Песня светлячков - Дж. А. Редмирски

– Я убедила родителей, чтобы не мешали тебе быть рядом с Брей.

Как сильно нынешняя Райен отличается от той лощеной гордячки, которая совсем недавно приглашала меня на «важный» разговор. Ее волосы наспех закручены в пучок и скреплены черной зажимкой. На ней та же одежда, в какой она ждала меня возле дома: спортивные штаны, заляпанные ярко-розовой краской, белая растянутая футболка, на которой появились грязные пятна.

– Почему ты это сделала?

– Потому что ты был совершенно прав. Просто я тогда не захотела поверить. А то, что я сказала отцу… я действительно так считаю. Ты настоящая семья Брейел. Ты ей роднее отца и матери. Роднее меня. И так было всегда. – Она смахивает слезинку. – Спасибо тебе за заботу о моей сестре. За то, что ты был ее единственной опорой и поддержкой.

Райен открывает дверь в ярко освещенный кабинет, но я останавливаю ее.

– Брей тебя простит. Ты ведь это и сама знаешь, правда?

– Я очень надеюсь. – Райен улыбается сквозь слезы и кивает. – Но я все равно хочу доказать ей, что люблю ее.

Райен уходит, осторожно закрыв дверь. Хоть в этой палате дверь не стеклянная. Выключаю весь свет, оставив лишь ночник.

Снова сажусь у кровати Брей и глажу ее спутанные волосы, убирая их с лица. Целую ее в губы. Любуюсь спящей Брей, пока у меня самого не начинают смыкаться веки. А за окном уже наступило утро, и первые неяркие лучи солнца робко пробиваются из-под кромки плотных штор.

Засыпаю и сплю крепко, зная, что Брей, любовь всей моей жизни, обязательно поправится. Она будет жить. Мы будем жить, и уже совсем не так, как до сих пор. И я об этом позабочусь.

Глава 32

Три месяца спустя…

Теперь мы снимаем дом в пригороде Саванны. Раздвигаю шторы на одном из окон гостиной и кричу Брей:

– Они уже здесь!

Брей выбегает из спальни. На ней коричневое вязаное платье длиной чуть выше колена (оно выглядит чертовски сексапильно) и черные кожаные полусапожки. Волосы увязаны в конский хвост, но она специально оставила несколько прядок возле ушей.

В этом платье фигура Брей похожа на песочные часы. Обнимаю ее за талию и целую. От нее вкусно пахнет чистыми волосами и кокосовым гелем для душа.

– Малышка, меня так и тянет разложить тебя прямо на стуле, – говорю я и не могу удержаться, чтобы не потискать ее ягодицы.

Брей краснеет и пытается, только для виду, меня оттолкнуть.

– Прекрати, – требует она и сама же смеется. – У нас ведь гости.

Она встает на цыпочки и награждает меня пощипыванием щеки и соблазнительным поцелуем. Ее язык едва успевает оказаться у меня во рту, как мы слышим стук в дверь.

– Я так нервничаю, – признаётся Брей.

– Почему? – усмехаюсь я.

Она пожимает плечами. Мы вместе идем открывать.

– Сама не знаю. Мы ведь очень давно с ними не виделись.

– Но это не какие-то там чванливые дальние родственники, – говорю я, нажимая дверную ручку.

– Привет! Старик, сколько лет, сколько зим! – восклицает Тейт.

Он трясет мою руку, потом мы крепко обнимаемся. Он выглядит намного респектабельнее, чем во время наших странствий по Флориде. Его волосы аккуратно подстрижены. На нем синие джинсы, модная черная рубашка с коротким рукавом и сапоги из тех, что носят байкеры. Как и я, он отказался от щетины и чисто выбрит.

– Давненько мы не виделись, – говорю я, приглашая их с Джен в гостиную.

– Брей! – радостно вопит Джен. – У меня нет слов!

Объятия женщин сдержаннее, и не потому, что они не слишком рады встрече. Каждая боится измять свой наряд.

– У меня тоже, – говорит Брей, улыбаясь во весь рот. – Совсем большая девочка выросла. А волосы! Какие волосы! Ну почему я не блондинка?

Волосы Джен стали еще длиннее. Теперь они висят ниже талии.

– Я бы мечтала иметь такие волосы, как у тебя, – говорит Джен и тоже улыбается. – Шоколадно-коричневые и шелковистые. Может, махнемся?

Их разговор становится типично женским. Пусть поболтают. Я поворачиваюсь к Тейту, у которого на пальце болтается картонка с полудюжиной бутылок пива «Корона».

– У вас есть холодильник?

– Нет. У нас все по старинке. Ледник в погребе, – шучу я и забираю у него пиво.

Мы идем на кухню.

Вскоре мы уже сидим в гостиной, потягивая пиво.

– Да, Кейлебу сейчас непросто, – говорит Тейт. Они с Джен устроились на диванчике. – Братцу дали восемнадцать лет, но мы надеемся, что он выйдет значительно раньше, по досрочному.

– Сурово ему впаяли, – говорю я и сжимаю колено Брей.

Смотрю на нее, проверяя, не слишком ли тяжела для нее эта тема. Нет, все в порядке. С тех пор как она пыталась утопиться, состояние ее психики заметно улучшилось и продолжает улучшаться.

– Искренне сочувствую Кейлебу. – Брей улыбается мне, затем поворачивается к нашим гостям. – Я отсидела всего год и то… Представляю, каково ему сейчас.

Чувствуется, младший брат был и останется для Тейта неутихающей болью. Он до сих пор переживает повторный арест Кейлеба.

– Кейлеб – парень крепкий. Выдержит. И потом, сейчас ему немного легче, чем в первую отсидку.

Тейт слегка улыбается.

– Почему легче? – спрашиваю я.

– Через три месяца к нему на свидание пришла его бывшая подруга Сара. – Тейт улыбается шире.

– Что, серьезно? – спрашивает удивленная Брей.

– Теперь она навещает Кейлеба каждую неделю. – Тейт кивает.

– Значит, теперь они снова вместе? – спрашивает Брей.

Эта новость ее очень обрадовала, и я знаю почему. Брей рассказала мне о своем разговоре с Кейлебом во дворе мотеля в Батон-Руж. Она еще тогда поняла: Кейлеб искренне любил Сару и ради этой любви был готов на все. А Сара, прожив с ним пять лет, усомнилась в его невиновности.

Джен все время улыбается и ерошит Тейту волосы.

– Да, они снова вместе, – говорит она. – Я знала, что рано или поздно они помирятся. Во всяком случае, со мной Сара говорила только о нем.

Джен выпучивает глаза, демонстрируя, как она устала от этих разговоров, но на самом деле рада такому повороту событий.

– Мне просто не хотелось быть причастной к их проблемам, – говорит она. – Но я рада, что Сара к нему вернулась. Случись это чуть раньше, и не было бы второго срока. Впрочем, как говорят, лучше поздно, чем никогда.

– Я так рада за них, – говорит Брей, и ее глаза сияют.

– Мы тоже, – подхватывает Тейт. – Думаю, у Кейлеба все сложится хорошо. По крайней мере, надеюсь. Остается проверить, сумеет ли Сара выдержать тюремный период их отношений.