Закон Долга. Болото - Гюрза Левантская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Грибы. Они как мина — отравишься или не отравишься. «Ох, как не хочется идти в сапёры!» Вон даже залётные ночные гости не прикоснулись к ним. Что же делать? Ире виделся только один способ свести риск потребления данной пищи к минимуму — сварить. И лучше пару раз слив воду. По идее, яд, если он в них есть, должен вывариться. Съедобным грибам варка не повредит, хотя, скорее всего, потеряют питательность, но её желудку уже без разницы — лишь бы в него хоть что-нибудь закинули. «Если же грибы несъедобные, то термическая обработка должна убрать большую часть яда, и будем надеяться, что последствия окажутся не страшнее пищевого отравления. Главное, на тот свет раньше времени не отправиться, а внеплановое сидение под кустиком пережить можно. Если память не подводит, то некоторые ядовитые грибы и правда становятся съедобными после правильной готовки». Ира достала из сумки один и внимательно его осмотрела. Несколько дней в багаже не пошли ему во вред, он был таким же крепеньким, гнить не начал, разве что слегка подсох. Неприятного запаха не издавал и ничем едким не сочился. Она перебрала остальные, разделив их на две равные кучки. Во время готовки они наверняка уварятся, поэтому хватить должно на два раза.
Ради этой попытки она решила сделать долгий привал — сколько потребуется. Ждать, пока еда приготовится, было мучительно противно. После закипания воды она продержала грибы на костре часа полтора. Дважды. Из-за отсутствия часов, приходилось судить по своим ощущениям. На третий раз она не стала долго их вываривать и просто довела до кипения. Полученная из грибов субстанция была плотной и, вопреки ожиданиям, не сильно уменьшилась в размере. Ира осторожно подцепила на кончик ножа один кусочек, подула на него и с опаской лизнула. Пресно. Ну хоть в рот засунуть можно и есть, не морщась каждую секунду. Ну, была не была! Ира медленно пережёвывала почти безвкусную массу.
Запас времени ещё оставался, потому, утолив голод, она быстро собрала свои пожитки и продолжила путь. Сколько ещё дней могла занять дорога? Как примут её люди? Найдёт ли хоть где-нибудь приют?
Первый звоночек о том, что что-то идёт не так, прозвенел, когда одинаковый все эти дни лес вдруг начал ощутимо редеть. Свет звёзд, не сдерживаемый кронами деревьев, ударил по глазам, причиняя нестерпимую боль и заставляя их слезиться, как при резке лука. При попытке опустить взгляд вниз, на заснеженную землю, стало только хуже — всё заискрило. Пришлось опустить веки наполовину, чтобы иметь возможность идти дальше. Спрятавшись поглубже в капюшон и поминутно утирая слёзы, Ира пыталась понять, откуда взялась эта внезапная светобоязнь. Ещё через какое-то время она почувствовала наплыв слабости, голову закружило, пока не сильно, но достаточно, чтобы обратить на это внимание. «Чёртовы грибочки!» — ахнула Ира про себя, осознав, что единственной причиной, могущей вызвать такое внезапное изменение состояния, могла быть только недавно съеденная пища. Она плюхнулась на снег и, судорожно засовывая пальцы в рот, попыталась вызвать рвоту. Желудок болезненно избавлялся от яда, горло горело. Когда всё закончилось, она с трудом поднялась на шатающихся ногах и прибавила ходу. Подстёгивала паника, что вокруг никого нет и если внезапно станет хуже, то помощи ждать неоткуда. Идти! Хоть по синусоиде, но вперёд! Мелькнула мысль, что от быстрой ходьбы яд только быстрее разбежится по телу. Разрешило дилемму отрезвляющее: «Да пусть даже и быстрее, всё равно помочь будет некому, если не успею дойти». Ира пошла дальше, ощущая растущее с каждой минутой опьянение, заставляющее ноги заплетаться. Сознание мутилось, по очереди накатывали приступы то беспричинного страха, то безудержного веселья. Шаг за шагом, и вот за деревьями уже мерещатся огромные тени, сзади нагоняют потусторонние голоса. Тишина и какофония звуков сменяют друг друга, дополняя почти полную слепоту. В минуты просветления готова была бить себя по голове за опрометчивость. «И надо же из всех грибов выбрать именно те, что показывают кино без телевизора!»
Вперёд! Единственная светлая мысль. Идти.
И снова свет. На сей раз без боли. Последняя ясная и такая желанная картинка: где-то вдали кусок ограды, дело явно человеческих рук. Потом снова слепота и слёзы из глаз. Ноги окончательно перестали подчиняться. Последняя мысль перед падением в снег: «Лоси едят мухоморы!» Условно-здравая, как эпилог после неудавшегося пищевого эксперимента. С блаженной улыбкой Ира упала, ещё в полёте провалившись в сон, где, кажется, были мороженое и какой-то мультик вроде «Черепашек-ниндзя» — самые нормальные среди привидевшихся картин.
Конец первой книги.
Продолжение следует…
_______________________
Сноски:
[1] «Я тебе сейчас всё подробно обскажу. Дорога туда трудная! Пойдёшь на первую звезду через болото, мимо Царёва домика. Ну, так люди его прозвали. А там тропкой через лес! Торопись, милый!» — цитата из фильма «Гардемарины, вперёд!».
[2] Лыко — луб (подкорье, исподняя кора дерева) молодой липы и других лиственных деревьев. Применяется в изготовлении рогожи, лаптей и иной утвари.
[3] Сохатый — лось.
[4] «Снежи́нка» — песня из спектакля «День радио» (2001) и фильма «День выборов» (2007) театра «Квартет И», которую, согласно сценарию, исполняет дуэт некоммерческой песни «Двое против ветра». Текст и слова песни — Алексей Кортнев. В спектакле роли участников дуэта исполняют музыканты «Несчастного случая» Алексей Кортнев и Дмитрий Чувелёв, в фильме — Андрей Макаревич и Георгий Мартиросьян.
[5] Акриды — съедобная саранча. Известна из сказания об Иоанне Крестителе, который питался ею в пустыне. «Питаться диким мёдом и акридами» — постничать, почти ничего не есть.
