Огнеслава (СИ) - Марина Гамаюн

— Ну, полно, полно, — ответила княгиня, чувствуя, как на душе стало гораздо теплее. — О том, что я полностью здорова, никто не знает. Пойди, запри двери и вели никого не пускать, кроме князя. Он отдал приказ, чтобы меня не беспокоили, поэтому сегодня, можно отдохнуть от чужих глаз.

— А боярышням, что сказать? Они уже собрались в светлице.

— Скажи, княгиня приболела, простудилась вчера в саду, когда с князем гуляла. Пусть отправляются по домам пока.

Забава, подхватив юбки, поспешила исполнить приказ. Огнеслава же прошлась вдоль окон, размышляя, что будет делать дальше. Взгляд её упал на ларцы и сундучки с украшениями. Отодвинув ворот, она вынула подвеску с рубином и всмотрелась в камень.

— Думаю, с твоей помощью, я смогу приблизиться к истине, — произнесла княгиня.

Весь день она потратила на красоту. Под предлогом, будто нужно прогреться, велела натопить баню. Забава только и успевала смешивать нужные ингредиенты. Репейное масло и мед для волос, а после обязательно сполоснуть отваром ромашки для золотого блеска. Яичный желток для кожи. Немного благоухающего заморского масла Атар в воду для тела. И конечно же умыться молоком, для нежности и белизны лица.

— Ох и умотали вы меня сегодня, княгинюшка! — посетовала помощница, расчесывая гребнем длинные пряди золотых волос, уже в опочивальне. — Надо было еще помощниц позвать.

— Не причитай. Дома няня всегда одна справлялась, а ты что же, избаловалась, уже привыкла другими понукать? Не забывай, все думают, что я хвораю.

— Как скажете… — кисло согласилась Забава и принялась заплетать просохшие волосы в косы.

Надев изысканный, но не слишком броский наряд и потратив еще немало времени перед зеркалами, Огнеслава наконец была довольна. Близился вечер, она отослала Забаву и села поджидать мужа.

Аскольд явился, едва стемнело. От его внимательного взгляда не укрылось, что супруга посвежела, на красивом лице не осталось и следа от страданий. Похоже, она готовилась к его приходу, одежда, волосы, лицо и руки, всё выглядит безукоризненно, а на груди сверкает рубин. «Она одевает его не первый раз. Содержимое рубина истрачено, но она упорно носит его. Видимо, украшение имеет какое-то особое значение!» — смекнул князь.

— Здравия дорогой супруге. Рад видеть тебя повеселевшей, — улыбнулся Аскольд.

— И тебе здравия, — слегка склонилась Огнеслава, а про себя отметила, что хоть посторонних и нет, приветствие слишком официальное.

Почувствовав её напряжение, Аскольд подошел и крепко обнял жену. Так их встреча будет не только более сердечной, но и настороженность в его лице она не заметит.

— Никого нет. Можно не соблюдать традицию, — пояснил он ей на ухо.

Огнеслава обняла его в ответ и прислушалась к ощущениям. Что-то не так, будто не хватает чего-то. «Не так, как раньше. Он охладел ко мне из-за царь-девицы? Разлюбил? Или то был вовсе не он, а настоящий Аскольд именно такой?» — полчище вопросов вновь возникли в голове молодой княгини. Отстранившись, она подняла рубин со своей груди.

— Я ношу его, не снимая, как ты и велел, — осторожно проговорила Огнеслава, заглядывая в серые глаза.

— Тогда я дал тебе его, чтобы ты могла спасти свою жизнь, если меня не окажется рядом, — нашелся князь. — Теперь рубин пуст, если он тебе не нравится, или напоминает о похищении, то можешь снять и забыть о нем.

— Но ведь это твой подарок? — Огнеслава намеренно пропустила слово «свадебный».

— Главное, чтобы ты была счастлива. Я подарю тебе еще много подарков. Просто скажи, чего ты хочешь?

— Как тогда? — хитро сверкнула глазами княгиня.

— Как тогда! — отозвался Аскольд.

— У меня будет только одно желание, — подумав, проговорила она. — Отвези меня, пожалуйста, туда, где ты подарил мне этот рубин. Я очень хочу увидеть это место при свете дня.

Она внимательно следила за выражением лица супруга. Но князь лишь опустил лицо, пряча глаза. «Неловко?» — удивилась про себя Огнеслава, ошибочно читая демонстрируемые чувства. На самом деле, Аскольд был в смятении, он не знал, о чем она говорит, но понял, что маленькая княгиня проверяет его. А женушка-то хитрит!

— Хорошо. Завтра я отвезу тебя туда, — со всей лаской, на которую был способен, ответил он.

Похоже, она зря волнуется! Это был он. Огнеслава так обрадовалась собственному открытию, что вновь крепко обняла мужа, пытаясь воскресить в сердце, тот трепет, что испытывала раньше.

— Надеюсь, ты знаешь, что я искренне надеялся провести этот вечер с тобой, — заговорил князь. — Но раз мы завтра будем отсутствовать, мне нужно доделать важные дела и отдать распоряжения на день грядущий.

— Уже покидаешь меня? — расстроилась княгиня. — Так скоро?

— Не серчай! Завтра весь день проведем вместе, — подбодрил он, приподнимая её лицо за подбородок и едва касаясь губ в чем-то отдаленно напоминающем поцелуй.

Собираясь уходить, Аскольд вдруг обернулся.

— Змей заточен в подземелье. Я не освобожу его, пока ты не скажешь мне сделать это.

— Освободи его, — отвела взгляд жена. — Он нужен Зеяжску. Не смотря ни на что, змей основа твоей власти и хранитель города. Если я хочу быть твоей княгиней, то, прежде всего, должна думать о народе.

Князь одобрительно кивнул и ушел, а Огнеслава упала на кровать, борясь с разочарованием. Столько подготовки ради нескольких минут объятий. Он верно ответил на вопрос, даже согласился отправиться на место их ночной свадьбы, но в глазах нет и тени того тепла, что обитало там раньше. И почему он смутился? Уж не потому ли, что слухи правдивы, и муж изменял ей с царицей? Может поэтому, он так легко отнесся к произошедшему? Он её больше не любит? Их брак превратился в обычный высокородный союз? Теперь ей казалось, что докопавшись до правды, она в любом случае не будет счастлива. Довольно! Взяв себя в руки, княгиня, решила, что утро вечера мудренее и позвала Забаву готовиться ко сну.

Аскольд нервно шагал по коридорам, направляясь в Черный дворец, а точнее в змеиное логово. Он снял запирающее змея заклятье, поднял решетку, миновал сводчатый проход, вот и главный зал пещеры. Всюду мрак. Одинокая маленькая лампадка тлела в дальнем углу, словно заплутавший светлячок. Прошептав заклинание, князь осветил зал, зажигая лампады и фонари. Но стоило им вспыхнуть, как через мгновение огонь вновь угас. Темнота не давала рассмотреть ничего, кроме маленького огонечка вдали.

— Пришел? — услышал он насмешливый голос, полный плохо скрываемой злости. — Страшно не оправдать надежд молодой супруги?

— Не тебе меня учить! — ответил Аскольд, всматриваясь во мрак.

— Верно, — усмехнулся брат. — Мы оба погрязли во лжи.

— Я сейчас расхлебываю ту кашу, которую ты заварил. Если бы не твои непомерные амбиции и