Грозовой перевал - Эмили Бронте

Время в усадьбе «Скворцы» по-прежнему текло без забот и хлопот до той поры, пока мисс Кэти не исполнилось шестнадцать лет. В день ее рождения мы никогда не устраивали празднеств, потому что он совпадал с годовщиной смерти хозяйки. Каждый год мистер Линтон проводил этот день, запершись в библиотеке, а в сумерках шел к Гиммертонской церкви, где иногда оставался на могиле жены заполночь. Предоставленная сама себе, Кэтрин вынуждена была развлекаться, как умела. В том году двадцатого марта погода стояла прекрасная, и стоило ее отцу уединиться в библиотеке, моя молодая госпожа спустилась вниз, одетая для прогулки. Она сказала, что мистер Линтон отпустил ее побродить у края вересковых пустошей вместе со мной, но с условием, что мы не уйдем далеко и вернемся через час.

– Поторопись, Эллен! – весело воскликнула она. – Я знаю, куда мы пойдем. На пустоши нынче живут куропатки, и я хочу взглянуть, свили ли они уже гнезда.

– Что-то далековато вы задумали идти, мисс, – ответила я. – Не вьют они своих гнезд у края пустоши.

– Вот и ошибаешься, – заявила она. – Мы с папой ходили туда – это недалеко.

Я надела шляпку, и мы отправились в путь. Кэти уносилась вперед, возвращалась ко мне, вновь убегала, как молодая борзая, а я с удовольствием двигалась за ней, слушая далекое и близкое пение жаворонков и наслаждаясь мягким светом и теплом весеннего солнышка. Я любовалась моим сокровищем, моей любимицей: золотые кудри развеваются за спиной, на свежих щечках румянец нежный и чистый, как у дикой розы, глаза светятся безоблачной радостью. Ангелом она была в те дни, счастливейшим из созданий, так почему же не смогла она удовольствоваться этим счастьем?

– Ну и где же ваши куропатки, мисс Кэти? Уже пора нам их увидеть. Ограда парка осталась далеко позади, – спрашивала я по мере того, как мы продвигались все дальше и дальше.

– Пройдем еще чуть-чуть, Эллен, совсем немного, – был ее неизменный ответ. – Заберись на холм, спустись вниз, выберись на другую сторону – а я забегу вперед и подниму птиц тебе навстречу.

Но мы столько раз взбирались на холмы, спускались с них и взбирались на новые, что я в какой-то момент выбилась из сил и велела ей остановиться и повернуть назад. Мне пришлось кричать в полный голос, потому что Кэти далеко меня обогнала. Моя питомица либо не услышала меня, либо не обратила внимания, и продолжала нестись вперед, так что мне волей-неволей пришлось следовать за ней. Вдруг она скрылась в овраге, а когда я вновь ее увидела, она уже была на две мили ближе к Грозовому Перевалу, чем к собственному дому. Тут я увидала, как два человека задержали ее. Одного из них я узнала – это был мистер Хитклиф собственной персоной.

Кэти, можно сказать, попалась с поличным на том, что разоряла или, по крайней мере, выискивала гнезда куропаток на земле мистера Хитклифа, который воспользовался случаем и обвинил ее в браконьерстве.

Когда я с трудом доковыляла до всех троих, Кэтрин как раз оправдывалась:

– Я не только никаких гнезд не потревожила, я их вообще не нашла, – говорила она, показывая в доказательство своих слов пустые ладони. – Я не собиралась собирать яйца куропаток, а только хотела на них посмотреть. Папа сказал, что птиц здесь водится очень много.

Хитклиф улыбнулся мне со значением, давая понять, что отлично знает, кого встретил, и потому пощады от него ждать не стоит.

– Ну и кто же такой ваш папа? – грозно спросил он у Кэти.

– Мистер Линтон из усадьбы «Скворцы», – с достоинством ответила она. – Я так и поняла, что вы не знаете, кто я, а то бы вы так со мной не разговаривали.

– Вы считаете, что вашего папу здесь высоко ценят и уважают? – ехидно поинтересовался он.

– А вы кто такой? – спросила Кэтрин, глядя на него с любопытством. – Этого человека я уже раньше видела. Это ваш сын?

Она указала на Гэртона, сопровождавшего Хитклифа. За два года, прошедших с их встречи, парень по-прежнему выглядел неуклюжей и неотесанной деревенщиной и только стал еще выше ростом и шире в плечах.

– Мисс Кэти, – перебила я ее, – мы гуляем уже все три часа вместо одного, отведенного вам на прогулку. Самое время нам вернуться.

– Нет, это не мой сын, – ответил Хитклиф, отодвигая меня в сторону. – Но у меня есть сын, и вы его также раньше встречали. Хоть ваша няня спешит, мне кажется, вам обоим неплохо бы отдохнуть. Стоит вам только зайти за этот холмик, и мой дом к вашим услугам. Передохнете, наберетесь сил, и дорога обратно покажется вам гораздо легче. Вам окажут самый радушный прием.

Я шепотом велела Кэтрин ни в коем случае не принимать приглашения и решительно отказаться от него.

– Почему? – спросила она, не понижая голоса. – Я устала бегать по росистым полям и не хочу садиться на мокрую траву. Нам следует принять приглашение, Эллен. Кроме того, он говорит, что я знакома с его сыном. Должно быть, он ошибается, но, кажется, я знаю, где он живет – в том фермерском доме, в котором я побывала, когда ездила когда-то к Пеннистонским утесам. Я права?

– Права, права, – подтвердил Хитклиф. – А теперь, Нелли, помолчи минутку. Пусть милая девушка заглянет к нам, никакого вреда ей от этого не будет. Гэртон, ступай с юной мисс вперед, а ты, Нелли, пойдешь со мною.

– Нет-нет, не должна она к вам ходить, – закричала я, силясь вырвать свою руку из его крепкой хватки. Тем временем Кэтрин легко и быстро обежала холмик, о котором говорил Хитклиф, и появилась рядом с каменными столбами ворот Перевала. Гэртон даже не притворялся, что сопровождает ее: он свернул с дороги и был таков.

– Мистер Хитклиф, вы не можете так поступать, – настаивала я. – Всем ясно, что вы замыслили недоброе. Сейчас она увидит Линтона, потом обязательно расскажет об этом отцу, а я окажусь во всем виноватой.

– А я хочу, чтобы они с Линтоном встретились, – отвечал Хитклиф. – В последние дни он выглядит совсем неплохо, хотя, признаюсь, не всегда его можно показать посторонним. А мы с тобой быстренько убедим ее никому про эту встречу не рассказывать. И никому никакого ущерба не будет.

– Самый ущерб будет мне, если ее отец узнает, что я допустила ее переступить порог вашего дома. Сдается мне, что вы имеете нечестные намерения, подстрекая ее на это.

– Что ты, Нелли, намерения у меня самые что ни на есть честные и благородные – я их от тебя и не скрываю, – сказал он. – Я хочу, чтобы кузен и кузина встретились, влюбились друг в друга и поженились честь по чести. Твой хозяин меня за это поблагодарить должен, его девчонке рассчитывать не на что, а через брак с моим сыном она будет обеспечена на всю жизнь как сонаследница Линтона.

– Если Линтон умрет, а здоровьем он не пышет, наследницей станет Кэтрин, – сказала я.