Янтарный меч - Ольга Ромадина

Но Гор не договорил, осекся, лицо его вдруг окаменело:

– И почему мы не можем развоплотить это… чем бы оно ни было?

– Наша магия напрямую связана с тем, на что они закляты.

– Магия, говоришь? Откуда ты знаешь? Нечисть, которая не может прикасаться к янтарю. Ярина, – напряженно произнес он, перехватывая меч и наставляя на Дару, – отойди ко мне за спину.

– Глупо, – только и сказала берегиня.

– Кто ты? Назовись.

Он решил, что это навья или морок?

– Я была Дарой, мальчик. И ей бы осталась. Но меня разбудили.

– Кто?

– Он, – она кивнула на останки Вальда. – И ты. И смерть моего Смила.

– Ты не можешь говорить яснее? – Ярина так и не спряталась за спину Гора. Встала рядом с ним, чувствуя себя увереннее, хоть глаза закрывались, а тихая песнь Пустоши звучала все громче. Только дай слабину, утянет.

Дара в ответ надела ожерелье. Оно вспыхнуло, Гор согнулся пополам, заходясь кровавым кашлем.

– Зачем? – спросила Дева. – Вы и так знаете.

Ярина обхватила его руками. Гор тяжело навалился на нее, изо всех сил пытаясь устоять и справиться с приступом.

– Хватит! – взмолилась она. – Не мучай его.

– И в мыслях не было. У меня нет на это времени. Это просто резонанс. Они скоро будут здесь. В ваших интересах помочь мне. – Дару нисколько не взволновало зрелище. Она провела пальцами по янтарным бусинам, те потемнели, и кашель Гора тут же стих. Он хрипло перевел дыхание, распрямляясь, и бросил короткий благодарный взгляд на Ярину.

– Дева, значит.

– Это лишь слово, придуманное теми, кто пришел потом. Оно не имеет смысла.

– Ты убила Оружейника.

– Я убила чудовище.

Ярина не выдержала. Этот разговор напоминал танец. Глупый, ненужный. Они еле стоят на ногах, выползни вот-вот вернутся, а Дара играет в загадки.

– Ты убила того, кто был тебе мужем, – быстро заговорила она, боясь, что они так и останутся стоять тут. – Ради тебя он спустился в подземные ходы, отправился спасать твоих братьев. Ради тебя сразился с королем диви, и тот проклял его за бесчестное убийство, потому что хоть ты и совершила подлость, удар нанес он. Потому его и зовут Предателем: прежде всего он предал себя. Он забрал сердце дивьего короля и выковал меч. Я видела рисунок. Но ты убила его. И это ты создала ожерелье, потому что не могла уничтожить тени, хотела оградить себя. Он создал их, чтобы они защищали его, верно? А после убийства хозяина ополчились на тебя, забыв, кто ты для них.

– Твоя связь с ожерельем стала слишком сильна, – в тон отозвалась Дара. – Признаться, я на это и рассчитывала. Нужно было лишь подтолкнуть. Венок из сон-травы был тебе к лицу. Всего-то и нужно было оставить тебя рядом с Пустошью, чтобы она услышала и позвала. Не вмешайся этот безумец, все вышло бы быстрее и проще. Но так тоже неплохо.

– Говори! – Гор тихо зарычал, а она рассмеялась, не сводя глаз с волнующейся Пустоши. – Или убирайся, если не хочешь помочь.

– Вы всегда спешите. Расчерти концентраторы – вот здесь. Нужно свести потоки силы воедино. – Дара крепче сжала ожерелье, по пальцам ее потекла кровь. – Да, он был моим мужем. Да, я любила его. Но шла война. Ты ошиблась. Мы все оказались прокляты, и стали меняться. Исподволь, постепенно. Незаметно. Идея выковать меч стала для него наваждением. Мы обосновались в глуши, нашли заброшенную сторожку, здесь никто не мешал. Сначала мы всего лишь искали способ снять проклятие диви. Они ведь считались необратимыми. Но он начал думать только о себе. А мои братья… Они таяли, один за другим – проклятие сжирало. – Она плавно двинулась вперед и принялась разбрасывать янтарь по расходящейся спирали. – Он нашел способ удержать их, но потом решил, что этого мало. Что они могут послужить защитой. Ему нужно было больше силы, ее ведь надо откуда-то брать.

Чудовищная догадка холодом сдавила грудь.

– Так вот откуда взялись тени, – прошептала Ярина, прижавшись тяжелеющей головой к плечу Гора. – Вот почему…

Несчастные создания, выползающие из оврага, где давно истлели их тела.

– Да. И эти создания, и черепа, которые теперь обратились в прах. Он привязал их суть к мечу, извратил, заставил служить. Даже навь обходили стороной это место. Переправщицу до сих пор нужно призывать за теми, кто умер. Мои братья выжили, он не солгал. Но лучше смерть, чем то, на что он их обрек.

– А ты и не думала его останавливать. – Гор времени даром не терял. Подобрав оставшиеся после колдуна перстни, надел их на себя в два ряда – пальцы едва гнулись, – а на шею нацепил целую связку подвесок.

– Я любила его. И не хотела верить, что ничего нельзя исправить.

Она снова плачет, загораживая кого-то. Мужчина рядом холодно качает головой в ответ, вытирая окровавленные ладони. 

«Все, что я делаю – ради тебя».

Видения стали зыбкими, но никуда не делись. Значит, несмотря на то, что ожерелье вернулось к истинной хозяйке, они все еще были связаны.

– Что потом? Ты поняла, что он не сможет тебя спасти? – слова Гора сочились ядом. Он присел на корточки и начал чертить что-то на земле, поглядывая на Дару. – Иди сюда, – тихо попросил он, и Ярина села рядом, не сводя взгляда с покалеченных рук. Столько крови. Зачем? К чему это? Странный разговор на поле битвы. Она не хотела слушать откровения Девы. Закрыть бы глаза, отдаться пению Пустоши. Почему она раньше не замечала, как оно прекрасно? – Ты убила его, полагаю, запечатала тело в подвале и сбежала с мечом, все по легенде. Дальше, – поторопил Гор. Он то и дело бросал тревожные взгляды на Ярину, а у нее не было сил даже посмотреть на него в ответ.

– Ты не можешь обвинять меня, мальчик. Я спасала мир от чудовища.

– Ты спасала себя. Что потом? Тени погнались за тобой? Не дали покинуть лес?

– А где меч? – вдруг спросила Ярина. Эта мысль прорвалась сквозь кокон сумрака, который обернулся вокруг нее. Если все эти сущности были завязаны на мече, то наверняка он-то и может одолеть их. Тогда хотя бы Гор спасется.

– Здесь, – сказала Дева. Ее слова разнеслись по прогалине грозовым раскатом.

Даже Гор замер. Не казался потрясенным, скорее, до сих пор не верил в сказанное.

– Ты отнесла его на Пустошь? – Он зло усмехнулся. – Нет, о чем это я. Раз ты жива. Такое благородство не по тебе. Ты не отдала бы диви то, что по праву принадлежит им.

– Я хотела жить, – холодно ответила Дара. – Пыталась