Ты самая любимая (сборник) - Эдуард Тополь

— Федя, а где Ивана?

— Я не знаю, — удивился он. — Здравствуйте. А почему вы спрашиваете?

— Господи! — испугалась мать. — Да где же она?! Мне на работу!..

В отделение милиции они уже прибежали вдвоем. На компьютере у пожилой, с погонами капитана, дежурной был сайт «Одноклассники», и она лишь вполуха слушала сбивчивый рассказ матери Иваны.

— Ей тринадцать лет!..

— Почти четырнадцать, — поправил Федя.

— Ну и что? — сказала мать. — Куда она могла деться? — и дежурной: — Я вас прошу!

— Сколько суток? — спросила та, не отрываясь от экрана.

— Что «сколько суток»?

— Сколько суток, как сбежала?

— Почему сбежала? — сказала мать. — Вчера ушла, вечером. Но я вас прошу: ее надо найти! Запишите, пожалуйста: Малышкина Ивана, 13 лет, приметы…

Дежурная нехотя достала бланк розыска.

— Да подождите панику устраивать! Ну не ночевала, подумаешь! Или у подруги, или… Четырнадцать лет. Джульетта в четырнадцать лет уже домой водила… Как фамилиё?

— Федя, — сказала мать, — я тебя умоляю! Мне на работу! — и объяснила дежурной: — Я проводницей на поезде! У меня рейс…

— Бегите, — сказал ей Федя. — Я тут сам все скажу.

— Позвоните мне. Пожалуйста! — попросила мать дежурную и быстро написала на клочке бумаги: — Вот мой мобильный! Как найдете, звоните!

— Ага, разбежалась… — пробурчала ей вслед дежурная.

Не доверяя милиции, Федя сам отправился на поиски Иваны. Заглядывал в кафе… в библиотеки… в парк… на автовокзал… на рынок… в пивную… на речной вокзал… в котельные… И, наткнувшись на бомжей-наркоманов, которые рылись в мусорном ящике, спросил у них. Те ответили — мол, заплатишь, скажем. Пошарив по карманам, Федя отдал им все деньги, и они махнули ему рукой в сторону каких-то задворков. Федя рванул туда…

Отодвинув доску в глухом заборе вокруг заброшенного аварийного дома, он пролез через забор в замусоренный и грязный двор аварийного дома, нашел там лаз в подвал, спустился в него и оказался в бомжатнике — бывшем бомбоубежище, ставшем ночлежкой.

Здесь было сыро, темно, грязно. Облупившиеся бетонные потолки и стены в граффити. В углах грязные матрацы, на которых валялись бомжи и наркоманы. Кто спал, кто что-то ел из пластикового пакета, кто кололся, кто курил вонючую самокрутку. Полуодетая девица ходила по бомжатнику, по-птичьи размахивая руками и восклицая: «Я летаю!.. Я летаю!..»

Всматриваясь в темные фигуры на матрацах, Федя обходил бомбоубежище из комнаты в комнату и наконец наткнулся на Ивану. Скорчившись, она спала в углу, прямо на бетонном полу.

Федя попробовал разбудить ее, растолкать, но она была в полной отключке.

Взвалив ее к себе на спину, он поволок ее к лестнице.

Несколько бомжей преградили ему дорогу, требуя выкуп. Денег у Феди не было, а без выкупа они его не выпускали. Пришлось отдать им куртку.

На свежем воздухе Ивана пришла в себя, и ее вырвало.

Затем, обняв измызганную, в грязной одежде Ивану, Федя повел ее по улицам. Ивану качало, она почти падала, и прохожие брезгливо обходили эту пару, отпуская презрительные реплики:

— Сволочи! С утра напились!..

— В милицию их нужно!..

— И куда токо родители смотрят?..

— Ну отстой! Убивать таких…

Дотащив Ивану до подъезда своего дома, Федя хозяйски открыл подъезд, завел Ивану в свою квартиру и прямиком — в ванную. Ивана была по-прежнему в отключке, еле стояла на ногах и слепо качалась из стороны в сторону. Не раздевая ее, Федя поставил Ивану в душевую кабинку, перевел регулятор воды на «хол.» и включил воду.

Под ледяным душем Ивана разом пришла в себя, открыла глаза и попыталась выскочить из кабинки. Но Федя не выпустил ее, насильно удержал под мощной струей холодной воды.

— Чем ты кололась? Говори, чем кололась?

— Пусти! Мне холодно! Пусти!

— Не пущу! Чем кололась?

Ивана расплакалась:

— Я не кололась! Я курила!

— Что ты курила?

— Я не знаю! Пусти!

Федя выпустил ее из душевой кабины. Трясясь от холода, она стала стаскивать с себя мокрую одежду.

— Уйди отсюда! Не смотри! Скотина!

Федя ушел, закрыл дверь.

Ивана разделась догола и, дрожа и кутаясь в полотенце, выскочила из ванной.

Федя показал ей на кровать в спальне:

— Ложись, согрейся.

Ивана нырнула под одеяло.

— Уйди отсюда, сволочь!

Но и под одеялом ее так трясло, что зубы стучали.

Федя посмотрел на нее, а затем разделся и лег рядом с ней.

— Не смей! — стала отталкивать его Ивана. — Уйди! Не трогай меня!

Но Федя обнял ее, и она сдалась, прижалась к нему и расплакалась, уткнувшись лицом в его плечо. Он стал целовать ее в мокрые глаза, щеки, губы…

Ивана и Федя снова стояли перед служащей паспортного стола. Та читала на бланке их запроса:

— «Карпатый Олег Кириллович»… — И подняла глаза. — Это какой Карпатый? Депутат?

— Он директор стройтреста, — сказал Федя.

— Но он депутат, — ответила служащая и вернула им бланк. — Адреса депутатов мы не даем.

— Почему? — спросила Ивана.

— Потому! Есть инструкция.

— Но он нам нужен!

— Нужен? — усмехнулась служащая. — Идите к нему в стройтрест. Если вас пустят.

Лузгая семечки и наблюдая за подъезжающими машинами, Ивана и Федя пятый день дежурили на автостоянке перед супермаркетом «КУПИСАМ». И на пятый день были вознаграждены за упорство — тут появился знакомый «форд» с номером «ВУ 651 ПО».

— Все, пошли! — решительно сказал Федя Иване.

— Нет, я боюсь, — вдруг струсила она.

— Опять?

Меж тем машина запарковалась, из нее вышли Карпатый и 14-летний подросток.

Федя и Ивана переглянулись в замешательстве — этого они не ожидали.

А Карпатый и подросток уже зашли в магазин.

Федя и Ивана последовали за ними.

В магазине, взяв тележку, Федя и Ивана нашли Карпатого в вино-водочном отделе. Делая вид, что изучают марки выставленных на полках вин, Федя и Ивана приблизились к нему. А Карпатый, стоя у витрины дорогих подарочных коньяков, обсуждает их с 13-летним подростком.

— А если б у тебя был день рождения, ты бы что хотел в подарок? — говорил подросток.

— Ну я! — отвечал Карпатый. — Я люблю текилу! Но не такую, как тут, а голубую. Которую я из Мексики привожу. А Сорока текилу не пьет.

— А что он пьет? — спросил 13-летний. — Ты же с ним двадцать лет дружишь — должен знать…

Тут к отделу подошел Царицын, и тоже с тележкой.

— О-о! Кого я вижу?! Привет! — сказал он.

— Здравствуйте, дядь Женя, — ответил 13-летний.

Царицын пожал руку Карпатому, похлопал по плечу 13-летнего.

— Растешь, Витюша! — И Карпатому: — Ну что? Выбрал? А давай мы Сорокину от нас двоих купим. — Он взял с полки коллекционную водку в роскошной подарочной коробке с хрустальными рюмками. — Например, эту «Царскую».

Но Карпатый язвительно усмехнулся:

— Ага, счас! Ты Царицын и водка «Царская». Получается твой подарок за наши бабки.

Царицын поставил водку на место.

— Извини, не подумал. Тогда действительно вы свой подарок покупайте, а я куплю что-нибудь другое, не алкогольное. Пока! До завтра. Встретимся в «Речном».

И Царицын ушел.

— Па, по-моему, он обиделся, — сказал 13-летний Витюша.

— Он? — улыбнулся Карпатый. — Да нет! Мы с ним и Сорокой неразлейвода! В таких заворотах бывали!

Он поставил в тележку большую коробку с подарочным виски и направился к кассе. Федя и Ивана двинулись следом.

— В каких? — спросил на ходу Витюша у отца.

— Мал еще, — ответил Карпатый. — Вырастешь, расскажу.

— А я и сам знаю, — ухмыльнулся Витюша.

— Что ты знаешь?

— А я у бабушки одну газету видел, старую…

Карпатый разом остановился, дал сыну подзатыльник.

— Заткнись! — И, оглянувшись по сторонам, понизил голос: — Ты чё при людях? Я ж депутат!

Тут за окном магазина громыхнул гром, это в городе начиналась весенняя гроза.

Весенняя гроза секла окна библиотеки и стучала по ним ветками уличных деревьев.

В пустом библиотечном зале Ивана листала подшивки старых, тринадцатилетней давности, газет. Эти пожелтевшие страницы пестрели броскими заголовками тех сумасшедших времен:

«БАНДЫ ЗАКАЕВА И ГЕЛАЕВА ЗАХВАТИЛИ УРУС-МАРТАН»

«Теракт в токийском метро! Погибли 11, пострадали 5000!»

«ЕЩЕ ОДИН МАНЬЯК В НАШЕЙ ОБЛАСТИ!»

Наконец Ивана находит то, что ищет, — заметку с хлестким заголовком:

СВАДЬБА ИЛИ СРОК!

17-ЛЕТНИЙ СЫН ГЕНЕРАЛА СОРОКИНА ЖЕНИТСЯ, ЧТОБЫ ИЗБЕЖАТЬ СРОКА ЗА ИЗНАСИЛОВАНИЕ

Ивана, помертвев, стала читать эту заметку, но тут к ней подошла старушка библиотекарша:

— Девушка, восемь часов, мы закрываем.

— Еще минутку, — попросила Ивана. — Пожалуйста!