Девочка и гора - Марк Лоуренс

Туннель был покрыт ледяным покровом, а также ледяными стенами. Каким-то образом Турин уплотнил внутреннюю поверхность. Яз последовала за Майей, ее звезда-свет мерцал на ледяных стенах. Через два ярда туннель открывался в купол, немного меньший, чем их убежище. Все они вошли, Турин последним, вслед за смущенной Куиной.

Они прижались друг к другу, радуясь, что избавились от ветра.

— Верно, — сказала Яз. — Все, что нам нужно сделать, это выкопать тепло-горшок — я знаю, где он находится,— и несколько досок, чтобы лечь, и мы готовы к ночи.

— На сегодня, — согласилась Майя. — И столько ночей, сколько будет снег. После этого...

Яз повернулась к Турину, думая о том времени, когда их убежище было покрыто льдом за ночь:

— Не смог бы ты построить нам убежище изо льда?

— Не знаю. Это гораздо сложнее. — Турин нахмурился. — Но возможно.

28

Яз

Еда закончилась через пять ночей после нападения Наблюдателя, но трапезы становились все более скудными с тех пор, как они потеряли убежище. Им повезло, что лодка-сани пережили нападение. Но без моря они их не накормят.

Потребовалось два дня, чтобы оставить позади снежное поле. Ходьба была тяжелым испытанием, особенно для Зокса, но снег давал относительно легкое укрытие на три ночи. В первую ночь на голом льду рассвет наступил рано. Падающая звезда осветила небо большими беспорядочными импульсами света, достаточными, чтобы разбудить их всех, даже Турина, который смотрел сквозь ледяное укрытие, которое построил для них. Затем раздался звук. Яз никогда не слышала голоса падающей звезды, но истории говорили о том, как они находили свои голоса. Серия взрывов потрясла мир, когда свет звезды усилился на востоке, а затем исчез.

По льду идти было легче, но ночью они скучали по снегу. Усилия, которые надо было приложить, чтобы построить ледяную хижину, достаточно прочную, чтобы выдержать ветер, начали сказываться на Турине еще до того, как последние грибы исчезли в их животах.

Яз снова предложил бы, и на этот раз с большей настойчивостью, чтобы Турин ехал на санях. Но Зокс замедлил ход и тащил уже облегченный груз с огромным усилием.

— Что с ним не так? — спросила Яз. Раньше пес казался неутомимым.

— Его источник питания иссякает, — сказал ей Эррис.

— Он прожил тысячи лет в городе и всего несколько недель здесь? — Яз знала, что это было нелегко, но даже так...

— В городе он много спал. Как и я. И всегда мог черпать из письмен свежую энергию. Наши источники энергии менее эффективны на холоде. — Эррис пожал плечами. — И он протащил груженые сани вверх и вниз по ста вертикальным футам льда, а затем проложил двадцатимильный туннель в снегу. Хотя, откровенно говоря, я думал, что он продержится дольше. — Он оглянулся на пса, бросив на него любопытный взгляд. — Возможно, это как-то связано с тем, что он расправился с Аргесом. Я все еще этого не понимаю. Я думал, мы все умрем прямо здесь и сейчас...

Голодание — гораздо более быстрый процесс, когда тебе холодно, но никто не умирает на льду по-настоящему тонким. Голод просто открывает ворота, через которые может проникнуть ветер. Это ветер орудует ножом.

В ту ночь они сидели с пустыми животами вокруг тепло-горшка. Снаружи Зокс почти свернулся в свой куб, но остановился в нескольких дюймах от своей цели, оставив длинный вертикальный клин, который уже начал заполняться наледью.

Хрупкие ледяные стены, которые воздвиг Турин, выдерживали ветер, но скоро придут более сильные ветра, и такие стены их не выдержат. Турин лежал, свернувшись на доске, слишком усталый, чтобы жаловаться на голод. Остальные сгорбились вокруг ноющих животов, мрачно глядя на горшок и представляя, как на нем стоит сковородка с жарящейся рыбой. Или, по крайней мере, Яз была уверена, что Майя и Куина делают то же самое, что и она. Что творилось в голове Эрриса, она не могла сказать. Возможно, страх, что ему придется смотреть, как они все умрут, а потом идти дальше одному, оставив их замерзшие трупы на растерзание льдам.

Яз рискнула обнажить руку и вытащила из-за воротника иглу Стержень-корня. С каждым днем игла давила на нее все сильнее. Она обвязала ее прядью собственных волос и подержала в подвешенном состоянии. Медленно игла нашла свое собственное направление. Яз щелкнула по ней и покатала волосы между большим и указательным пальцами. Стрелка закрутилась, замедлилась и вернулась в то же направление: на восток и чуть севернее.

— Мы могли бы последовать за иглой, — сказала она. — Мы будем двигаться немного назад, и я понятия не имею, достаточно ли близко это место, чтобы мы могли добраться до него раньше, чем... И когда мы туда доберемся, даже если есть путь внутрь, это еще один город подо льдом. Там вполне может не оказаться ничего съедобного.

— Там могут быть грибы. — Турин поднял голову. — Но для тепла и воды тебе понадобятся звезды.

— В каком бы направлении мы ни пошли, все равно есть шанс найти море, — сказала Куина.

Майя поморщилась:

— В общем-то нет.

— Стержень-корень хочет втянуть нас в войну с Сеусом. — Эррис покачал головой, потом поправился — Тебя. Он хочет втянуть в войну тебя. Меня он игнорировал на протяжении поколений. А Сеус опасен. Очень опасен.

— Опаснее, чем голод на льду? — спросил Турин.

— Справедливое замечание. — Эррис поджал губы. — Но у него длинные руки. Я сомневаюсь, что Аргес — его единственный новобранец. Так что у него, вероятно, есть такие ужасы, как Наблюдатель, во всех городах Пропавших.

— Кто-нибудь за продолжение пути на юг? — спросила Яз.

Никто не ответил.

— Тогда завтра мы последуем за иглой. — Это было похоже на поражение, как будто она приняла руководство от кого-то другого, передав ему поиск зеленых земель. Но это нужно было сделать. У них закончилась еда и другого выбора не было.

Ночью беспокойный голодный сон Яз, внезапно прекратился, когда она поняла, что все убежище светится зеленым. Ее глаза широко раскрылись, но прошло несколько мгновений, прежде чем она поняла, на что смотрит. Полупрозрачный лед крыши и стен сиял странным изменчивым светом, зеленым, переходящим от цвета новых листьев к яркому изумруду. Свет шел снаружи. С неба.

— Полярное сияние, — тихо сказал Эррис.

— Драконьи