Все цвета тьмы. Часовой галактики - Ллойд Биггл-младший

Камера сфокусировалась на центральном овале. Последовал еще один наплыв.

— Спускай трансмиттер! — скомандовал капитан.

Один из матросов сунул в корабельный трансмиттер раму с утяжеленным основанием. Остальные, в напряженном молчании, не отрывали взглядов от экрана.

Внезапно Даржек понял, что происходит: они пытались проделать сложнейшую процедуру «точечной» телепортации — телепортировать предмет в заданную точку без трансмиттера-приемника. Если расчеты хоть на самую малость неверны, рама может очутиться в ста футах над землей, а затем упасть и разбиться.

Неужели на Куорме не было трансмиттеров? Даржек недоверчиво наблюдал за происходящим.

— Есть, — сказал капитан так, точно сам не верил себе. — Прибыл. Работает.

Эфа разом повернулись к Брокеф. Тот мрачно буркнул что-то на мэф-диалекте, шагнул в трансмиттер и исчез.

Даржек, бормоча извинения, протолкался сквозь толпу матросов. Трое эфа, обнаружив его присутствие, были ошеломлены, а затем пришли в ужас. Прежде, чем кто-либо смог перехватить его, Даржек шагнул в трансмиттер.

Внезапная перемена силы тяготения заставила пошатнуться. Инерция же — бросила вперед. Даржек упал на колено, поднялся и поспешил за Брокеф.

— Подожди меня! — крикнул он ему вслед.

Брокеф обернулся.

— Гул Дарр! — воскликнул он с неимоверным облегчением. — Очень рад видеть тебя.

Они пересекли овальный парк, по колено заросший желтой травой, которая поскрипывала при каждом шаге. Селение, насколько Даржек мог судить, переживало обычный, ленивый и неспешный воскресный день. Вот только автомобилей не было. Не было никакого движения.

И — ни единого из обитателей. Подойдя ближе, Даржек изменил мнение: перед ними явно лежал заброшенный городок. Желтоватая трава проросла сквозь трещины в мостовой. Палисадники возле домов задыхались от буйно разросшихся желтоватых сорняков.

Брокеф явно был чем-то напуган и на ходу пустился в объяснения:

— Конечно, вся грязная работа достается мне, — ворчал он. — Когда-то моя штаб-квартира располагалась на Куорме, и потому я знаю местный язык. Я закупал здесь драгоценные камни и имел двух агентов в этой деревне. И потому на мою долю выпало установить с ними контакт. А прочие… — Он раздраженно отмахнулся. — Сидят на корабле, в полной безопасности, и подсчитывают прибыли. И, на самом-то деле, все это — из-за тебя. Из-за тебя и твоих разговоров о торговле с Тьмой.

— Значит, это — ваша первая попытка?

— Конечно. У нас ведь — монополия на орехи олвип. Они не растут нигде, кроме Йорлка, а польза от них — только куормерам. Жмут из них какое-то масло, а жмыхи используют в кондитерском производстве. И даже осадок мелют в муку. Любимая куормерская пища…

— Даже не знал, что у целого народа может быть любимая пища.

— Вкусы примитивных наций порой странны. В любом случае, Куорм поглотила Тьма, и все производство олвипа осталось у нас на руках, при отсутствии хоть какого-нибудь рынка сбыта. И, когда ты представил доказательства того, что кто-то ведет торговлю с Тьмой, мои мэфоказены решили, что и нам нужно сделать то же самое и избавиться от излишков. И самая грязная работа выпала на мою долю.

— Так вот почему этих орехов на Йорлке было не купить, — сказал Даржек. — Когда вы решили торговать с Тьмой, то изъяли их с общего рынка. Тут хоть кто-нибудь есть дома?

Они покинули центральный овал и вышли на извилистую улицу, однако никаких признаков жизни до сих пор не наблюдалось.

— Они — ночные существа, — объяснил Брокеф. — Когда солнце в зените, все спят, точно у нас — в полночь.

Поколебавшись, он повел Даржека к ближайшей группе жилищ. Приблизившись к одному из них, ступил на плоский камень перед дверью.

— Что-то не так, — сказал он через несколько секунд. — Звонок не работает.

— А что должно произойти?

— Вспышка света. Ее можно заметить сквозь вентиляционные отверстия. — Он с силой топнул по плите и, озадаченный, обернулся к Даржеку. — Что-то не так. Никогда не видел, чтобы эти овалы столь сильно зарастали. И палисадники… Куормеры без ума от ночных цветов, и относятся к ним весьма заботливо. — Он подошел к ближайшему палисаднику. — Смотри: здесь не осталось ничего, кроме сорняков.

— Селение выглядит брошенным, — согласился Даржек.

Вернувшись к жилищу, он навалился на тяжелую (еще один признак примитивного сообщества) дверь и отодвинул ее. Вначале в темноте ничего было не разглядеть. Затем изнутри пахнуло сыростью и еще чем-то мерзким. Закашлявшись, Даржек попятился. Изнутри послышался негромкий цокот. Возникший в дверном проеме куормер ошеломленно воззрился на Даржека. У него не было солнечного щита, и глаза его обильно слезились от яркого света. Внезапно он рванулся к Даржеку, жалобно выдавив какое-то слово. Даржек с опаской подался назад.

Брокеф сказал что-то на незнакомом языке, но куормер не обращал на него внимания. Он раз за разом повторял то же слово, с каждым разом — все менее внятно.

— Что он говорит? — спросил Даржек.

— Еда, — пояснил Брокеф.

— Это слово означает «еда»?

— Да.

Куормер простер к ним множество суставчатых рук; умоляющий жест вызывал жалость. Из дома, прикрывая сложенными в горсть пальцами глаза, появились еще несколько его обитателей. Даржек тревожно оглянулся. Куормеры смотрели на них сквозь купола близлежащих жилищ, поспешно выбегали наружу, размахивая солнечными щитами.

Не прошло и минуты, как Даржек с Брокеф оказались в плотном кольце жалобно стонавших туземцев.

— Просят еды, — равнодушно сказал Брокеф. — Говорят, что умирают от голода.

— Почему? Неужели на всей планете не производится никакой пищи?

— Наоборот. Еды здесь — в изобилии. Их основным экспортом было продовольствие. Импортировали они только орехи олвип.

Куормеры заполнили улицу. Кольцо мало-помалу сужалось. Все они жалобно кричали и стонали, протягивая к Даржеку и Брокеф узловатые, деревянно потрескивавшие руки. Странные тела их вовсе не выглядели истощенными. Единственным свидетельством истощения, насколько мог судить Даржек, была неуверенность, слабость в движениях.

— Да, торговли здесь не будет, — подытожил Брокеф. — Идем.

— Но им нужна пища. Они наверняка купят твои орехи.

— Им нечего дать взамен. Идем.

— Но не можем же мы оставить их умирать от голода.

— Почему? — возразил Брокеф. — Они напали на нас, сожгли наши склады, разграбили наше имущество. А теперь клянчат еды. Ну и пусть клянчат хоть до скончания века!

— Спроси, как вышло, что у них нет еды.

Брокеф громко выкрикнул вопрос, но никто из куормеров не нашел в себе сил ответить. Все лишь рыдали и стонали. Даржек с Брокеф медленно направились прочь. Помня о том, насколько сильны их многочисленные руки, Даржек, как ни хотелось ему спасти туземцев от голодной смерти, предпочитал сделать это, находясь на борту корабля, в полной безопасности. В окружении куормеров они шли по улице к центральному овалу. Никто не пытался остановить их, однако толпа, пошатываясь, постанывая, неотступно следовала за ними и неумолчно повторяла свою мольбу:

— Еды! Еды!

И тут куормеры увидели раму трансмиттера. На миг стоны и мольбы смолкли: толпа размышляла, чем может оказаться незнакомый предмет.

— Скажи, что мы отправим им еду через трансмиттер, — предложил Даржек.

Но было поздно. Брокеф не успел и рта раскрыть, как куормеры с гневным ревом рванулись к раме. Рассудив, что пришельцы вот-вот пройдут сквозь нее и исчезнут навсегда, а с ними — и все надежды раздобыть еды, туземцы решили предотвратить это единственным доступным способом. В несколько секунд трансмиттер был разнесен в клочья. Первый из куормеров, добравшийся до него, ступил сквозь раму и исчез. Прочие вцепились в раму и принялись яростно рвать и гнуть, пока она не развалилась на части.

— А с нами они не намерены проделать нечто подобное? — поинтересовался Даржек.

Не дожидаясь ответа, он подхватил под руку охваченного ужасом Брокеф и быстро повел его прочь.

Оставив уничтоженный трансмиттер, куормеры бросились за ними, но Даржек с Брокеф перешли на бег и легко оставили истощенных голодом преследователей далеко позади. Некоторое время они бежали по извилистой улице, затем свернули с нее в заросший сорной травой сад. Брокеф, как ни был напуган, злобно ворчал на бегу. Возмущение его было направлено, в основном, против его мэфоказенов — Гудеф, Тизеф и Линхеф. Ведь он же знал! Ведь он же им говорил! Ведь предупреждал же он этих умников! Так — нет, им возжелалось торговать с Куормом, и теперь ему приходится, как мальчишке, бегать от куормеров по всей этой клятой планете!

Они пересекли улицу, обогнули группу жилищ, снова пересекли улицу. Куормеры, почти ничего не видевшие при ярком солнечном свете, остались далеко позади, однако из ближайших жилищ высыпала новая орда, тут же кинувшаяся к ним с криками: