Торговый дом Гердлстон - Артур Конан-Дойль

А майор тем временем отметил про себя, что никогда еще два часа не тянулись для него столь долго, и Том, без сомнения, мог бы поставить под этим утверждением свою подпись. Но всему приходит конец, и стрелки вокзальных часов, которые порой, казалось, совсем перестали двигаться, начали все же приближаться к той минуте, когда должен был отправиться поезд на Портсмут. Появился фон Баумсер со своими друзьями: все трое курили папиросы, и все заметно повеселели после посещения харчевни. Наконец пятеро путешественников разместились в купе первого класса и снова принялись ждать. Кончат здесь когда-нибудь проверять билеты, штемпелевать багаж и проделывать прочие нудные формальности? Ну, наконец-то, слава тебе господи! Раздается свисток, паровоз пыхтит в ответ, и, кажется, они и в самом деле трогаются в путь - вперед, на помощь Кэт!

Теперь предстояло еще выработать план действий. Том, фон Баумсер и майор совещались, понизив голос, а оба социалиста пока что болтали друг с другом по-немецки и истребляли несметное количество папирос. Том стоял за то, чтобы направиться прямиком в аббатство и потребовать у Гердлстона свидания с Кэт. Однако и майору и немцу это казалось неразумным, так как с юридической точки зрения сразу ставило их в ложное положение. Гердлстону достаточно будет заявить, и он, конечно, не преминет это сделать, что все их обвинения - смехотворная чушь, и что тогда? Какие доказательства могут они привести в подкрепление своих слов и чем оправдают свое вторжение? Сколь бы ни были обоснованны их подозрения, в конце концов это только подозрения, и те же самые факты в глазах других людей могут предстать совсем в другом свете.

- Что же вы в таком случае предлагаете? - вопросил Том, потирая ладонью пылающий люб.

- А вот что, черт побери, сейчас я вам это изложу, - отвечал старый солдат. - И думаю, что мой друг фон Баумсер согласится со мной. Насколько я понимаю, это аббатство окружено стеной, в которой имеются только одни ворота. По-моему, мы все должны ждать снаружи, а один из нас проникнет за ограду как лазутчик и разузнает, что там происходит. Он должен выяснить у самой мисс Кэт, действительно ли она нуждается в том, чтобы ей была немедленно оказана помощь и в какой именно форме. Если же ему не удастся проникнуть к этой молодой особе, пусть понаблюдает за домом и постарается побольше увидеть и услышать. Тогда, быть может, у нас появятся какие-нибудь основания, чтобы действовать. Я прихватил с собой - прицепил к часовой цепочке - свисток, который подарил мне когда-то мой приятель Чарли Джилл из Иннескилленского полка. Наш лазутчик может взять с собой этот свисток, и если ему срочно потребуется наша помощь, пусть только свистнет, и мы все четверо тотчас бросимся к нему на выручку. Хотя как, черт побери, перелезу я через стену мне пока еще не ясно, - сокрушенно заключил майор, окидывая скептическим взглядом свою дородную фигуру.

- Надеюсь, друг мой, - сказал фон Баумсер, - что вы окажете мне честь - дадите пробраться туда первому. В свое время в Швабском егерском я был на очень хорошем счету как лазутчик.

- Нет, это мое право, - решительно заявил Том.

- Ваши притязания основательны, - сказал майор. - Но что это за поезд! Он движется не быстрее того, на котором путешествовал в Америке Джимми Траверс. По словам Джимми, они себе пыхтели не спеша и вдруг увидели впереди на железнодорожном полотне корову, шагавшую в том же направлении, что и поезд. Они, конечно, подумали, что сейчас ее переедут, но только ничего подобного не произошло - им так и не удалось ее нагнать, она себе шла и шла и в конце концов просто скрылась из глаз. Ну вот, кажется, мы прибыли на какую-то станцию! Далеко еще до Бедсворта, проводник?

- Следующая остановка Бедсворт, сэр.

- Слава тебе, господи! Уже без двадцати восемь. Здорово мы запоздали. Так всегда получается, когда спешишь.

Когда они прибыли в Бедсворт, было уже почти восемь часов. Начальник станции посоветовал им обратиться в трактир "Летящий бык", где они раздобыли ту самую повозку, которая в свое время доставила в аббатство Кэт и ее опекуна. Пока запрягали лошадь, прошло еще около получаса.

- Гони во весь дух в аббатство, дружище, - сказал майор.

Угрюмый возница ответствовал на это молчанием, но что-то похожее на удивление потревожило его флегматичные черты. Столько лет никто не заглядывал в старую обитель, что в Бедсворте стали уже забывать о ее существовании. А теперь вот целые отряды лондонцев прибывают на станцию один за другим и требуют, чтобы их везли в монастырь! Всю дорогу возница, погоняя свою лошадку, размышлял над этим странным обстоятельством, но единственный вывод, к которому сумел прийти ум этого поселянина, сводился к тому, что пора, видно, брать побольше с тех, кто захочет поехать туда.

Была ненастная ночь; дул пронзительный холодный ветер с дождем. Впрочем, всем пятерым мужчинам, ехавшим в аббатство, было сейчас не до погоды. Даже двое иностранцев так заразились скрытым волнением своих спутников и так близко принимали к сердцу их тревогу, что тоже были охвачены нетерпеливым волнением.

- Далеко еще? - спросил майор.

- Вон там, за поворотом дороги, сразу будут ворота, сэр!

- Не останавливайся у ворот, проезжай немного дальше.

- Кроме как через ворота, вы туда никак не попадете, - возразил возница.

- Делай, что тебе велят, - строго сказал майор.

И снова на лице возницы отразилось удивление. Полуобернувшись на козлах, он окинул долгим, пристальным взглядом лица своих седоков, неясно различимые в полумраке. Кажется, у него мелькнула мысль, что, похоже, ему еще придется опознавать их в полицейском участке. "Вот того, толстого, с красным лицом, я, пожалуй, признаю, - подумалось ему. - Да и этого - с рыжей бородой и палкой - тоже".

Они миновали каменные столбы ворот с полуразрушенными геральдическими гербами и двинулись дальше вдоль парковой ограды. Проехав ярдов сто, майор приказал вознице остановиться, и все вышли из повозки. Повышенная плата за проезд была уплачена без малейших возражений, и возница погнал свой экипаж обратно, окончательно решив отправиться прямо в полицейский участок и сообщить там о подозрительных личностях, которых он доставил в старое аббатство.

- Ворота, разумеется, кто-нибудь сторожит, - сказал майор. - Значит, надобно держаться от них подалее. А стена-то высоченная. Давайте обойдем кругом - посмотрим, может, где будет пониже.

- Я и здесь могу перелезть, - нетерпеливо заявил Том.

- Обождите. Две-три минуты дела не меняют. Старик сэр Колин говорил, бывало, что из-за излишней спешки было проиграно больше сражений, чем из-за излишних промедлений. А что это за насыпь там, справа?

- Это - железнодорожное полотно, - сказал фон Баумсер. - Вон, видите, столбы, а там, вдали, - красные огоньки.

- Да, вы правы. И ограда здесь вроде бы пониже. А что это там темнеет? Смотрите-ка, тут есть калитка в парк!

- Верно, только она заперта.

- Слушайте, подсадите-ка меня здесь, - умоляюще сказал Том. - Ведь каждая минута дорога. Неизвестно, что сейчас творится там, за этой стеной. Может быть, в эту самую секунду они готовятся ее убить.

- Он дело говорит, - сказал фон Баумсер. - А мы стоять будем, сигнала от вас ждать. Помогите-ка ему, друзья, - вверх его толкайте!

Том ухватился за верх ограды, сильно порезав себе руки битым стеклом. Он подтянулся, вскарабкался на стену и уселся на ней верхом.

- Возьмите свисток, - сказал майор, поднимаясь на цыпочки и стараясь дотянуться до руки Тома. - Если понадобится наша помощь, свистите в него посильнее, и мы будем возле вас в мгновение ока. Не перелезем через ограду, так выломаем калитку. Сам черт с рогами нас не остановит!

Том уже готовился спрыгнуть со стены, как вдруг все наблюдавшие за ним снизу заметили, что он распластался на стене и замер, притаившись; казалось, он к чему-то прислушивался.

- Тише! - прошептал Том, наклоняясь к ним. - Кто-то идет через парк.

Ветер затих, буря улеглась. Уже слышнее стал звук шагов и приглушенные голоса. Все прижались к ограде, прячась в ее тени. Том лежал наверху прямо на битом стекле; совсем слившись со стеной, он был почти неразличим в полумраке.

Шаги все ближе и ближе, все громче звучат голоса... Вот они уже почти у самой ограды - по ту сторону ее. Слышно, что идут несколько человек - они дышат тяжело, тяжело ступают. Скрежещет ключ, поворачиваясь в замочной скважине, скрипят ржавые петли, и деревянная калитка распахивается. Появляются три темные фигуры: они, по-видимому, что-то несут.

Притаившиеся у стены еще теснее прижались к ней; все глаза тревожно, напряженно вглядывались во мрак. Они не могли разглядеть ничего, кроме неясных очертаний темных мужских фигур, и тем не менее при виде их безотчетный страх заползал к ним в душу, леденя в жилах кровь. На них повеяло дыханием смерти.

Три темные тени пересекли дорогу, пробрались между негустых кустов живой изгороди и поднялись на насыпь. Видно было, что ноша их изрядно тяжела, потому что, взбираясь по крутому травянистому склону, они раза два приостановились, а когда были уже почти на самом верху, у края насыпи, один из них поскользнулся и, по-видимому, упал на колени, глухо выбранившись. Но вот они все взобрались на насыпь, и их фигуры, почти скрывшиеся из глаз, снова стали отчетливо видны на фоне серого, пасмурного неба. Наклонившись, они осторожно опустили на рельсы свою темную, бесформенную ношу.