Решительный барон - Салли Маккензи

— Ты должен поехать за ней, Дэвид, — сказал Алекс. — Не допускай, чтобы один беглый разговор повлиял на всю твою жизнь. Тебе может не повезти так, как повезло мне. — Он обнял леди Оксбери за плечи. — Второй шанс, возможно, не представится.

— А второй шанс далеко не то же самое, что первый, лорд Доусон. Вам нужен наследник. Вам надо жениться на Грейс теперь, пока она способна подарить вам нескольких детей.

Леди Оксбери покраснела, выговорив эти слова. Алекс улыбнулся:

— У нас есть еще одна хорошая новость. Дело в том, что Кейт… короче говоря, нас с ней ожидает через несколько месяцев весьма интересное событие.

Итак, он не ошибся — леди Оксбери беременна. Было немного странно видеть, что двое не столь уж молодых людей сияют при одной мысли о предстоящем событии и выглядят просто великолепно. Дэвид еще раз пожал руку Алексу и чмокнул леди Оксбери в щеку.

— Чудесно! У меня появится не только новая тетушка, но и новый кузен.

Алекс устремил на племянника назидательный взгляд.

— Поезжай за леди Грейс, Дэвид. Подари нашему беби кузена или кузину примерно его же возраста.

Страсть и сожаление охватили Дэвида одновременно. Он был бы счастлив подарить Грейс ребенка, только вряд ли это случится, скорее всего нет. Алекс и Кейт ослеплены любовью. Они не видели, как Грейс расставалась с ним.

Грейс на пути в Девон, она выйдет замуж за соседа, а он… он должен завтра же вернуться в Лондон и вновь начать поиски невесты.

Проклятие, какая тягостная мысль!

Грейс смотрела из окна кареты на мелькающие мимо деревья, на траву и кусты. Каждая минута увеличивает расстояние между ней и…

Она не должна о нем думать.

— Слава Богу, Оксбери написал мне о том, что ты уехала вместе с Доусоном. — Папа покачал головой. — Я должен был предупредить тебя, чтобы ты держалась от Уилтонов подальше, но как-то не пришло на ум. Они, как правило, не так уж часто бывают в Лондоне. Готов присягнуть, что они впервые приехали в город после долгого перерыва.

— Пожалуй, вы правы.

И почему им понадобилось туда явиться именно в этот сезон? Если бы только…

Нет, она рада, что познакомилась с Дэвидом. Он научил ее чувствовать так много нового, доселе неведомого ей. Хорошо еще, что тетя Кейт снова встретила мистера Уилтона. Интересно, уладили они свои разногласия? Грейс хотелось остаться у Моттонов еще и потому, что она узнала бы об этом, но Кейт, разумеется, ей напишет… Впрочем, и в письме нет особой нужды — тетя непременно приедет на свадьбу.

Грейс до боли прикусила губу. В следующий раз она встретится с тетей Кейт, когда будет готовиться предстать перед алтарем в деревенской церкви, чтобы ее обвенчали с Джоном.

Грейс почувствовала себя так, будто над головой у нее нависла веревочная петля.

— Если ты даже ничего и не знала об Уилтонах, — продолжал папа, — то Кэтрин, безусловно, знала. Я возмущен тем, что она не предостерегла тебя от них. Ты же знаешь, что я выдал ее за Оксбери и тем самым уберег от дяди лорда Доусона. У этой женщины, как видно, в голове не все в порядке, если она решила, что я дам согласие на какие бы то ни было контакты между тобой и Уилтоном.

— Но, папа, я не понимаю… — Грейс пригляделась к отцу. Он вроде бы как-то съежился, стал меньше ростом и постарел за время ее отсутствия. Или это она изменилась. — Почему вы так ненавидите Уилтонов? Неужели потому, что леди Харриет предпочла отца лорда Доусона, а не вас? Но это было так давно.

Отец глянул на нее со злостью.

— Я не собираюсь распространяться об этом. С тебя достаточно того, что я их не переношу.

Грейс тоже разозлиться бы, но в душе у нее не осталось места ни для каких других чувств, кроме печали от разлуки с Дэвидом. Тем не менее она не намеревалась позволить отцу отделаться молчанием.

— Нет, папа, этого недостаточно. Ваша ненависть к Уилтонам управляла жизнью тети Кейт, а теперь управляет моей. Вы должны мне все объяснить.

Отец насупился и уставился на собственные руки. Он молчал так долго, что Грейс утратила надежду на то, что он заговорит. Она проглотила обиду и переключила внимание на проплывавший мимо окон кареты пейзаж.

— Я был молод и влюблен, — заговорил наконец отец так тихо, что Грейс с трудом разбирала слова, заглушаемые к тому же потрескиванием и постукиванием кареты.

— Да, вы были молоды, ведь это произошло более тридцати лет назад.

— Некоторые вещи не меняются с течением времени, Грейс.

Некоторые вещи… как, например, ее чувства к Дэвиду? Они не поблекнут со временем? Должны. Она не сможет всю жизнь провести с тяжелым черным облаком, окутавшим ее сердце.

— Я это понимаю, папа, но ведь это было не более чем короткой грезой, не так ли? Вы были знакомы с леди Харриет даже не весь сезон, а лишь часть его. Несколько танцев, обрывки разговоров. Вы же ее совсем не знали.

Так же как она едва знает Дэвида. И тетя Кейт едва знала мистера Уилтона, и все же их любовь не угасла.

Папа раскинул руки в стороны. Он выглядел почти беспомощным.

— Я любил ее.

— Вас охватила страсть. Вам тогда было… сколько? Двадцать пять?

— Сколько тебе сейчас.

— Да, но теперь вам пятьдесят шесть.

Будет ли она тосковать по Дэвиду, когда доживет до этого возраста? Грейс постаралась прогнать от себя страх, который грозил овладеть ею. Она справится со своими чувствами. Она выйдет за Джона, у них родятся дети. Но Дэвида она никогда не забудет.

— Это не имеет значения, — сказал вдруг отец. — Не имеет значения, насколько я стар. Все случилось как будто вчера.

О Господи! Грейс зажмурилась. Нет. Она опустила голову на туго набитую подушку и слегка отвернулась, чтобы отец не заметил слезы у нее на глазах.

Она не будет вспоминать Дэвида, не должна, и тем не менее памятью о нем только и полнилось ее сердце. Его глаза, такие лучистые, когда ему было весело; теплый глубокий звук; его голоса; прикосновения его губ. Но даже более, чем этими драгоценностями, дорожила она воспоминаниями о том, как он заботился о своем дяде, о его готовности забыть прошлые обиды во имя того, чтобы вернуть мир и покой душе его бабушки, и в особенности о том, что он ради ее, Грейс, спокойствия придержал язык во время объяснения на площадке лестницы в доме у лорда Моттона.

Он, как никто другой, понимал ее.

— Леди Харриет была всем, чем не был я, — снова заговорил отец едва слышно, словно обращался только к самому себе.

Грейс повернула голову, наблюдая за ним. Он смотрел в окно, и легкая улыбка изогнула его губы.

— Она была очень живой и находчивой. Быстрой в движениях и радостной. Все вокруг начинало сиять, когда она появлялась. Харриет была звездой, упавшей на землю, а я — темным куском угля.