Гарри Поттер и много - много крови - Игорь Хиленко

После недолгой борьбы она потихоньку начала сдаваться, Гарри удвоил усилия и снова вошел в нее страстно целуя в губы. А она, те усилия которые прилагала для борьбы, применила отвечая на его выпады, извиваясь и лаская его одновременно. Но вдруг девушка в его руках снова изменилась. Маленькая, стройная, но с волнующими изгибами. Темные волосы, светло карие глаза, кожа цвета слоновой кости и на ощупь, как шелк. Милое личико выдавало принадлежность к азиатской расе. Теперь она была жительница Бангкока. Она отдавалась со всей покорностью, характерной азиатам. Оторвав ее от стены, обнимая ее спину, Гарри добрался до стола, сбросив все с него, положил девушку туда. Чередуя ласки поцелуями, входил и выходил в ее горячие и влажные глубины, в убыстряющимся темпе. Девушка двигалась в одном ритме, посылая бедра ему на встречу при каждом выпаде, и громко постанывая. Упершись руками о стол, он все убыстрял ритм и скорость. На его глазах девушка, вдруг стала высокой длинноногой блондинкой с очень яркими голубыми глазами.

Ее длинные ноги сильнее обвились вокруг него, острыми ногтями она царапала его спину, поясницу, ягодицы, сливочная кожа блестела от пота, из приоткрытых, припухлых от поцелуев, губ вырывался воздух и стоны. С каждым движением она себя все меньше контролировала. Со стиснутыми зубами и рычанием он со всей силой, двигался в ней, словно таран, а она посылала ему свое тело на встречу. Но вдруг, что-то изменилось. Входил он в блондинку, выходил из рыжей, входил в мулатку, выходил из азиатки, входил в индианку, и так без конца. Девушка менялась с каждым движением. То лаская, то терзая, то дразня, то покоряясь, то покоряя снова и снова. Он был с одной, и то же время их было много. Ощущения того, что он одновременно с несколькими девушками, вскружили ему голову, избавляя от остатков сознания и контроля. Воздух все накалялся, вибрируя от напряжения.

Сохраняя то же положение, они медленно поднялись над столом и зависли в воздухе. Они, вряд ли, заметили эту перемену, предаваясь этой животной страсти, поднявшейся из глубин их существа и разлившегося вокруг. Даже когда в воздух начали подниматься предметы и кружить по спирали вокруг них. Бумаги, книги, мелкие предметы кружились. Шкафы, стол, стулья, вся обстановка просто двигались по комнате, шторы оторвались и носились вокруг них. Их движения стали совсем сумасшедшими, обстановка комнаты двигалась параллельно с ними, но с меньшей скоростью. Но вдруг, он излился в нее, в Тонкс, она стала собой, и они, кончая, примешали свои безумные крики к общему бедламу. В голове будто взорвался фейерверк, а потом наступила пустота — нирвана. Они так и зависали в воздухе, обнимая друг друга и постепенно приходя в сознание. Вся комната пришла в покой, все зависло вместе с ними. Время остановилось в этой комнате.

— Едрить твою налево, — сказал Поттер, открывая глаза и обнаруживая себя в своей комнате на площади Гриммо, — и приснится же такое.

Взяв с прикроватной тумбочки свою палочку и сбросив воспоминание об этом сне в стоящий там же думосброс, что хранил уже немалую коллекцию подобного добра, Поттер встал и отправился в душ.

После душа, накинув на себя халат, он спустился в гостиную и обнаружил её абсолютно пустой. Постояв немного на месте и прислушавшись, он с удивлением обнаружил, что в доме окромя него никого нет.

— Кричер, где все?

— Леди Беллатрикс ушла покупать новое платье, — ответил тут же появившийся домовик, — а Его Темнейшество отправился в Хогвартс. Он подлатал пленника и поместил его в третью пыточную.

— Сообрази чего-то пожрать и принеси туда, — отдал распоряжение Поттер и направился в подземелья.

Две минуты спустя, он добрался до укрепленных стальных дверей, что скрывали за собой небольшое хорошо освещенное помещение с расположенным посредине столом и прикрепленным к этому столу обнаженным человеком. Стол представлял из себя металлическую конструкцию в форме пятиконечной снежинки, к каждому лучу которой была прикована конечность несчастного глупца, что по своей или не своей недоброй воле попал сюда.

— Ну, ты реально мужик, — присвистнул Поттер, оглядев пленника. — Колись давай, чем отращивал.

Пленник на это замечание даже не моргнул. Складывалось впечатление, что на столе лежит восковая кукла, ну или мертвец.

— Ваши сэндвичи и сок, — домовик поставил еду на свободный столик для инструментов и испарился.

— Ну, значит, начнем, — сказал Гарри, откусывая приличный кусок. — Учти, красавец, после того как я начну, твои мольбы и чистосердечные признания тебе не помогут.

Гарри достал из кармана кусок пергамента и положил рядом с инструментами.

— У меня тут список всего того, что с тобой произойдет сегодня, и я не буду от него отклоняться.

Подождав минуту, доев сэндвич и не дождавшись никакого ответа от татуированного, Гарри закатал рукава своего халата и взял со столика тонкие деревянные иголки.

— Как хочешь, — обратился он к пленнику, — можешь молчать и дальше. Я же, так и быть, буду объяснять свои действия, чтобы ты не заскучал.

Хихикнув, он пересчитал иголки.

— Вот здесь у меня двадцать иголок из отменной древесины. Угадай ка с трех раз для чего они.

Примерившись, он вогнал пять из них под ногти левой руки пленника.

— Правильно угадал, — похвалил его Поттер, также заметив, что его пленник не железобетонный истукан, когда тот немного поморщился.

Убедившись, что боль этот татуированный все-таки чувствует, Гарри нарочито медленно распределил остальные иголки и поджег их. Это произвело эффект — пленник начал вращать глазами, смотря то на левую руку, то на правую.

— Ну, ты хоть бы крикнул, что ли.

Не дождавшись исполнения своего намека, но дождавшись пока пламя погаснет, забрав с собой в пустоту кончики пальцев татуированного, Поттер примерился к плоскогубцам.

— Ты в курсе, что обугленные человеческие ногти применяются в некоторых зельях? — спросил он пощелкивая инструментом. — Было бы глупо не использовать твои.

На шестнадцатом ногте Поттер все же добился слабого стона, а на девятнадцатом — вскрика. Довольно ухмыльнувшись, взяв с полки котел и несколько дополнительных ингредиентов, он поставил вариться зелье.

— Я тебя уверяю, когда дойдем до зелья, ты у меня оперным певцом станешь, — Поттер взяв молоток, примерился к одному из пальцев и ответил на взгляд полных ненависти глаз: — Ты ведь знал, что я это сделаю.

Следующие три минуты молоток ритмично опускался сначала на пальцы левой руки, а потом и на пальцы левой ноги.

— Ты не беспокойся, однотипные действия мне быстро надоедают, — Поттер взял клещи. — Объяснять не буду, ты у нас догадливый.