделяет форму от материи. Но если бытие, пусть и подобное бытию в материи, наличествует вне материи, то оно может быть устранено тлением и при отсутствии материи, что и имеет место в этом таинстве, как явствует из вышесказанного.

Ответ на возражение 2. Хотя виды таинства являются формами без материи, тем не менее, они сохраняют то бытие, каким они обладали в материи.

Ответ на возражение 3. Это уничтожение видов является естественным, а не чудесным; впрочем, оно предполагает соделываемое при освящении чудо, а именно сохранение этими видами таинства без субъекта того же самого бытия, каким они обладали в субъекте, что подобно тому, как чудесно прозревший слепой обладает естественным зрением.

Раздел 5. МОЖНО ЛИ ПРОИЗВОДИТЬ ЧТО-ЛИБО ИЗ ВИДОВ ТАИНСТВ?

С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что из видов таинства ничего произвести нельзя, поскольку все, что производится, производится из некоторой материи. В самом деле, ничто не производится из ничего, хотя при сотворении из ничего и было произведено нечто. Но в основе видов таинства не находится никакой материи за исключением тела Христа, а это тело нетленно. Следовательно, похоже, что из видов таинства ничего произвести нельзя.

Возражение 2. Далее, относящиеся к разным родам вещи не могут происходить друг от друга; так, линия не делается из белизны. Но акциденция и субстанция относятся к разным родам. Следовательно, коль скоро виды таинства являются акциденциями, то дело представляется так, что из них невозможно произвести какую-либо субстанцию.