Надежда Габриэля Ролена (СИ) - Чернышева Юлиана

И мне нисколько не было неловко признаться, что сама я принадлежала к той категории, которой не терпелось отдохнуть. Вырвавшись из круга, в котором бодро стаптывала туфли в компании чересчур энергичных, будто наскипидаренных Ирмы и Фриды, я вернулась к своему столику, с ходу утолив жажду целым стаканом вишнёвого сока. А лишь потом упала на стул, по соседству с Гейбом.

Мужчина, беседующий с Бертом, одним из самых «пожилых», так сказать, сотрудников Дара (было ему что-то около пятидесяти), не глядя потянул мою ладонь к себе на колено, переплетая пальцы.

Хорошо. А если вот так уложить голову ему на плечо и прикрыть глаза, то можно даже немного подремать. А музыка? Что музыка, и не под такое засыпала когда-то.

— Спишь?

Наверное, я и правда успела задремать, а может просто отключилась от реальности на несколько минут, но когда голос Гейба заставил очнуться, за столом, кроме нас двоих, больше никого не было.

— Нет, я бодра и…

— Вижу я, как ты бодра, — он коснулся моего носа указательным пальцем.

Жест вышел забавных, хоть и странным, словно я была пятилеткой, а он — пришедшим в гости к родителям взрослым дядей. — Поехали домой?

Предложение было заманчивое, что сказать. В другой ситуации я бы уже подхватывала лежащую тут же сумку, обувала украдкой сброшенные туфли и направлялась в сторону выхода. Сейчас же скосила глаза в сторону танцпола, пытаясь взглядом передать сомнения.

— Брось, тем, кто остался, уже не до нас. А ребята Диего проследят, чтобы всё было в порядке, им не привыкать.

Долго уговаривать меня не требовалось. Отпустив Гейба вызывать такси и прощаться с нашими гостеприимными хозяевами, сама я ввинтилась обратно в толпу, поочерёдно вылавливая одну блондинистую кучерявую макушку, одну брюнетистую, с тщательно выпрямленными и навеки залакированными прядями, а затем ещё одну светлую, но уже подстриженную по ёжик.

Девчонки на два голоса уговаривали остаться, взывая к тому, как здесь здорово, классно и круто, а Аск просто стиснул в медвежьих объятиях, оторвав от пола на добрые двадцать сантиметров. Выглядел он изрядно надегустировавшимся, а ещё умудрился где-то растерять не только пиджак, но и жилет с галстуком, но я предпочла считать его большим мальчиком, который сам о себе позаботится. Хватит мне Лисёнка, который внутренне ощущался уже не просто как друг, а скорее, как младший брат.

Оставалось только тоже попрощаться с Диего и Анитой, и можно позволить отвести себя к дожидающейся у входа машине и с наслаждением расположиться на мягком сиденье, опираясь спиной на привычно обнимающего за талию Габриэля.

Такие автомобили, с непрозрачной перегородкой, отделяющей пассажиров от водителя, я видела разве что в фильмах. Но с радостью воспользовалась благом цивилизации, вновь сняв туфли и подобрав ноги под себя. Юбка и без того недлинного платья задралась ещё выше, явив Гейбу ранее скрытые тканью горизонты, что, несомненно, его порадовало. Свободная ладонь легла на бедро, чуть поглаживая затянутую в нейлон кожу.

— Помня о наших планах, не хотелось бы сглазить, но пока это лучший день рождения в моей жизни, — повинуясь несвойственному приступу откровенности, призналась я, едва не мурлыкая от чрезвычайно приятных ощущений. Правда после прозвучавших слов они тут же прекратились.

— Ты шутишь?

— Почему? — повод для подобной шутки если и был, то очень глупый. Я потянула его левую руку к себе, пытаясь в неверном свете разглядеть положение стрелок часов. — Вот уже сорок пять минут, как я тридцатилетняя, сильная и независимая женщина, — без кота, правда, что-то подсказывало, что лис в этой ситуации не котировался.

Гейб сделал попытку развернуть меня к себе, но когда она провалилась, вторую предпринимать не стал. Только поинтересовался, почему не сказала раньше.

— А смысл? — я пожала плечами, к одному из которых тут же на мгновение прижались губы. — Это же у меня, а не у неё, надо отвыкать.

Несмотря на то, что Диметрис незримо, но явно присутствовала в моей жизни (чаще всего из оставленных ею в наследство подлянок), само вот такое дистанцирование я применяла всё реже и реже. Потому что, как бы не сложилось в будущем, вернись я домой или понеси судьба дальше, по чужим телам и мирам, сейчас моя жизнь была здесь. В этом мире, этом теле, прямо здесь и сейчас. Теперь это были моё имя, моя внешность и моё прошлое, сколько бы плохого в нём не происходило. И только так можно было надеяться, что будет ещё и будущее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Несвоевременные философствования Гейб принял как должное, и лезть глубже не стал. Снова поцеловал в плечо, мимолётно лизнув наверняка солёную от пота кожу, переместил руку с талии чуть выше, проверив в очередной раз кончиками пальцев отсутствие бюстгальтера, прикусил мочку уха…

— Что хочешь в подарок?

— Тебя… — на выдохе сообщила я, наклоняя голову, чтобы облегчить ему доступ к шее.

Туда же Гейб и фыркнул, пощекотав дыханием шею:

— А кроме?

— Ты уверен, что хочешь об этом поговорить прямо сейчас?

— Почему бы нет?

Он продолжил, чередуя лёгкие поцелуи с не менее лёгкими укусами, заставляя изгибаться, подставляясь под чужие губы. А большой палец раз за разом прочерчивал горизонтальную линию, будто соединяя одну грудь с другой.

— Не успеем, — вновь выдохнула, на этот раз с досадой, я, заметив за окном знакомый пейзаж — до его квартиры оставалось минуты четыре, не больше.

— Смотря что…

Он не стал уточнять, да это было и не нужно. Та из ладоней, что почти неподвижно лежала на бедре, двинулась выше, миновав кружево чулка и остановившись на границе голой кожи и кружевной же окантовки белья. Я послушно расслабилась, полностью отдаваясь во власть волшебных рук.

Развалившись на кровати на животе и подперев голову руками, я с удовольствием наблюдала процесс разоблачения Гейба. Зрелище и вправду было достойно внимания. Пальцы, ещё минут десять назад вытворявшие такое, что в приличном обществе и обсуждать-то не принято, методично вынимали запонки, расстёгивали пуговицы рубашки, придерживали её за полочки, стягивая с плеч.

— Ты знаешь, что во всех этих костьюмах выглядишь обалденно? — я всё-таки не смогла удержаться от комментария, даже если слово «костюмы» почему-то произнеслось весьма странным образом.

— Я знаю, что ты пьяна, — взявшись за пряжку ремня, отозвался он.

— И что?

Пьяна — не пьяна, а, как бы сказал бывший сосед по лестничной клетке, «чуть- чуть выпимши». На корпоративе я не усердствовала, медленно потягивая красное вино, но в тишине и спокойствии квартиры, да ещё после обалденного оргазма, организм расслабился окончательно и теперь так и норовил погрузиться в алкогольную дрёму. Но у меня-то были совсем другие планы!

Раздевшийся демон подошёл ко мне и наклонился, чтобы поцеловать, но я обхватила его за шею, опрокидывая на кровать. И улеглась, на ближайшее плечо, чтобы точно никуда не сбежал.

— Я весь потный, нужно в душ, — уведомил Гейб, но и попытки встать не сделал, с наслаждением вытянувшись на чуть жестковатом пледе.

За это же плечо я его и укусила, сразу же зализав след. Кожа, как и ожидалось, была чуть солоноватой, но абсолютно не ассоциировалась с чем-то неприятным.

— Ты в курсе, что мужчина должен быть могуч, вонюч и волосат? — вспомнив неизвестно откуда почерпнутую истину, я провела ладонью по абсолютно гладкой, за исключением нескольких волосков, груди Гейба.

— Вот такой я, — хмыкнул он, — не шерстяной породы.

— Не-не-не, — поспешно проговорила я, — меня всё устраивает. Но демон ты, всё равно, неправильный, — нелогично выдало сознание.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он высвободил руку, переложив мою голову на подушку и перевернулся на бок:

— Да? Прямо жажду узнать, почему на этот раз? — лёгкий сарказм в его голосе оказался смешан с реальным интересом.

Я тоже перевернулась, приняв позу, зеркальную его. Вот уж совпадение, подобные разговоры у нас вечно происходили ночью, карма какая. И вроде не нужно оно мне было совершенно, доказывать этому конкретному демону, что он неправильный, но вино явно считало иначе.