Сокровище Харальда - Елизавета Дворецкая

Однако тур давно остался позади, вопли охотников смолкли, рев рогов и крики загонщиков постепенно стихали вдали, а Елисава и ее провожатый все мчались сквозь лес, к счастью, не слишком густой здесь.

— Халльдор! — воскликнула княжна, узнав этого человека. — Куда мы едем?

— Держись крепче, Эллисив! — ответил ей исландец, обернувшись на скаку. — Не бойся ничего.

— Где Харальд? — крикнула она.

— Скоро ты его увидишь.

Деревья расступились, и они выехали к реке. Елисава Увидела множество народа: все это были люди Харальда. На воде стояли нагруженные, подготовленные для дальнего пути ладьи — в них лежали мешки, короба, свернутые шатры, сложенные треноги для костра, стояли бочонки и большие черные котлы, виднелись круглые щиты, выкрашенные в яркие цвета. Здесь была вся Харальдова дружина, готовая выступить в очередной поход.

Эллисив! — Харальд подбежал к ней и снял с лошади.

— Слава Одину, ты здесь. Можно ехать. Отплываем! — громко приказал он, и его люди мигом заполнили ладьи и разобрали весла.

В ближайшую ладью Харальд на руках отнес Елисаву и усадил на свернутый шатер. Ладью немедленно оттолкнули от берега, норманны попрыгали внутрь, взялись за весла и дружно ударили по воде.

— Что это значит, Харальд? — в изумлении спросила Елисава.

— Мы уезжаем, Эллисив, — бросил Харальд через плечо, тоже орудуя веслом. — Разве ты не знала?

— Это ты уезжаешь! А я остаюсь! — В негодовании Елисава даже вскочила на ноги, но тут же покачнулась и вновь поспешно села, чтобы не свалиться в воду. — Я не собираюсь ехать с тобой! Я возвращаюсь к родным! Я остаюсь здесь, во Всесвяче, пока за мной не приедет отец или кто-то из братьев.

— А я так понял, что ты едешь со мной, — отозвался Харальд, не переставая усердно работать веслом. — Как же иначе, если ты теперь на моей стороне?

— Я не хотела, чтобы тебя убили! И это все!

— Значит, я ошибся, — без малейшего сожаления заключил Харальд. — Но что тужить о том, чего нельзя воротить? Я оставил твоим родным выкуп за невесту и подарки. Теперь ты моя, и тебе придется поехать со мной.

— Я не поеду с тобой! — Елисава все же вскочила и вцепилась в его плечо. — Харальд! Немедленно высади меня на берег! Я не собираюсь ехать с тобой! Ты слышишь?

— Не тереби меня, Эллисив, иначе мы перевернемся! Я ошибся, извини, но я не могу тебя высадить. Мы не можем останавливаться, потому что вот-вот Висислейв узнает, что мои люди увели из Все… того города свои ладьи и вынесли сокровища со всеми прочими вещами. Он поймет, что мы задумали бегство. И пустится в погоню. Я не могу оставить знатную деву одну посреди леса. А еще, когда Висислейв догонит нас и увидит тебя в моей ладье, он будет вести себя осторожнее.

— Ты опять прикрываешься мною, как щитом! — От возмущения и досады на собственную глупость у Елисавы даже слезы выступили. — Может, опять достанешь скрам?

— Пока нет необходимости.

— А когда будет — достанешь? И опять приставишь к моему горлу? Вот твоя благодарность за то, что я спасла тебе жизнь!

— Не волнуйся так, Эллисив. Ты же знаешь, что я не причиню тебе вреда, даже если достану скрам и приставлю его к твоему горлу. Но другие ведь об этом не знают, и этим нужно пользоваться.

— Ты… бессовестная скотина! — Елисава опять села на свернутый шатер и в отчаянии сжала голову руками. — А я — последняя дура! Я же знала, кто ты такой! Я же знала, что ты — наглая сволочь, бесстыжая тварь, для которой главное — добиться своего, а какой ценой — не имеет значения! Ты все время хвастаешь своими победами, да и я уже видела, какими способами ты действуешь, но почему-то думала, что со мной ты будешь вести себя порядочнее!

— Могу подсказать тебе еще несколько хороших ругательных слов. — Быстро оглянувшись, Харальд подмигнул ей. — Наверное, королева Ингигерд тебя им не научила. Но не надо так, Эллисив! Я не позволю плохо говорить о муже самой прекрасной и умной женщины Гардов! Ведь она не выбрала бы себе в мужья какого-нибудь рохлю и труса, значит, надо уважать ее выбор!

— Хотела бы я поговорить теперь с этой самой умной женщиной Гардов. Может, она наконец научила бы меня, как себя вести, чтобы не попадаться на крючок.

Елисава обняла колени, уткнулась в них лицом и замолчала. Разговорами тут не поможешь. Она ни на миг не верила, что Харальд действительно ошибся и не знал о ее намерении остаться со Всеславом. Харальд прекрасно все понимал и только, делал вид, будто думает, что она намерена отправиться с ним… потому что сам он хотел взять ее с собой и этого ему достаточно. А она поплатилась за свою глупость. Лучше бы она молчала. Лучше бы они обвенчались сразу как только он приехал, а на пиру Всеслав и полочане перебили бы захмелевших, ничего не подозревающих норвежцев. И теперь уже все было бы кончено, Всеслав вез бы ее и сокровища в Любеч, где их ждут Ярослав и послы Магнуса. Но поток событий, вопреки ожиданиям Елисавы, свернул совсем в другую сторону. И что будет дальше, лучше даже не гадать. Теперь некому отговаривать Всеслава от погони. А в том, что полоцкий оборотень не оставит без последствий попытку убежать от него, да еще увезти его сестру, не было никаких сомнений.

Вниз по реке ладьи бежали быстро, тем более что гребцам помогало течение, и задолго до вечера дружина Харальда вошла в Западную Двину. Здесь уже приходилось идти против течения, и продвижение заметно замедлилось. Но Харальд не позволял делать остановки, пока до сумерек не осталось совсем чуть-чуть.

— Я не раз говорил Висислейву, что собираюсь идти вниз по Дуне, до Янтарной Страны, и что там меня встретят мои корабли, — по пути сказал Харальд Елисаве. — Так что первым делом он начнет искать меня в низовьях реки, а мы пошли вверх. Это даст нам дополнительный выигрыш по времени.

— Долго нам здесь еще идти?

— Потерпи немного, милая, скоро устроим привал.

— Я тебе не милая. Я имею в виду не сегодня, а вообще.

— По течению мы шли сюда три дня, но против течения будем подниматься дней восемь. Зато волок потом небольшой, несколько «роздыхов».

В мелкие веси, иногда попадавшиеся на берегах, Харальд не хотел заходить, поскольку там их стали бы искать в первую очередь, и предпочел ночевать в лесу. Окончание жатвы выдалось жарким, так что до полуночи раскалившаяся за день земля согревала воздух, будто огромная печь. Елисава не боялась замерзнуть ночью, но на душе у нее было хуже некуда. Она лишилась всех своих людей, даже Буденихи и Кресавки.

Лишилась приданого и вещей, оставшихся во Всесвяче, и теперь располагает только тем, что на ней надето. Харальд пообещал, что потребует выслать ее приданое, когда они доберутся хотя бы до Нево-озера, и уверял, что Ярослав непременно его пришлет, — ведь князю вряд ли хочется, чтобы его дочь считали обычной наложницей. Но вовсе не так она хотела выйти замуж и вовсе не за этого человека!