Неудачный персонаж - Павел Коготь

одинаковые кирпичные же столбы. Лохмотья паутины повсюду. Развилки тоже были похожими и ритмичными, и сам я мгновенно здесь заблудился бы или как минимум застрял до утра, доверившись “правилу одной руки”. Потому что на мини-карте лабиринт не отображался: место, которое я миновал, немедленно вновь заволакивало чернотой.

А потом коридор вывел меня в еще одну залу. “Па-бамм!” — как будто прозвучало у меня в голове.

С потолка свисали ржавые цепи с мясницкими крючьями, а на крючья были насажены иссохшие, как бы мумифицированные тела. Я узнал их всех. Всех, кто стоял за спиной у капитана Гвоздя, десяток зверских пиратских физиономий… но самого капитана не было. Тела выглядели очень неряшливо. Я не стал их рассматривать, однако на каждом виднелось множество жутких, но некогда кое-как затянувшихся ран, а некоторые не имели конечностей.

“Мертвое тело” — услужливо сообщила система, когда я, хоть и стараясь держаться на расстоянии, все же приблизился к одному из пиратов, чтобы идти дальше, в другой проход. “Хотите обыскать его?”

“Нет”. Идите нафиг с такими локациями… Квест-рум про маньяка на максималках, блин. И, как в любом квест-руме, тут была дальняя комната. В нее из залы вел отдельный узкий проход. И да, как бывает в таких играх и таких фильмах, там была клетка: железная, со ржавыми толстыми прутьями. В углу клетки валялась куча тряпья.

— Снова пришел меня мучить?.. — сказала куча.

Голос был слабым, едва-едва слышным, но в мертвенной тишине подземелья, где до этого я слышал лишь звуки, издаваемые мною самим, он заставил меня подпрыгнуть.

— Ты волен творить грязные ритуалы с моею кровью, упырь, но мой дух тебе неподвластен. Несмотря на твои ухищрения, он однажды покинет тело — и Мирт воздаст моей душе за страдания, а когда-нибудь — и твоей богохульной немертвой плоти.

Я закашлялся.

— Э… уважаемый, боюсь, вы не за того меня принимаете.

— Что?! — голос прибавил громкости. — Неужто?? Спасение? Через десятки лет, которые я перестал считать! — Куча тряпья на моих глазах трансформировалась в изможденного диннобородого мужика, который, впрочем, довольно шустро подполз к решетке.

А потом испустил разочарованный вздох.

— Еще один мелкий прислужник, обращенный проклятым патриархом нежити, всего-навсего! Я-то надеялся, что за мной всё же явился славный герой! Видит Мирт, я заслужил это! За те годы, покуда я был гроссмейстером, я неплохо послужил Ордену! …А впрочем, во мне говорит гордыня, не изжитая до сих пор, — тут же поправился он, разговаривая сам с собой. — Мирту виднее, а значит, я продолжу свое пребывание в плену у гнусного кровососа, который может творить грязные ритуалы с кровью, но ему не сломить мой дух!

...Кажется, пластинка пошла по кругу. Впрочем, возможно, этот мужик только тем и держался.

— И все-таки я опять не тот, за кого вы меня принимаете, — сказал я. — Пленитель ваш и мучитель — вовсе не мой начальник. Я — Спящий. И — клянусь Гримом, Миртом и Кроткой Ванессой — я воин Светлых богов… ну уж какой есть.

— Ложь! — взвизгнул яростно бородатый. Видать, не так уж и обессилел тут. — Грим вообще не входит в пантеон Светлых! А тебя прислал ОН — чтобы надо мной издеваться, внушив чувство ложной надежды! ...Не-е-ет, вы не купите старого инквизитора на все эти приёмчики! Ибо твой мерзостный господин может творить с моей кровью любые богомерзкие ритуалы, но мой дух…

— Зажмурьте глаза, уважаемый, — сказал я со вздохом. — Я предупредил.

И, зажмурившись сам, кастанул свою паладинскую “визитную карточку”. Теплая и яркая вспышка, какой это подземелье не видело никогда, залила грязные кирпичные стены, ржавую клетку, полотнища паутины и обалдевшее лицо узника с вытаращенными глазами. Закрыл он их, как же. Бородач тут же рухнул с воем, схватившись, собственно, за глаза.

— Отрыжка сельской воскресной школы! — завопил он. — Где тебя такому учили?.. Ты должен был сотворить “Вспышку” десятой ступени, чтобы мои глаза исцелились настолько же быстро, насколько ослепли! О-о-о, Мирт! Я не вижу, я ничего больше не вижу! Кто ты такой, демоны тебя раздери? ...О, прости за богохульство, великий Мирт!... Как упырь сумел овладеть заклинанием воинов Света??

— Уважаемый, — прошипел я, — может, мы не будем с вами шуметь? А то у нас тут и свет, и звук — натуральная дискотека. Я боюсь, что в любое время может вернуться тот парень, который вас держит в этом подвале. Вы вообще хотите отсюда выйти? Я готов постараться вас выпустить, но все вопросы и особенно вот эти претензии насчет десятой ступени — потом.

— Какой сейчас год? — спросил бородач, чуть-чуть успокоившись.

— Год Короны 7934-го круга, — ответил я, мельком глянув в меню.

— Триста лет с хвостиком! — возвестил узник, сбавив громкость, но совсем ненамного. — И во что за это время, скажите мне, превратился без меня Орден? Начали принимать упырей! А я ведь предупреждал круг магистров: потакание новомодным тенденциям, терпимости и этому якобы “гуманизму” — не доведут до добра!

— Ну я пошел, — сказал я. И развернулся.

— Погоди, глупый семинарист! — воскликнул пленник. — На стене у входа рычаг. Потяни его!

Я послушался, и дверь клетки со скрежетом отворилась. Бородач ловко из нее выскочил, но тут же врезался в стену лбом.

— Ничего не вижу…

— А ну слушай сюда, гроссмейстер хренов! — рявкнул я, схватив его за бороду. — Как я уже сказал — я Спящий. Мне плевать на твой Орден, я к нему не отношусь. Но я могу тебя вытащить, если ты меня будешь слушать. За этой комнатой — лабиринт с ловушками; слепой — ты точно по нему не пройдешь. А времени у нас мало. Решай — ты со мной или остаешься здесь. Делать то, что я скажу — молча, быстро.

— С тобой, — буркнул бородач, рывком забирая бороду из моей когтистой ладони.

— Отлично, тогда пошли.

Мы выбрались из комнаты с телами пиратов, и я повел бывшего инквизитора по лабиринту назад — по тому же тусклому кровавому следу. По дороге я кратко расспрашивал о его истории. Что сказать, она четко заполняла почти все белые пятна в лоре этого островка. Почти…