Император мира - Рэй Олдридж

Реминт, казалось, абсолютно не реагировал на ее вопли. Он отодвинулся, и в поле зрения камеры появился вибронож. Убийца включил его и аккуратно поднес лезвие дрожащего воздуха к своей шее.

— Это приказ?

Пока он говорил, лезвие чуть вошло в горло, и тонкая струйка крови, сорвавшись с ножа, забрызгала линзу камеры крохотными алыми капельками.

— Нет! Нет! Не валяй дурака!

Она увидела, как убийца выключил и спрятал нож. Сбегающий по упругим мускулам красный ручеек его явно не волновал. Кореана вдруг поняла, что психология этого существа лежит за пределами ее понимания, хотя у нее было несколько геншированных рабов. Никто из них не демонстрировал такого холодного напряжения. Вероятно, Реминт до деконструкции был весьма незаурядной личностью.

Он посмотрел на нее ничего не выражающими глазами:

— Мне продолжать?

— Да.

— Тогда скажу следующее: сейчас Руиз Ав обдумывает то, что узнал в казармах. Я уверен, что он станет меня разыскивать в моем некогда самом любимом месте, в фабулярии неподалеку от крепости моего брата. Пиратские властители уже навестили «Зеленый ветер» — так называется это место, — и теперь там полно сыщиков. Так что ему все известно, но если я в нем не ошибся, он сочтет, что способен заметить нечто существенное, несомненно упущенное глупыми владыками из виду. Это совершеннейший эгоцентрист, когда-то я был таким же. Во многих отношениях мы очень и очень похожи.

Его отрешенность была невероятной даже для робота из плоти и крови, каким его знала Кореана. Женщина задумалась.

— Ты его там ждешь?

— Мы прячемся в соседнем дворце развлечений. Она приняла решение.

— Пришли мне проводника. Я присоединюсь к вам. Взгляд Реминта был спокойным и оценивающим.

— Твоя страстность может оказаться роковой для моего плана.

Она оскалилась и прорычала:

— Сказано, проводника! — и выключила коммуникатор.

Затем откинулась на спинку стула и принялась думать о Руизе Аве, о его необъяснимом везении. Откуда-то из глубин памяти всплыло неприятное ощущение. Она вспомнила, как мучительно гадала, почему он так уверен в себе — от глупости, потому, что не в состоянии увидеть и оценить реальные опасности, или оттого, что владеет такой всепоглощающей силой, что ему действительно нечего бояться.

Кореана невольно поежилась. Нет-нет, это смешно и нелепо. Сколько раз она держала его жизнь в своих руках, сколько раз могла без особых усилий оборвать эту жизнь, и он ничего не смог бы сделать. «Однако, — твердил ей тоненький голосок в глубине души, — Руиз Ав все еще жив и стоит у тебя поперек горла. А главное, совершенно не обращает на тебя внимания, занятый своими делами.

На экране появились несколько ярлыков, и Руиз щелкнул по первому, который гласил: «Записи наблюдений». Папка медленно развернулась, показав дополнительные позиции. Предводитель выбрал «Нападение на казармы».

Экран на миг очистился, а затем его заполнило четкое изображение. Помещение было резко освещено. В кадре появился крупный человек в зеркальной броне, который быстро прошел в ворота казарм. Его сопровождали две фигуры поменьше, также закованные в броню. В правом углу экрана высветилась надпись: «Реминт Юбере и двое неизвестных».

Руиз внимательно изучал своего нового врага. Ему стало слегка нехорошо. Он никогда раньше не встречал Реминта, но он знал, что он такое. Это было знание, рожденное в бесчисленных кровавых схватках, которые и сделали Руиза тем, чем он теперь был.

Внезапно и совершенно точно бывший эмиссар Лиги искусств понял, что перед ним именно тот тип убийцы, которого он больше всего боялся, — самый чистый и самый страшный. Человек, который живет настоящим моментом, которого не беспокоят ни угрызения совести, ни предчувствия. Он двигался так же легко, как недавние иммигранты, прибывшие из миров с большей силой тяжести. Реминт производил впечатление тщательно обузданной непреодолимой силы. Внимательные глаза под забралом скользили по сторонам, изучая, оценивая и взвешивая обстановку с точки зрения достижения поставленной цели. Он немедленно уничтожил бы любую помеху на своем пути, причем безжалостно и эффективно.

Руиз коснулся экрана, и в левом нижнем углу появилось лицо Реминта, каким он был во время первого визита в казармы. Сходство с Алонсо Юбере не бросалось в глаза, к тому же картину искажали искусственно усиленные мышцы и перестроенные кости. В прорезях неестественно натянутой кожи лица мерцали лишенные всякого выражения глаза. Если можно так выразиться, без брони этот убийца казался еще страшнее — настоящая машина уничтожения.

Собственно говоря, в недавнем прошлом он сам был таким же. Словно заглянул в мутное зеркало и увидел ухмыляющийся череп. Агента передернуло. Можно ли победить такого человека? Останься сам Руиз прежним, он решил бы, что это невозможно.

Экран разделился на две части и показал еще одну группу закованных в броню людей. Их было всего четверо, рядом светилась надпись: «Сообщники Реминта Юбере, личности не установлены».

Руиз нажал перемотку и прокрутил пленку до того момента, когда налетчики уже ворвались в здание казарм. Две группы нападающих встретились у закрытого входа в прогулочный двор. Он увидел Фломеля, которому Реминт, вероятно, во время предыдущего визита передал керамический карандаш-мину, чтобы тот изнутри подсоединил его к механизму шлюза безопасности, ведущего на площадку. Руиз увидел, как фокусник взорвал карандаш, расплавив замок, что позволило Реминту и его людям проникнуть внутрь.

Потом экран заполнился вспышками выстрелов, искалеченными телами, мельтешением кричащих людей. Сквозь общую суматоху и панику целенаправленно двигались захватчики, спокойно убивая каждого, кто пытался встать у них на пути. Они петардами взорвали двери в камеры остальных фараонцев и проникли внутрь. Повинуясь мысли, явно пришедшей задним числом, арьергард налетчиков похватал ближайших рабов и погнал их перед собой.

Руиз остановил запись и нахмурился. Он все еще чувствовал себя очень усталым, но что-то в этой последовательности событий его насторожило. Почему попытка прикрыть истинные цели нападения была такой неуклюжей? Во всех остальных аспектах операции Реминт проявил блистательное хладнокровие, с нечеловеческой точностью дирижируя атакой.

Из глубин привычной паранойи всплыло подозрение, которое Руиз не мог отбросить просто так: а что, если это тщательно рассчитанная ловушка, призванная выманить его из норы? Бывший агент покачал головой. Даже если похищение рабов — гамбит искусного плана по заманиванию противника в западню, ответный ход делать все равно придется. Он взял эту мысль на заметку, чтобы обдумать на досуге, и пустил пленку дальше.