Мой враг, моя любимая - Вергилия Коулл

— А потом?

Ивар снова уставился на огонь.

— Потом бы я стал жить, как и прежде. Исчезновение особого железа необходимо моему народу, а не мне. У меня уже все есть.

Все, кроме нее. Кроме его сладкой девочки, такой желанной и такой недостижимой.

Кира потянулась и поставила бокал на столик.

— Сегодня в кафе я узнала кое-кого.

— Что? — всю расслабленность с Ивара тут же как рукой сняло. Он подскочил на месте, но, заметив, что охотница испуганно втянула голову в плечи, добавил уже более спокойным голосом: — Что ты сказала?

Она нервно затеребила пулю на цепочке.

— Я не хотела убегать. Просто хотела передать весточку домой. Специально ушла в туалет, чтобы пересечься с той женщиной. Но не смогла сделать и этого. Струсила в последний момент.

Ивар сжал кулаки. А ведь он чувствовал, что дело неладно! Не зря ведь забеспокоился и пошел за ней. Только расценил поведение охотницы по-своему. Поразмыслив, он заставил себя подавить внутри злость и страх. Если Кира сама признается, это неспроста. И получается, что она плакала совсем не из-за поцелуя, как подумалось ему, а из-за того, что поборола в себе желание связаться с родными.

— Почему ты не сделала этого, охотница? — все же спросил Ивар.

Он хотел услышать ее голос и убедиться в правдивости версии. Кира подняла глаза, и в глубине зрачков отражалось отчаяние.

— Я не хочу быть твоим врагом, Ивар.

Для него не нашлось большего счастья, чем услышать эти слова.

— Но тебе и не нужно враждовать со мной, — пробормотал он и затаил дыхание, потому что Кира сама подалась вперед, а ее губы приоткрылись.

— Но кем же мне тогда быть? — с растерянностью маленькой девочки протянула она.

Ивар взял девушку за подбородок, приласкал большим пальцем нижнюю губку и уголок рта.

— Будь моей любимой. Мне больше ничего не нужно. Просто будь рядом.

Эти слова словно прорвали плотину эмоций в его охотнице. С тихим и жалобным стоном она упала на грудь Ивара, обвила его шею руками и несмело прикоснулась язычком к губам. Он запустил пальцы в ее волосы, надавил на затылок, врываясь в ее рот и внутренне ликуя от этого. Но, ощутив вкус вина на языке, отстранился. Заглянул в затуманенные глаза девушки. Тут же убрал ее руки со своей шеи.

— Что ты делаешь? — вспыхнула она.

— Ты пьяна, охотница, — с сожалением пояснил Ивар. — Я не хочу, чтобы завтра утром ты пожалела о содеянном и возненавидела меня еще больше.

Он тут же мысленно обругал себя благородным идиотом. И когда еще такое бы с ним случилось? Обычно если женщина хотела, ему и в голову не приходило ей отказать. А уж тем более такая женщина, как его маленькая сладкая охотница…

Щеки Киры запунцовели. Губы зашевелились, и Ивару пришлось напрячь слух, чтобы разобрать слова.

— А может быть… я специально захотела опьянеть… чтобы решиться на то… на что никак не могу решиться…

Когда смысл дошел до распаленного возбуждающими образами мозга Ивара, он окончательно потерял контроль. К черту благородство! К черту жалкие попытки выглядеть в ее глазах лучше, чем он есть. Он хочет ее. Хочет ее всю. Любой ценой.

Ивар яростно приник к губам девушки, терзая их поцелуем. Ее ладонь распласталась у него на груди и невыносимо медленно поползла вниз, к пупку. Немного алкоголя раскрепостило охотницу, она принялась изучать его тело так, как не делала этого раньше. Ивар тихонько зарычал и зажмурился, когда услышал жужжание «молнии». Она сама расстегнула его джинсы! От невинной девственницы не осталось и следа. В его охотнице проснулась женщина, страстная, ненасытная, заводившая своими пока не очень умелыми действиями с пол-оборота.

Без предупреждения Кира обхватила рукой член и крепко сжала. Крик неутоленного желания вырвался из груди Ивара. Он инстинктивно подал бедра вперед и обратно, двигаясь в ее кулаке. Прохрипел:

— Не сжимай пальцы так сильно, малыш. Я могу кончить.

Девушка охнула. Она вытянула шею и испуганно пискнула:

— Ивар. Твоя рука!

Боль словно ждала, пока о ней напомнят. Резкое жжение охватило ту руку, которой он придерживал у бедра бокал. Опомнившись, Ивар увидел окровавленные осколки на ладони. Видимо, в порыве страсти просто раздавил хрупкое стекло.

Кира издала очередной испуганный возглас.

— Все в порядке, это ерунда, — свободной рукой он принялся аккуратно вытаскивать осколки и складывать на край столика. Кровавые капли ползли по острым граням и скапливались в изгибах стенок бывшего бокала. В свете камина они казались брызгами вина.

Убедившись, что все опасные кусочки собраны, Ивар провел по ладони языком, зализывая рану. Адское жжение разливалось до самого локтя, но ждать исцеления оставалось недолго.

Внезапно Кира схватила его за запястье, поднесла руку к губам. Ее язычок осторожными движениями коснулся раны, пока она встретилась взглядом с Иваром. Возбуждение мгновенно вернулось от этого эротичного зрелища. Охотница как с цепи сорвалась и решила довести его до полнейшего умопомрачения.

— Что ты делаешь?

Кира облизнулась, как дикая хищница.

— Пробую твою кровь. Я читала, что в древние времена нужно было обязательно попробовать кровь побежденного врага. Тогда вражда заканчивалась. В особо сложных случаях ели сердце.

Ивар усмехнулся и подтянул ее к себе. Нашел губы, разделил с охотницей собственный привкус и шепнул:

— Тогда считай, что ты съела мое сердце.

17

В глазах Ивара плясало каминное пламя. Я подозревала, что он специально разделся до пояса, чтобы дразнить меня своим великолепным телом, и, конечно, не устояла перед соблазном потрогать его. То, что раньше пугало — сильные мышцы, распаленный взгляд, в котором без труда читалось настойчивое желание овладеть мной — теперь льстило. Я не могла наглядеться на него и списала это на действие вина и романтической обстановки.

Раньше он целовал меня по-другому. Более яростно и торопливо, как будто каждую секунду ожидал сопротивления и готовился его подавить. Теперь же мы не спеша наслаждались прикосновениями друг к другу. Ивар подышал на мои губы, и я приоткрыла их, сама потянувшись к нему. Он провел кончиком носа по моей щеке, царапнул зубами подбородок, а затем уже более ощутимо прихватил кожу на шее — и я откинула волосы на другое плечо, открывая ему новые территории для исследований.