ВДВ. С неба — в бой - Михаил Скрынников

В дивизию прилетел командующий ВДВ генерал-полковник Сухоруков, чтобы воочию увидеть, как обустроен наш быт, какое настроение офицеров и солдат. Его, как командующего, интересовала организация взаимодействия с создаваемой 40-й армией и непосредственно с командующим армией, генерал-лейтенантом Тухариновым. В беседе с нами Сухоруков нового ничего не сказал, но врать не стал и намекнул, что мы остаемся в этой стране надолго. Он сам прекрасно понимал, что его разговор настроения нам не добавил, но принятого решения наверху он отменить не мог, и мы должны были смириться и настраивать себя на самое худшее, что могло нас ожидать в этой захолустной стране.

На следующее утро в сопровождении разведчиков он убыл к командующему 40-й армией. Штаб временно находился в одном из роскошных особняков в центре города. Резиденция Амина, а там планировалось разместить штаб армии, после ожесточенного штурма находилась на ремонте. Я даже и не предполагал, что сегодня лично встречу Тухаринова. Сразу же после убытия Сухорукова в город на его имя прибыла очень срочная и важная телеграмма. Рябченко шумит: «Где начальник разведки?» Захожу к нему в палатку. Комдив мне вручает конверт: «Давай пулей в город, передай этот конверт командующему. Только не передавай через кого-то, а лично в руки». — «Понял вас».

Дня через два в Кабул нагрянул Соколов, заместитель министра обороны, со своей многочисленной свитой и внес ясность относительно нашего нахождения в Афганистане. Информация, которая исходила от оперативной группы Минобороны, была следующего содержания: вся группировка советских войск, в том числе и десантники, остаются в Афганистане надолго. Такая новость нас очень огорчила. В разговорах между собой мы здорово ругали наше родное правительство за его ошибочное решение. Ни доблести, ни боевой славы от такой войны нашей могучей и непобедимой армии не прибавлялось. Нет сомнения в том, что войска прибыли с одной целью — навести порядок в этой стране, не участвуя в боевых действиях, а, освободив афганскую армию от охранных действий, дать ей возможность воевать с оппозицией. Правда, к этому времени армия была близка к деморализации и выполнить в полном объеме те задачи, которые ей предписывались, уже не могла.

Оперативная группа со штабом армии наметила порядок дальнейшего пребывания войск в Афганистане. Во-первых, утвердили зоны ответственности дивизий, бригад и отдельных полков. Все соединения и части армии разместились гарнизонами в крупных городах провинции Афганистана. Второе, они стали думать о том, как остановить приток оружия из-за границы, особенно из Пакистана. Хотя, по большому счету, оружие из-за границы поступало и до нашего вторжения. Правда, сегодня его поток значительно увеличился, поэтому и нужно было поспешно предпринять меры по пресечению его поступления в страну. Решили минировать тропы, по которым идут караваны с оружием. Для этого привлекли саперов-десантников. После первых бомбежек и минирования троп проход караванов на некоторое время прекратился. Но только на время. Затем местные жители нашли в горах другие тропы, и караваны снова двинулись в Афганистан. Саперы эти тропы снова стали бомбить и минировать.

В учет жертвы среди мирных жителей не брались, а они были. Так продолжалось до весны. Караванщики находили новые тропы, а мы бомбили и минировали. Конечно, положительный момент в этом был, но очень уж дорогостоящий, который не оправдывал поставленной цели. Руководил этой операцией генерал армии Ахромеев. Одним словом, от этой затеи позднее отказались. Ведь все тропы в горах, которые вели в Афганистан, не заминируешь и не разбомбишь. Да и мирные люди через границу по этим тропам шастают целыми днями. В-третьих, на мой взгляд, оперативная группа нанесла вред боеготовности нашей дивизии. По их «умному» указанию у комдива забрали три батальона, по одному от каждого парашютно-десантного полка, а это практически полк без подразделений усиления и обеспечения. Один батальон отправили в Шиндант к границе Ирана, где дислоцировалась 5-я мотострелковая дивизия. Второй — в Кандагар, там размещалась мотострелковая бригада, а третий — в провинцию Кунар на границу с Пакистаном. Естественно, пехотные командиры десантников бросали на выполнение самых тяжелых и ответственных задач. Дырки нами затыкали. На этом грабительские действия опергруппы в отношении десантников не закончились. Они отдали указание выделить тридцать боевых машин и отправить их в Кандагар для десантно-штурмового батальона. Вдобавок для своей охраны и сопровождения требовали непременно десантников, а еще лучше разведчиков. В группе было полно генералов армии, был один маршал авиации Колдунов. На первых порах дивизионные разведчики занимались их охраной и сопровождением. Потихоньку я с согласия комдива разведчиков заменил на десантников парашютно-десантных рот, старики этой подмены и не заметили.

Военно-политическая обстановка в стране заметно осложнилась. В конце февраля в Кабуле оппозиция вывела народ на улицу. В течение двух дней в городе было не очень уютно. Правда, надо отдать должное правоохранительным органам, это выступление было жестоко подавлено. Как всегда, пострадали простые граждане, которые поддались на агитацию оппозиции. Среди них много было студентов. В дневное время в городе был обстрелян автомобиль коменданта. Водитель Денисенко смертельно ранен. Ночью в сторону боевого охранения была выпущена мина, которая разорвалась, не достигнув цели. Все эти случаи настораживали нас и наводили на мысль, что боевых действий не избежать.

По прошествии десятков лет, просматривая телевизионные передачи, связанные с Ираком и Афганистаном, становится все труднее сдерживать свои эмоции. Сразу вспоминаются годы, проведенные в той далекой стране. Тогда против нас ополчилось полмира, но главную роль играли США. В страну нескончаемым потоком шло оружие, военная амуниция, доллары, иностранные наемники и инструкторы. Несмотря на огромную помощь оппозиции из-за границы, наши солдаты держались стойко. Войска полностью контролировали свои зоны ответственности. Душманы себя вольготно не чувствовали, в том числе и Масхуд в своем ущелье.

В последних числах февраля 1980 года обстановка в стране резко обострилась, особенно в провинциях, находящихся в непосредственной близости с Пакистаном. Наиболее тяжелое положение сложилось в провинции Кунар. Горно-пехотный полк вышел из повиновения. Часть солдат разбежались по домам, основная часть полка перешла на сторону мятежников.

Военный городок полка размещался в Асмаре и прикрывал основное направление на Кабул. Дорога на Кабул осталась без прикрытия. В связи с создавшейся обстановкой в штабе армии была разработана операция по окружению и разоружению мятежного полка. Офицеры-операторы нарисовали красные стрелы на топографических картах, которые со всех сторон охватывали мятежный полк, а рядом, топографический знак — высадка воздушного десанта, даже было предусмотрено прикрытие наших подразделений со стороны Пакистана. Определены объекты, по которым удар нанесет боевая авиация. Жирно выделен маршрут, по которому будет выдвигаться из Джелалабада мотострелковый батальон, усиленный танковой ротой для совместных боевых действий с десантниками. План был готов, смотрелся он красочно и убедительно. Командование армии план операции тут же утвердило. На подготовку к операции было предусмотрено два дня. Это были нереальные и даже смешные сроки для подготовки десантников к бою. Тем более подготовка людей для боевых действий в горах, которые там никогда не были. В данной ситуации стоит отметить и беззубость Рябченко, который не возразил Тухаринову и не доказал ему, что отведенные сроки подготовки нереальны. Да и сама подготовка личного состава проходила в тени, без привлечения начальников служб дивизии. Петряков был старшим группировки десантников, а его заместителем — Шеметило. Вот они и крутились вместе с батальоном, готовя личный состав к действиям в горах. Эти двое и были единственными, кто бывал во время службы в ферганских горах. Во второй половине последнего дня подготовки к проведению боевой операции батальон 317-го полка вывезли на северную окраину аэродрома к горе Ходжа-Бурга. Личный состав поднялся до середины горы в ротных колоннах. Постепенно начали сгущаться сумерки. Последовала команда: «Стой», и уже в сумерках батальон спустился с горы. На этом занятия в горах закончились, люди затемно прибыли в расположение полка. После ужина дополучили необходимое количество боеприпасов, и личному составу разрешили отдыхать. Какие Сны ребята видели в эту ночь, им одним известно, но думаю, что тревожные. Они еще не предполагали, что Их ждет завтра. Многие думали, что это просто подготовка к ответственным учениям, некоторые позже в разговоре со мной так и скажут.