Немилосердная - Кэрригер Гейл

— Нам придется просто убедить ее, что это в интересах короны.

— Думаю, это очень хорошая идея, — сказала графиня Надасди, которая в этот миг вошла в комнату, сопровождаемая Джанелом и мадам Лефу.

«Что тут поделать, — подумала Алексия, — это теперь ее комната».

— Как вы трое выбрались из клеток? — буркнул профессор Лайалл.

Графиня бросила на него уничижительный взгляд.

— А вы что, думали, я просто так стала вампирской королевой? Это мы изначально додумались до идеи хозяйки владений. Теперь все здесь — мои владения. Ни одна клетка во всем Вулси не сможет задержать меня надолго.

— Фу-ты ну-ты. Она может открывать замки, — мадам Лефу скрестила руки на груди и смерила графиню испепеляющим взором.

— У нее здорово вышло! — добавил Джанел, который, кажется, впервые за все время проникся к графине Надасди настоящим уважением.

Графиня не обратила никакого внимания на француженку с сынком, опасливо глядя на дитя Алексии.

— А это существо держите от меня подальше.

Алексия с угрожающим видом качнула новорожденной в сторону вампирессы.

— Вы имеете в виду вот это питающееся вампирами опаснейшее создание?

Графиня зашипела и попятилась, словно Алексия могла швырнуть в нее малютку Пруденс.

Мадам Лефу подошла к кровати леди Маккон и начала ворковать над девочкой. Графиня Надасди сказала:

— Замок Вулси, к несчастью, теперь наш. Едва ли это можно одобрить. Я — и вдруг живу в сельской местности возле Баркинга! Чего уж там, он всего в нескольких лигах отовсюду.

Лорд Маккон не стал опротестовывать это утверждение.

— Чтобы освободить замок, нам понадобится несколько дней. Самые младшие оборотни не могут перебраться на новое место, покуда полнолуние так близко.

— У вас будет столько времени, сколько необходимо, — сделала широкий жест графиня. — Но душесоска вместе со своим гадким детенышем должна убраться сегодня же, — она театрально повернулась к двери и помедлила на пороге. — И мальчишка останется мне.

С этими словами она удалилась, вероятно, чтобы освободить остальных членов своего роя. Алексия услышала, как она спускается по лестнице и говорит, ни к кому конкретно не обращаясь:

— Ох, все, буквально все надо переделать. А еще эти контрфорсы!

Мадам Лефу осталась. После событий предыдущей ночи, не говоря уже об экспериментах, она казалась усталой и измученной. Джанел практически приклеился к ней, пальцы его чумазой ручонки переплелись с пальцами Женевьевы, на кончиках которых виднелись пятна машинного масла. Еще одно пятно красовалось у изобретательницы на подбородке.

— Вы не можете допустить, чтобы она отняла у меня сына, — обратилась француженка к собравшимся в комнате официальным лицам. В ее зеленых глазах стояла боль. — Пожалуйста, помогите.

Похоже, во сне подсознание Алексии билось этой щекотливой ситуацией, потому что решение пришло немедленно.

— В качестве маджаха могу сказать, что у нас нет юридических оснований забрать его из роя. Если Анжелика действительно оставила такое завещание, а ты никогда официально не усыновляла Джанела по британским законам, притязания графини обоснованы и правомерны.

Мадам Лефу мрачно кивнула. Алексия поджала губы.

— Сама знаешь, вампиры и стряпчие, считай, одно и то же. Мне жаль, Женевьева, но Джанел принадлежит теперь графине Надасди.

Услышав это заявление, Джанел негромко захныкал. Мадам Лефу прижала его к себе и дикими глазами уставилась на лорда Маккона, будто тот мог каким-то образом ее спасти. А Алексия продолжала:

— А теперь, Женевьева, пока ты не ушла строить гигантского кальмара, я должна сказать, что намерена отдать графине Надасди и тебя тоже.

— Что?!

— Это единственное разумное решение. — Алексия пожалела об отсутствии судейского парика и молоточка, настолько была уверена, что вердикт удался ей на славу. — Джанелу сколько, десять? Совершеннолетия он достигнет в шестнадцать. Следовательно, с одобрения графини Надасди — а я весьма сомневаюсь, что она станет возражать, — ближайшие шесть лет ты будешь служить трутнем в Вестминстерском рое. Или, вернее сказать, в рое Вулси. Я договорюсь с ее величеством и графиней, чтобы при этом условии обвинения против тебя не выдвигались. Учитывая твою неприязнь к этому рою, это будет адекватное наказание. И при этом ты останешься с Джанелом.

— Да, — с гордостью заявил ее муж, — это хороший план. Если нельзя поселить Джанела с мадам Лефу, поселим мадам Лефу с Джанелом.

— Спасибо, дорогой.

— Какая ужасная идея! — запричитала мадам Лефу.

Алексия ее проигнорировала.

— А под лабораторию-мастерскую предлагаю тебе приспособить овцеводческий сарай профессора Лайалла. Он уже неплохо оборудован, ты сможешь там развернуться и все под себя переделать.

— Но… — запротестовала мадам Лефу.

— Ты что, можешь придумать выход получше?

— Но я же ненавижу графиню Надасди.

— Подозреваю, так же, как большинство ее трутней и даже кое-кто из ее вампиров. Я поручу Флуту подготовить всю необходимую документацию и юридические обоснования. Посмотри на ситуацию более оптимистически, Женевьева. Ты уж всяко сможешь уменьшить влияние роя на Джанела. С ним по-прежнему будет его маман, которая научит его устраивать взрывы, а вдобавок под рукой окажется вся мудрость вампирского роя.

Джанел вскинул на мать молящий взгляд громадных фиалковых глаз:

— Пожалуйста, маман! Я люблю взрывать.

Мадам Лефу вздохнула.

— Я успешно загнала себя в угол, правда?

— Правда.

— Как думаешь, графиня одобрит такую сделку?

— А почему бы нет? Она на ближайшие шесть лет станет вашим патроном, получит патенты на твои изобретения и контроль над ними. Джанел останется при вас обеих. Вдобавок подумай, какой хаос внесет твой сынишка в жизнь роя! Некоторое время вампиры станут жить в напряжении, и им будет не до политических махинаций.

Услышав такой прогноз, мадам Лефу слегка ожила, а Джанел так просто расцвел:

— И в закрытую школу меня больше не пошлют?

Профессор Лайалл нахмурился:

— Это существенно изменит структуру политического влияния вампиров в Англии.

— Лорд Акелдама, — ухмыльнулась Алексия, — думал, что весь Лондон окажется у него в кармане. Я только немного уравновесила чаши весов. Теперь моя стая будет постоянно обитать на его территории, а мадам Лефу станет работать на графиню Надасди.

Профессор Лайалл встал. Выглядел он по-прежнему слегка опечаленным.

— Вы очень хороший маджах, леди Маккон, согласны?

— Я стараюсь как следует выполнять свои обязанности. И раз уж мы заговорили на эту тему: когда мадам Лефу освободит свою мастерскую, думаю, там можно будет устроить отличное подземелье для стаи.

Лорд Маккон усмехнулся:

— Да, помещение довольно большое, находится под землей, и обезопасить его легко. Блестящая идея, любимая.

Судя по виду мадам Лефу, та явно смирилась с неизбежным, когда все же поинтересовалась:

— А мой шляпный магазин? — хотя заведение служило прикрытием для разнообразных и куда более темных занятий изобретательницы, та питала к нему приязнь.

Алексия наклонила голову.

— Думаю, магазин можно поручить Биффи. Помнишь, дорогой, мы обсуждали, что парня нужно чем-то занять, и мне кажется, возня со шляпками подойдет ему больше, чем должность в БРП.

На этот раз она заслужила одобрительную улыбку профессора Лайалла.

— Прекрасная мысль, леди Маккон.

— Женушка моя дорогая, — проговорил лорд Маккон, — обо всем-то ты подумала.

— Я стараюсь, — раскраснелась от похвалы леди Маккон.

Вот так бывшая стая замка Вулси стала первой объявившей своими охотничьими угодьями городскую территорию. В конце лета тысяча восемьсот семьдесят четвертого года стая официально поменяла название и, именуясь теперь Лондонской, обосновалась по соседству с вампиром-отщепенцем, кормчим лордом Акелдамой. Никто не знал, где расположено предназначенное для полнолуния подземелье оборотней, однако многие с интересом замечали, что стая, похоже, проявляет живой интерес к дамским головным уборам.