Окрик памяти. Книга первая - Виктор Ефимович Копылов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Демократические публицистические статьи Д.Н. Мамина-Сибиряка, опубликованные в Екатеринбурге, были замечены в Тобольске, и редакция предложила писателю опубликовать цикл статей «Письма с Урала». Очерк об экономических проблемах шадринского крестьянства появился в первом номере «Сибирского Листка» (декабрь 1890 года). В следующем 1891 году с марта по август газета опубликовала еще четыре статьи уральского корреспондента. Их содержание охватывает историю освоения Урала и Зауралья, роль раскольнического движения в освоении восточных земель России, судьбы башкир, голод 1891 года, упадок золотодобывающей отрасли уральской промышленности, распространение преступности среди промышленных рабочих.
Материалы для оценки преступности были заимствованы писателем из архивов Заводоуспенского завода. Криминальную хронику Зауралья позже он использовал в своем романе «Золото» (1891 г.). «Близость степи создала конокрадство, Сибирский тракт – придорожных разбойников, дальше следовали крепостные разбойники, лесоворы, скупщики краденого золота...», – так перечислял уральский автор в одной из статей правонарушения, столь характерные для сибирской действительности.
По возвращении в Екатеринбург сибирские материалы по истории каторги надолго захватили ум и воображение писателя. Итогом обобщений и размышлений стали несколько статей, опубликованных вскоре в центральной российской печати. Это статья «Первая писчебумажная фабрика в Сибири» («Русские ведомости», 1888 г.), позже перепечатанная в «Русской старине» (1890 г.) под названием «Варнаки». Той же теме посвятил Дмитрий Наркисович работу сходного содержания «Последние клейма».
Описание мрачной картины былой винной каторги Д.Н. Мамин-Сибиряк закончил пророческими словами: «Там, где каторжными руками гналось зеленое вино для царева кабака, теперь труд вольного человека нашел приложение к совершенно другому делу – бумага уже сама по себе являлась величайшим культурным признаком. Кто знает, может быть, на этой фабрике выделывается та бумага, на которой новые последние слова науки, знания и гуманизма рассеют историческую тьму, висящую над Сибирью тяжелой тучей».
В наше время Заводоуспенская бумажная фабрика – современное предприятие (илл. 105), выпускающее редкую, но весьма важную продукцию: тончайшую, всего в восемь микрон, конденсаторную бумагу. Она идет на изготовление электрических конденсаторов в радиоэлектронной и приборостроительной промышленности. Потребляет ценную бумагу и Тюменский завод АТЭ.
Д.Н. Мамин-Сибиряк охотно откликался на события, связанные с Сибирью. Так, он принимал участие и освещал в печати работу Сибирско-Уральской научно-промышленной выставки в Екатеринбурге в 1886 году. Им опубликован ряд статей по истории Сибири. Это «Сказание о старом хане Кучуме», очерки «Покорение Сибири», «300-летний юбилей завоевания Сибири». В подготовке исторических материалов Д.Н. Мамин-Сибиряк широко использовал работу тобольского историка П. Словцова «Историческое обозрение Сибири».
Интересно мнение Д.Н. Мамина-Сибиряка о роли Ермака в присоединении Сибири к России. Он писал: «Истинными завоевателями и колонизаторами всей сибирской окраины были не Строгановы, не Ермак и сменившие его царские воеводы, а московская волокита, воеводы, подьячие, земские старосты, тяжелые подати и разбойные люди... На Урале эти люди спасались от московской лихости». И еще: «Ермак вел туда, куда тянул казачий круг».
Ряд очерков посвящался промышленности Сибири («Сибирские заводы», «Сибирские орлы»). В «Сибирских орлах» он описал проезд сибирского миллионера по одной из станций только что открытой Тюменской железной дороги.
Спустя два года Д.Н. Мамин-Сибиряк снова совершил поездку, на этот раз – в южное Зауралье. Дорожные впечатления от посещения Шадринска, Долматова, Катайска, Каменска и реки Исети в 1890 году легли в основу известных романов «Хлеб» и «Охонины брови».
Д.Н. Мамин-Сибиряк печатал свои материалы и в «Сибирской газете» (Томск, рассказ «Читатель»), сотрудничал с сибиряком-этнографом Н.М. Ядринцевым («Сибирский сборник», 1886, № 1).
Тюменский еженедельник «Ермак» в ноябре 1912 года сочувственно отнесся к кончине Д.Н. Мамина-Сибиряка и поместил на страницах газеты некролог. В нем, в частности говорилось: «...смерть этого писателя большая и преждевременная утрата. Не только задушевностью, глубоким гуманным настроением, но и свежестью и молодостью чувства Дмитрий Наркисович в своих детских рассказах не уступал передовой молодежи – лучшим молодым силам. Но тяжелая доля в юности, голод и холод студенчества привели к сравнительно ранней и болезненной кончине. Это обычная участь наших писателей, исключения редки».
СУКОННЫЕ МАНУФАКТУРЫ ЯДРЫШНИКОВА И АНДРЕЕВЫХ
Своеобразной энциклопедией знаний об уровне технических возможностей промышленности Тюмени середины девятнадцатого века стала тоненькая брошюрка, изданная в Омске в типографии Сунгуровой в 1872 году («Описание публичной выставки, бывшей в г. Тюмени в 1871 г.», 155 с.). Не однажды приходилось мне обращаться к этой книге за справками, и всегда, подобно Энциклопедическому словарю, она не только давала ответы на мои вопросы, но и помогала наметить новые пути поиска.
Здесь впервые для меня открылась фамилия купца первой гильдии (богатый, стало быть, человек!) Петра Григорьевича Ядрышникова.
Первая в Сибири
Просматривая в «Описании...» перечень наград выставки по третьему разделу («Изделия животного царства»), я обратил внимание на присуждение Ядрышникову Большой серебряной медали от Министерства финансов «за сукно его паровой фабрики в деревне Ядрышниково Тугулымской волости по Московскому тракту в 50 верстах от Тюмени единственной для всей Сибири». Когда читаешь определение «единственный», то интерес к событию или месту не утихает до тех пор, пока память и листки с выписками из различных источников не насытятся и не заполнятся до определенной грани, за которой остается только один путь: сесть за компьютер и выплеснуть на его экран все, что знаешь, пока не притупились свежие впечатления.
К сожалению, не удалось выяснить по времени начало деятельности фабрики. Судя по немалому богатству купца, ее работа была известна задолго до открытия выставки. В 1869 году деревянные сооружения фабрики сгорели, но вскоре они были вновь отстроены на кирпичной основе. Как следует из описания выставки, ядрышниковская мануфактура располагала паровой машиной высокого давления в 30 лошадиных сил, изготовленной в Тюмени на заводе Гуллета. В состав машинного оборудования входили трепальные, сушильные, мяльные, моечные, строгальные, нагонные и прессовочные установки, закупленные хозяином за рубежом. Более всего меня удивила численность рабочих: 300 человек!
