Соблазненная дьяволом - Тереза Мейейрос

Мать кивнула, потом устремилась к Эмме и опустилась перед ней на колени.

— Еще не слишком поздно, дорогая моя, — умоляющим голосом произнесла она и дрожащей рукой погладила Эмму по волосам. — Ты не должна этого делать.

— Нет, мама, — прошептала Эмма, улыбаясь сквозь слезы и обнимая мать. — Должна.

Сквозь высокие арочные окна церкви проникали золотистые лучи солнечного света, дарившие надежду на лучшее будущее. Неудобные деревянные скамейки были до отказа забиты соседями графа и жителями ближайшей деревушки, все поспешно собрались здесь, чтобы отпраздновать счастливое возвращение невесты их лэрда и их предстоящее бракосочетание.

Многих из них привело сюда любопытство. Они сгорали от желания увидеть, как выглядит молодая невеста после такого сурового испытания в жизни. Ходило много слухов, некоторые весьма мрачные, о различных оскорблениях, которым она, возможно, подвергалась в руках такой безжалостной банды негодяев. Некоторые шептались, что граф, оказывается, намного благороднее и бескорыстнее, чем все о нем думали, если по-прежнему хочет жениться на этой девочке, после того как она провела столько ночей в компании такого молодого и сильного разбойника, как Джейми Синклер.

Когда невеста заняла свое место перед алтарем, шепот перерос в ровный гул голосов. Те, кто стоял позади, тянули шеи, чтобы получше ее рассмотреть.

Сейчас Эмма мало походила на то перепуганное создание, которое увезли прямо от алтаря на лошади Джейми Синклера. Она расправила плечи, высоко подняла голову, и на лице не было ни тени смущения или стыда насчет того, что она могла вынести в руках Синклера и его людей. Её кожа больше не была бледной, как алебастр, она светилась здоровьем. Из изящно уложенной прически выбилось несколько блестящих медных прядей, которые обрамляли ее веснушчатое лицо и нежно касались красивой шеи. Ее пухлые губы и притягательный блеск в глазах заставили многих жен в этой церкви щипнуть собственных мужей, чтобы не пялили глаза, куда не следует.

Прекрасно понимая, что все сейчас смотрят только на нее, включая ее семью на передней скамье, Эмма держала перед собой букет из сухого вереска. У нее больше не дрожали руки, они были такими же твердыми, как тогда, когда держали рукоятку пистолета Джейми.

Поскольку за то время, которое она провела с отрядом Джейми, ее свадебное платье пришло в негодность, граф щедро разрешил ей позаимствовать одно из прежних, безнадежно устаревших платьев его второй или третьей жены. Но Эмма предпочла надеть одно из своих — простое, из белоснежного индийского муслина платье с высокой талией и кружевными манжетами.

В дальнем конце церкви появился ее жених, одетый снова в официальный килт и с пледом лэрда Хепберна через плечо. Эмма сощурилась. Если бы план графа оказался успешным, в это прекрасное весеннее утро на ней было бы не свадебное платье, а похоронный саван.

Пока он шел по проходу своей прыгающей походкой, Эмма даже удивилась, как его колени не стучат друг о друга. Проходя мимо семейной скамейки, он даже соизволил подмигнуть своему племяннику. Йен Хепберн положил одну руку на спинку скамейки и таинственной улыбкой ответил на приветствие дяди.

Когда жених встал рядом с невестой, священник открыл часослов и дрожащим пальцем толкнул на нос очки в стальной оправе, очевидно, вспомнив, как они втроем недавно уже стояли перед этим алтарем.

Как раз в тот момент, когда он открыл рот, чтобы начать церемонию, деревянные двери в конце церкви распахнулись с громким стуком. У Эммы подпрыгнуло сердце, когда в дверях появился мужчина, силуэт которого в лучах солнца напоминал воина из другого века.

Глава 33

— О черт, — побледнев, пробормотал священник. — Только не это. Опять.

На этот раз он даже не стал ждать, когда Джейми достанет пистолет. Он просто нырнул под алтарь.

Гости Хепберна сбились в кучку на своих скамейках, широко распахнув глаза, терзаясь опасениями и мрачными предчувствиями. Джейми направился по церковному проходу прямо к алтарю, отец Эммы привстал на своем месте, но ее мать уверенно положила руку ему на плечо, покачав головой. Сестры Эммы не удержались и стали потихоньку прихорашиваться, пока Джейми шествовал мимо.

— Что ты здесь делаешь, наглый щенок? — потрясая в воздухе костлявым кулаком, спросил Хепберн. Он стал понемножку отодвигаться от Эммы, выражение надежды на лице скрывало его ярость. — Неужели ты пришел, чтобы завершить начатое?

— Именно так, старик, — ответил Джейми.

— Я так полагаю, что остановить тебя не в моих силах, — страдальчески вздохнул граф. — Ты не успокоишься, пока на моих глазах хладнокровно не убьешь мою невесту.

Глаза вспыхнули еще ярче, когда он увидел дюжину английских солдат, которые вошли в церковь следом за Джейми.

— О, а это что еще такое? Еще одни нежданные гости? — триумфально улыбнулся граф, бросив взгляд на Джейми. — Должно быть, эти солдаты короля пришли за тобой. Мне следовало догадаться, что они не позволят такому негодяю, как ты, навсегда ускользнуть из цепких рук. Полагаю, полковник Роджен, — обратился он к офицеру, возглавлявшему группу солдат, шедших по проходу, — вы пришли, чтобы задержать преступника, который стрелял в мою невесту? Отличная работа. Возьмите его под стражу.

— Уже взяли, — с мрачным лицом ответил офицер.

Граф открыл рот, когда солдаты расступились и он увидел сердито огрызавшегося Сайласа Доккетта. Один рукав камзола его егеря был полностью оторван, крепкие руки закованы в наручники, на подбородке красовался страшный синяк, и нижняя губа распухла почти вдвое по сравнению с прежним размером.

— Не понимаю, — прохрипел граф. — Что все это значит?

— У нас есть несколько свидетелей, — ответил полковник Роджен, — которые утверждают, что именно этот человек стрелял в вашу невесту.

— Это я, — сказал Бон, с важным видом шагая по проходу.

Он непристойно подмигнул Эрнестине, проходя мимо скамейки, где расположилась семья Марлоу, чем вызвал ее смех и получил возмущенные вздохи от ее сестер.

— И я, — с самодовольной улыбкой добавил Грэм, который, прихрамывая, шел за Боном.

— И мы, — в один голос объявили Ангус с Малькольмом, прокладывая себе путь сквозь ряды солдат.

— Свидетели? — со злостью в голосе повторил граф, глядя на них так, словно перед ним были жуки, которые только что выбрались из кучи овечьего дерьма. — Я — пэр Англии и лэрд этих земель. Неужели вы думаете, что я поверю, что слова этих… этих… шотландских подонков для вас важнее моих слов? Да это всего лишь кучка грязных, никчемных Синклеров!