Путинбург - Дмитрий Николаевич Запольский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Владимир Владимирович, вы намерены баллотироваться на пост президента страны?
Путин порывисто ответил, как будто приехал в здание Двенадцати коллегий специально для этого:
— Да.
Зал взорвался аплодисментами. В этот момент стрелки исторических часов России, да и всего человечества показали новое измерение времени — мы все вступили в новую эру. Маленький человек в балахоне до пят, стоящий среди университетских преподавателей, одетых в такие же нелепые одежды, еще не выстроенных службой протокола по росту, чтобы не так была заметна тщедушность будущего властителя, вчерашний мелкий офицер КГБ с мутной биографией, непонятно как попавший во власть, заявил, что готов стать лидером огромной страны. И не просто хочет поучаствовать в выборах, а уверенно идет в Кремль, в золоченые залы, со своей свитой, со своим прошлым, включающим не только минимальный опыт работы во власти, но самое главное — обширный опыт работы с криминальными структурами, с навыками разводок и разруливаний бандитско-экономических отношений в девяностые.
Почему он? Невзрачный, неумный, никакой? В тот момент я, как и тысячи других людей, понимавших внутреннее устройство власти, ее пружинки и колесики, крохотные винтики и массивные пружины, механизм ее смазки коррупцией, осознал главный тренд: Путин потребовался как нейтральный, независимый контролер, консерватор системы, человек, готовый работать в качестве смотрящего от некоей группы договорившихся, фигура, которая будет системно удерживать гомеостаз. Силовик, знающий принципы работы с криминалом, с продажным слоем чиновников, с народившимся за десятилетие сообществом бизнесменов, лишенных вообще какой-либо нравственности. И взяли его именно из Петербурга, потому что в девяностые годы именно Петербург сформировал новейшую модель выживания в условиях краха прежних реалий СССР, где все-таки существовала хоть какая-то модель устоев общества, пусть и ложная по сути, но работавшая. Именно Путин смог выстроить при Собчаке взаимоотношения с бандитами, которые готовы были выполнять требования власти в обмен на индульгенции, с судами, которые готовы были принимать решения в пользу власти, с ментами, согласными служить тем, у кого есть власть и деньги, с людьми в погонах, которые готовы были наплевать на честь и принципы ради совершенно конкретной материальной выгоды. Остальному его научат в Москве… Еще не закончилась церемония, а я уже направился к выходу.
Сечин остановил меня вопросом:
— Как дела? В Москву не собираешься?
— Нет, зачем?
— Ну там все-таки вашему брату работы поболее!
— Да ладно, там яблоку негде упасть, желающих очереди стоят!
Мы с ним в добрых отношениях были, ведь я часто сталкивался с ним в Смольном. Сечин выглядел бодро, он чувствовал себя на своем месте.
— Ты станешь главой АП?
Игорь скривился в улыбке.
— Ну разве что замом.
— Ну-ну!
Свита рассаживалась по машинам. На Неве искрились льдины, расталкиваемые облупленным буксирчиком-ледоколом, вдалеке дымились трубы Балтийского завода, сквозь дымку тумана угадывались очертания портовых кранов в распадке набережных, свистели гаишники, перекрывая движение, мигали красно-синие маячки машин сопровождения. Мимо меня в кольце личников[513] суетливо проскользнул к своему шестисотому «мерседесу» будущий автократ-президент, сел на заднее сиденье и опустил бронестекло, засмотревшись на желтый купол Исаакия на другом берегу. Увидев меня, он вяло махнул ручкой. Он уезжал в историю.
— Интересно, — спросил я у Сечина, стоявшего рядом, — вам пообещали «Газпром» или что-то поскромнее?
Игорь, разумеется, не ответил…
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ВЕРГИЛИЙ
Он меня позвал в ад. На экскурсию. Все уложилось в полтора часа, все семь кругов.
— Вот смотри, это деньги? — Он вынул из внутреннего кармана пиджака пачку соток в золотом зажиме. — А ведь это не деньги, это просто чистый ресурс. Хочешь, я дам тебе сто баксов?
— Зачем?
— Вот видишь! Ты гордый, ты за сотку не продаешься. А больше мне жалко для тебя, я же не разбрасываюсь деньгами. Ну а ты стоишь явно дороже. Потому что у тебя есть ресурс, то есть талант и известность. Но денег нет. А у меня есть и талант, и деньги, и известность! Ты вообще понимаешь, что такое ресурсы? Их семь. В курсе?
Я не знал про семь ресурсов и попросил рассказать. Но цифра семь у меня ассоциировалась с дантовскими кругами[514]. Наверное, это какая-то моя проекция. Вообще, его звали не Вергилием, а Сергеем Тарасовым. И была у него кличка Зять, так как женат он был на дочке самой известной петербургской актрисы, легендарной женщины, производившей впечатление тихой стервы, Алисы Фрейндлих. Не знаю, такой ли она была в обычной жизни, но в душе я ему не завидовал. Наверное, такая теща — действительно адское явление. Но это опять я о своих проекциях…
— Вот смотри: первый ресурс, самый ликвидный и примитивный, — деньги. Сами по себе они ничего не значат — это бумага. Ну ты понимаешь. Важно, чтобы была возможность обмена этого ресурса на другие. И сама возможность обмена, то есть право в любой момент поменять деньги на товар, — это главный ресурс, а именно свобода. Но не просто свобода, а конкретная, личная. Что толку в финансовом ресурсе, если нет права его тратить, да?
— Ну да, конечно.
— Вот! Третий ресурс — административный. То есть право устанавливать ограничения для врагов и снимать ограничения для себя. Это можно назвать властным ресурсом. Но такая трактовка неверна: власть сама по себе ничего не значит. И неважно, кто у власти: Путин, Хуютин… Главное, что административный ресурс покупается. Тогда он имеет смысл. А если не покупается, то это неправильная власть, она только мешает. Самодержавие там или диктатура, фараоны египетские. Сидит себе на троне и всем мешает. Нам такая власть не интересна, нам нужен админресурс. Вот как сейчас. Догоняешь?
— Типа того.
— Отлично, поехали дальше. Следующий ресурс — общественный. Ну или социальный. Когда ты можешь позвать за собой — и за тобой пойдут люди. Слепо. Как за жрецом. Церковь, всякие общества добровольные типа ветеранских, инвалидских, афганских, профсоюзы там, да хоть хоровые кружки. Партии политические, даже оппозиционные. Главное, чтобы людям нравилось и они так прямо завтра не могли поменять эти общества на другие. Это самый дорогой ресурс. Есть у тебя миллион зрителей, значит, ты в любой момент можешь поменять свой социальный ресурс на финансовый или административный. Вот ты гаишникам взятки платишь? Нет? А почему? Потому что у тебя номера блатные и в кармане непроверяшка. А почему она у тебя? Да потому, что ты популярный и никто с тобой связываться не хочет. Легче тебя специально пометить, чтобы всякие дураки
