Окопная правда войны - Олег Смыслов

Основой для принятия решения являлся выбор направления главного удара. Для чего командир полка был обязан уяснить цель, направление, силы и средства для его нанесения. Выбирая направление, командир, во-первых, должен был определить ту часть боевого порядка противника, разгром которой поставит его в тяжелое положение и в большей степени обеспечит успех; во-вторых, он должен был оценить выгодные части местности для скрытого продвижения пехоты и танков, для прорыва охвата фланга противника, а также для удобства отражения контратак противника с танками.

Далее командир полка обязан был организовать взаимодействие с приданными и поддерживающими средствами таким образом, чтобы артиллерия, минометы и саперы обеспечили танкам и пехоте бросок в атаку, захват опорных пунктов первой линии обороны и наступление в глубине. При этом он должен был очень точно определить: кто с кем, когда и для чего взаимодействует (ориентиры, задачу и направление каждого батальона, направление и объекты атаки танками для совместных действий, объекты подавления и уничтожения для артиллерии и минометов; исходное положение батальонов для наступления и рубежи атаки; сигналы вызова, переноса и прекращения артиллерийского огня, готовность к наступлению; способы поддержки танков огнем, способы уничтожения противопехотных и противотанковых препятствий, время и объекты атаки авиации и связь с ней; способы взаимного целеуказания пехоты, танков, артиллерии и минометов; меры по инженерному обеспечению наступления). Артиллеристам командир полка указывал:

— участки и цели в расположении противника, подлежащие подавлению и уничтожению;

— рубежи заградительного и сосредоточенного огня;

— порядок поддержки танков;

— распределение артиллерии для поддержки батальонов;

— объекты для переноса огня с началом атаки пехоты и танков;

— порядок переподчинения артиллерийских подразделений батальонам в период развития атаки;

— сигналы для вызова, прекращения и переноса огня по достижении танками и пехотой определенных рубежей.

Далее организуется противотанковая и противовоздушная оборона.

Особое внимание командир должен обратить на обеспечение флангов и стыков, установив ответственность за них, производя там разведку, прикрывая их огнем и расположением резерва.

При этом наступление на открытом фланге должно находиться под постоянным наблюдением и прикрытием с соответствующим расположением резерва.

После чего командир должен указать начальнику штаба те данные, которые необходимо получить от разведки, которая более детально производится на направлении главного удара.

Свой командный пункт командир выбирает на том месте, с которого лучше всего будет видно полосу наступления полка и особенно на направлении главного удара (где на удалении от основного кп организуется запасной кп).

Закончив рекогносцировку, командир отдает приказ на наступление.

В принимаемом решении он должен был указать:

1) направление главного удара;

2) направления для батальонов;

3) исходное положение для наступления;

4) рубеж атаки и порядок его занятия;

5) ближайшая и последующие задачи батальонов, какие им придаются и какие их поддерживают средства усиления;

6) время готовности к наступлению;

7) порядок взаимодействия;

8) задачи резерву, меры по обеспечению флангов и стыков;

9) предполагаемый рубеж для закрепления в глубине обороны противника; свой кп и порядок его перемещения.

Затем полк занимает исходное положение для наступления. Под прикрытием боевого охранения он выдвигает для поддержки наступления пулеметные роты, роты противотанковых ружей, отдельные противотанковые и полковые орудия, автоматчиков и часть пехоты.

В исходном положении полк отрывает щели, окопы, укрытия, ходы сообщения, к оборудованию огневых позиций и кнп (командного наблюдательного пункта. — Примеч. ред.).

Если наступление назначается с рассветом, то ночь используется для выдвижения на рубеж атаки, для дополнительной разведки противника и уничтожения искусственных препятствий, особенно противотанковых.

До начала атаки, как правило, начиналась артиллерийская подготовка, которая должна была дезорганизовать управление и наблюдение противника, нарушить систему огня, обороны и проделать проходы в препятствиях.

При этом она являлась важнейшим средством обеспечения атаки.

С началом же атаки артиллерийская подготовка должна была прежде всего воспретить восстановление нарушенной системы огня противником, подавить оживающие огневые точки, обеспечить бросок пехоты и танков в атаку и захват опорных пунктов первой линии обороны противника.

Но все это в теории. А в реальной фронтовой жизни все было совершенно иначе.

Например, из докладной записки о наступательных операциях 66-й армии от 30 октября 1942 г. мы можем узнать следующее: «Командир 62 сд — полковник Фролов и начштадива — подполковник Коломиец, получив приказ о наступлении, не разъяснили командирам задач, не проверяли как выполняются отдаваемые ими распоряжения, практической помощи командирам полков не оказывали Командиры полков несерьезно отнеслись к подготовке подразделений и личного состава для выполнения операции.

Командир 123 сп, 62 сд — майор Проявенко с местностью ознакомился только на карте, командиры батальонов местность просматривали ночью, границы полосы действий батальонам отведены не были. Вследствие плохой организации батальоны к исходному положению для атаки были подтянуты не к 3.00, как было предусмотрено приказом, а только к 7.00, были обнаружены противником и подвергнуты сильному артпулеметному обстрелу.

Попав под обстрел противника, командиры растерялись, потеряли управление подразделениями. Бойцы группами и одиночками рассеялись на поле, роты и батальоны полка смешались.

По сути, никем не управляемые бойцы пошли в атаку, но пройдя 200-300 метров и попав снова под сильный огонь противника, залегли. Полковая артиллерия находилась на значительном расстоянии от пехоты, вела огонь по площадям, не подавляла огневые точки противника, мешавшие продвижению пехоты.

Командир 123 сп — майор Проявенко со штабом полка в это время находился на КП полка в 3-х км от подразделений, связи с командирами батальонов не имел и не принял никаких мер для приведения подразделений в порядок. (...)

306 сп этой же дивизии, действовавший с правого фланга 123 сп, запоздал с наступлением, половиной своих подразделений нашел на боевые порядки 123 полка, подразделения этих полков смешались, что еще больше внесло беспорядка.

Командир 123 сп — Проявенко и после этого не принял мер к наведению порядка.

21.10., Проявенко, поддавшись паническим слухам о продвижении немцев с фланга, вместо организации обороны проявил трусость, приказал отвести назад роту автоматчиков и был склонен к отходу. Но отход был предотвращен секретарем партбюро полка — Косолаповым.

В результате изложенного полк поставленной задачи не выполнил, потеряв за два дня боев 50% личного состава. А дивизия за это время потеряла до 3000 человек личного состава. (...)

Командиры частей 226 сд потеряли много времени на поиски своих подразделений. Командиры частей не были предупреждены, когда начать атаку.

Артиллерийская подготовка начата еще до того, как части подошли к исходным для атаки рубежам.

Начальник штаба 226 сд — полковник Бойко, спустя 10-15 минут после того как был произведен артиллерийский огневой налет, по телефону передал командирам полков, что огневой налет на дзоты противника уже произведен и полки должны были идти в атаку для захвата высоты “Блин”. Части, будучи неподготовлены еще к атаке, не сосредоточившись вступили в бой с противником с ходу, не сделав броска на сближение с противником. А когда полки пошли в наступление, они были встречены сильным артминометным и автоматическим огнем противника, т.к. наша артиллерия уже молчала.

985 сп, идущий в ударной группе дивизии, в первый же период от огня противника потерял 50-60% командиров рот и батальонов. Бойцы, не имея руководства со стороны комсостава, не зная, что делать, вместо стремительного продвижения вперед, залегли на боевых порядках 252 сд.

Командиры 985 сп — майор Коробка и 987 сп — подполковник Ляхов в начале боя потеряли управление подразделениями, не знали, где находятся их батальоны, не ориентировались на местности, все время путали высоту “Блин” с высотой “Груша”.

Вследствие незнания настоящего положения своего полка, майор Коробка стал на путь очковтирательства и дезинформации командования дивизии. Коробка доложил, что его подразделение наступает, а на самом деле они залегли...»

И таких примеров множество!

***

По воспоминаниям Александра Захаровича Лебединцева, офицера матушки-пехоты с 1941 по 1945 год, с которым мы достаточно тесно общаемся последние несколько лет, командование полков и дивизий было малограмотным в военном деле, а командиры батальонов иногда выигрывали бой, но не умением, а дерзостью, внезапностью и преимущественно ночью.