В плену у орбиты - Мартин Кейдин

Даже свирепо сдвинутые брови и ледяной неодобрительный взгляд Джорджа Кейта не могли сдержать взрыва радости, сменившей напряженное ожидание на командном пункте «Меркурия».

— Он вышел, вышел!

— Ну до чего же хороша, стерва, ну какая же молодчина, наша ракета!

— Буквально в замочную скважину прошла!

— Чертовка, вышла точнехонько!

Двое, крепко обнявшись, пустились в пляс возле своих столов. Другие хлопали друг друга по спинам и плечам — радость рвалась, наружу, словно полая вода, прорвавшая дамбу. Дагерти на верхней ступени «Титана» продел нитку в ушко космической иголки так точно, будто занимался этим всю жизнь… Где же, черт возьми, доклад Годдарда о расстоянии между кораблями по данным радаров?! Ему нужны факты…

Джордж Кейт схватил со стола микрофон и переключил его на громкоговоритель.

— Джентльмены… ДЖЕНТЛЬМЕНЫ!

Он подождал, пока шум не стих.

— Если вы уже покончили с этой демонстрацией своих…

Он увидел смущенные лица.

И много улыбок.

— Это еще не победа. Пока еще не победа. Для победы нужно еще проявить немало уменья, еще нужна удача. Так что давайте-ка работать.

Он щелкнул тумблером.

— Джордж! Поглядите на табло!

Вот оно, наконец, подтверждение счетных машин большие светящиеся, замечательные цифры! Джим Дагерти — менее чем в пятнадцати километрах от «Меркурия-7»!

И Джордж Кейт уже не мог сдержаться. Он снова схватил микрофон.

— А ну, крикнем тихо «ура»!

Громадная комната осветилась улыбками.

— «Победа», я — «Восток-9».

— Говорит судно «Победа». Слышу вас хорошо, товарищ Яковлев.

— На моем локаторе вижу странные сигналы. В направлении американской капсулы появились… два новых объекта. «Меркурий» я пока распознаю безошибочно. Но на его уровне, примерно в семнадцати километрах, вижу другой, очень четкий объект. И еще один объект, гораздо слабее и дальше от меня. И потом он как будто уходит вниз, к Земле. Можете объяснить, в чем дело?

— «Восток-9», я — «Победа». Наш локатор подтверждает ваши наблюдения. Вам нужны данные об азимуте и расстоянии?

— «Победа», я — «Восток». Нет! Нет! Я прошу объяснить, что это за объекты. Американцы явно запустили на орбиту что-то новое. Какие у вас сведения об этом?

— «Восток-9», ожидайте…

Советский космонавт нетерпеливо взглянул на часы. Через несколько минут он должен приступить к завершающему маневру и пойти на сближение…

— «Победа» вызывает «Восток-9». Как слышите?

— Ну, давай же, браток!

— «Восток-9», мы записали американскую радиопередачу. По всем программам передается специальное сообщение. В нем…

— Да не тяни ты…

— …в нем говорится, что американцы успешно вывели на орбиту космический корабль «Джемини» и что…

— ПОВТОРИ!

— Американцы утверждают, товарищ Яковлев, что они вывели на орбиту еще один космический корабль.

Они также говорят, что попытаются снять космонавта с аварийной капсулы «Меркурий» и…

— Видно, так оно и есть. На орбите определенно что-то появилось!

— Понятно, товарищ Яковлев. Вы хотите, чтобы мы запросили московский Центр?

— Я уверен, что это совершенно бесполезно… хотя погодите. Сообщите, что через… гм… три минуты я иду на сближение с американским космонавтом.

— Хорошо, товарищ Яковлев. Но по данным локатора рекомендуем задержать начало маневра еще на четыре минуты. Получены уточненные данные слежения. Через семь минут ваш корабль достигнет точки, где потребуется наименьший расход топлива. В зоне приема другого океанского судна вы будете через пять минут, там помогут вам с отсчетом.

— «Восток-9» связь окончил.

Яковлев взглянул на приборы. Батареи! Наружные прожекторы корабля берут слишком много энергии. Он щелкнул тумблером и выключил их…

Стрелка хронометра не спеша обегала циферблат.

«Через шесть минут, значит…»

Он всмотрелся в экран локатора. Вторая цель — то, что они называют «Джемини», — она…

Она приближалась — и очень быстро!

Яркий свет внезапно погас. Джим Дагерти не обратил на это внимания. «Восток» его не интересовал…

— «Меркурий», я — «Джемини». Как слышишь меня, Дик?

— Как колокола в воскресное утро, «Джемини». Как дела?

— Пока еще не прыгай от радости. Дик, но дела неплохи. Бортовой радар показывает около пятнадцати километров, и Бермуды передали мне подтверждение из Годдарда.

— Я слышал, как вы говорили. А когда мы с тобой стукнемся буферами?

— Не тереби меня, мальчик. У меня еще уйма дел… гм, скоро я что-нибудь придумаю. А сейчас погоди минуту, Дик, мы проходим над Канарскими островами, и мне нужно свериться с радаром, прежде чем я подстегну свою лошадку.

— Не спеши, но поторапливайся. Мне не терпится увидеть твою рожу, морковная башка.

— Отвяжись… О'кей, не прекращай связи, жди вызова.

Пруэтт молчал и слушал.

— Канарские, я — «Джемини». Отвечайте, Канарские.

— «Джемини», говорят Канарские. Запишите скорость и координаты, полученные от Годдарда.

— Ясно, Канарские. Передавайте.

— Слушай, «Джемини». Годдард советует немного скорректировать плоскость орбиты. Там считают, что после этого смогут вывести тебя точно на курс сближения с «Меркурием». Готов записывать?

— Готов, Канарские.

— Внимание. Маневр на коррекцию плоскости орбиты провести так…

Джим Дагерти проделывал все операции неторопливо, стремясь не допустить даже небольшой ошибки, которая могла бы отбросить «Джемини» слишком далеко от нужной плоскости орбиты — настолько далеко, может быть, что он уже не успеет вовремя вернуться в нужное положение. Поэтому он выполнял все с педантичной тщательностью, трижды проверяя себя.

Джим сидел, притянутый ремнями к креслу капсулы.

Она напоминала ему кабину учебного двухместного истребителя TF-102A, на котором он когда-то летал.

В «Джемини» так же просторно, нет ощущения тесноты и скованности, как в «Меркурии».

Его кресло было слева. Прямо перед ним поблескивали шкалы приборов управления полетом и индикаторов времени. Правее, перед пустым креслом второго пилота, была точно такая же панель. Слева от Дагерти была рукоятка управления двигателями маневрирования. Эта рукоятка, подключенная к автопилоту «Джемини», была, должна; была стать спасительницей его друга. Она управляла системой ориентации и маневрирования капсулы. В эту систему входили восемь ракетных двигателей маневрирования с силой тяги в сорок пять килограммов каждый, позволявшие ускорять движение капсулы, тормозить ее и перемещать в поперечном направлении. Кроме того, восемь двигателей меньшей мощности управляли ориентацией. От Дагерти требовалось только одно с безупречным мастерством управлять всеми этими двигателями. Они могли вывести капсулу в любое положение, нужное для непосредственной встречи с «Меркурием».