Россия и Ближний Восток. Котел с неприятностями - Евгений Сатановский

Формально российские госкорпорации и ведомства действуют согласованно, в рамках регламента и прописанных в бюрократических канонах процедур. Де-факто слабая мобильность, медлительность, незаинтересованность в конечном результате, нежелание брать на себя ответственность, волюнтаризм высшего и фаворитизм среднего управленческого звена, системная и личная коррупция – отличительные черты российских проектов на БСВ. Это относится в равной мере к экономическим, политическим и военно-техническим программам. Непрофессионализм, склонность к воспроизводству штампов и теорий советских времен, готовность поступиться государственными интересами ради корпоративных или личных дополнительно осложняют продвижение российских интересов в регионе. Менеджеры старой школы играют в государственной элите все меньшую роль. Сменившие их управленцы зачастую слабо подготовлены и не имеют практического опыта, даже при наличии формально лучшего образования. В то же время в стране – в первую очередь в частном бизнесе появились профессионалы, имеющие опыт работы в международных корпорациях мирового уровня. Именно они, в случае получения полномочий и возможности работать с нужной степенью свободы, могут извлечь пользу из российского присутствия в регионе – или хотя бы минимизировать ошибки, которые Россия может сделать и делает в условиях быстрого изменения там ситуации.

Мобильность не является отличительной чертой командно-административной системы, которая, выйдя на новый этап развития, восстановила свои позиции в российском управленческом аппарате. В экономике Россия продвигает на БСВ громоздкие затратные проекты, рассчитанные на десятилетия – трубопроводы вместо терминалов сжиженного природного газа, атомные электростанции, железные дороги, поставки устаревающей военной техники и вооружений. В политике усилиями лоббистских групп, в том числе отечественного МИДа, часто поддерживает глобальные политические инициативы с высоким имиджевым риском и минимальной осмысленностью для национальных интересов: именно к этой группе относятся несбалансированная поддержка палестинского государства, осложнившая отношения страны не только с Израилем, но и с остальными коспонсорами мирного процесса: США, ЕС и ООН. Установление контактов с ХАМАСом вследствие лоббирования со стороны Сирии и Ирана могло бы оказаться перспективным, если бы в конечном счете не оказалось, что Россия поддержала «не тот ХАМАС»: она не смогла выполнить посреднические функции между этим движением и Израилем, поскольку сирийское руководство, с которым были установлены отношения, не влияет на ситуацию в Газе. Как следствие, избегая потерь на уровне тех, которые понес в регионе СССР, Россия не смогла выйти на уровень влияния не только Китая или Турции, но даже Великобритании, Франции, Южной Кореи и Японии. Впрочем, потери в миллиарды долларов предпочтительнее убытков в десятки миллиардов, а открытость современной России миру и ее вовлеченность в глобализационные процессы предоставляют значительно больше потенциальных возможностей, чем изоляция советских времен. Что, несомненно, хорошая новость.

Заключение

Не все то можется, что хочется

Настоящая книга – не справочник, не академическое издание, не учебник и не попытка кого-то в чем-то убедить или развлечь. Как ни трудно в это поверить, но причинами ее написания стали не желание получить гонорар или увидеть свое имя на обложке – простительные слабости, которых автор лишен. Когда семья видит ваш портрет и читает о муже и отце в прессе первый раз – это приятно. Когда тысячный – приятность проходит, тем более что ваши слова (не говоря уже о датах, цифрах, названиях, фамилиях и названии вашей организации) сплошь и рядом перевирают, заставляя знакомых и родственников подозревать, что вы клинический идиот или не имеете понятия о теме, которую взялись обсуждать. Получасовой разговор с корреспондентом (за ваш счет, поскольку он звонит по мобильнику, удачно выбирая момент, когда вы за границей и роуминг особенно разорителен), в итоге которого он долго и неискренне благодарит вас за то, что теперь-то ему наконец по поводу интересовавшей его годами проблемы все совершенно ясно, превращается в его статье в одну фразу, из которой явствует, что связался он с этим-как-его-там, и хотя согласиться с этим типом трудно, но сказал тот то-то и то-то, о чем корреспондент из профессиональной честности вынужден упомянуть. Что особенно обидно, вас сплошь и рядом вместо президента института (человека, который, не слишком напрягаясь, определяет общую линию и платит деньги) называют его директором (который деньги получает, хотя, отметим честно, не соизмеримые с количеством и качеством его труда, поскольку работает как каторжный), доводя настоящего директора до предынфарктного состояния.

Сам Институт Ближнего Востока комментаторы часто и незаслуженно приписывают к Российской академии наук – структуре почтенной, но никакого отношения к его функционированию не имеющей. Это же касается Российского государства, от которого ИБВ за двадцать лет существования гроша ломаного не просил, не получал и получать не намерен, Государства Израиль (то же самое в квадрате), США, Монголии или Ганы. Тема денег вообще волнует многих в «экспертном сообществе», поскольку, как сказал однажды вслед за Окуджавой директор института и главный его создатель Ефим Жигун: «Всего мало, а всех много – и всего всегда на всех не хватает». Желание отобрать у ближнего финансовый ресурс и перераспределить его в свою пользу в научных и политических кругах – дело обычное. Кто сказал, что борьба за пищевую нишу должна быть ограничена животным миром? Человек, конечно, венец творения и звучит гордо, но остается зачастую порядочной скотиной. Тем горше разочарование, когда оказывается, что структура автономная, ни от кого, кроме собственного руководства и его друзей и партнеров, не зависящая, и никаким бюрократам, с которыми можно было бы договориться «по понятиям» о ее распиле или приватизации, не подчинена.

Как следствие из комментариев «доброжелателей» автор постоянно с интересом узнает о себе много нового. Отечественная патриотическая общественность, иранская резидентура и ветераны палестинских террористических организаций полагают его сионистом, демократом, либералом, масоном, агентом Запада (вариант – Моссада), врагом ислама и частью мировой закулисы, правящей русской элитой – и постоянно пытаются о чем-нибудь договориться. Русскоязычные интернет-исламисты, левые израильские блогеры и американские пенсионеры двух основных категорий: бандеровцы и отставные партийные работники – агентом Кремля (вариант – КГБ), лоббистом русских интересов и голосом Путина, с которым им и говорить-то не о чем. Русскоязычные израильские правые антиглобалисты-евразийцы (есть и такие) и отечественные раввины-ортодоксы импортного происхождения – антисемитом, агентом влияния арабских спецслужб-мухабаратов и иранского Корпуса стражей исламской революции (одновременно), защитником мусульман (вариант – христиан) и воинствующим атеистом. Российская демшиза, включая активистов секс-меньшинств «патриотической» и феминистской направленности, – брутальным хамом, русофобом, проправительственным конформистом, антилибералом и антидемократом. Что, в конечном счете, скорее всего, означает, что автору пока удается оставаться самим собой, поскольку если вас ругают все фрики одновременно – значит, вы держитесь верного курса. Не дай бог, если бы кто-нибудь из них похвалил…

Портреты в прессе, увы, часто отражают лишь «концепцию фотографа», который «хотел бы уйти от тривиальных снимков», а не подлинный внешний облик автора – жизнерадостного толстяка, к сожалению смахивающего на Де Вито больше, чем на Де Ниро. Почему вы в вашем собственном офисе должны тратить час на то, чтобы ваше лицо в газете, которую вы отродясь не читали и интервью которой дали из неизлечимой вежливости, появилось в таком виде, что вас родная мама не узнает – вопрос философский, и ответа на него нет. Скорее всего, потому, что Москва – порт пяти морей, согласно «Квартету И», давшему этот универсальный ответ на все вопросы, не имеющие ответа. Кстати, это же объясняет, зачем, собственно, потрачено время, которое потребовалось, чтобы изложить на бумаге кое-что из того, что автор хотел бы сказать по означенной теме. Уж точно не из-за денег – в правильных объемах они зарабатываются другими способами.

Говоря серьезно – главная причина, почему эта книга написана, – любопытство. Человек – вообще животное любопытное. Именно это чувство заставляет нас совать нос туда, куда, как говорится в неприличной, но точной русской пословице, умные люди чего куда более чувствительного не совали. Результат обычно плачевен, но иногда удовлетворителен, а изредка даже удачен. Автору с юности был интересен мир, в котором мы живем. Трудно судить, чего стоили усилия по развитию такого его хобби, как международные отношения, для металлурга, безусловно, причудливого. Итог – тысячи статей на сайте Института Ближнего Востока, две с лишним сотни академических книг, изданных этой структурой, и несколько сотен экспертов, которые с ней сотрудничают. Так что добротная профессиональная база у всего, что автор изложил в облегченном виде для читателя, не склонного к продиранию сквозь дебри академического сленга, существует. В огромной мере в этом заслуга экспертов ИБВ и его постоянных авторов – ученых и дипломатов, разведчиков и военных, политиков и бизнесменов. Мало кто мог представить два десятилетия назад, что именно к такому результату приведет случайная встреча автора с Владимиром Рыбаковым – блестящим арабистом и дипломатом, работягой и оптимистом, безвременно ушедшим из жизни. Именно в результате этой встречи был создан Институт Ближнего Востока – сначала как Институт изучения Израиля, переименованный позже в Институт изучения Израиля и Ближнего Востока. Помимо прочего, одним из следствий этой встречи было то, что ближневосточный архив ИМЭМО не отправился на помойку, как отправились туда многие библиотеки и архивы страны, – далеко не только в 90-е годы, а сохранен, приумножен и сегодня доступен специалистам.