VIP значит вампир. (Трилогия) - Юлия Набокова

Судьба явилась к нему в образе смешливой девчушки в кедах. Занятно, но произошло это в Хеллоуин, на костюмированной вечеринке для солидной компании, за ходом которой Филипп следил сам. Девушка, одетая по–спортивному, белой вороной выделялась в кроваво–черной толпе ряженых вампиров, зомби и ведьм.

– Почему без костюма? – удивился Филипп, когда незнакомка подошла к нему.

– А мне не надо рядиться, для того чтобы быть, – уклончиво ответила та и, посмотрев в глаза долгим, проникающим в самое сердце взглядом, не попросила – потребовала: – Где мы можем поговорить? Наедине.

Уединенное место нашлось в гримерке клуба, где повсюду валялись лишние вставные челюсти, накладные клыки, взлохмаченные парики, остроконечные ведьмины шляпы. Светлана – так звали девчушку – с усмешкой обвела непригодившиеся атрибуты и начала свой рассказ.

Сначала Филипп расхохотался.

– Я ценю чувство юмора своих сотрудников, которые решили разыграть меня в Хеллоуин. Но, право слово, могли бы придумать что–то пооригинальнее.

Света не обиделась.

– Что ж, поначалу никто не верит. В качестве исключения вас приглашают на закрытую вечеринку, где вы все увидите сами.

– А розыгрыш–то не так прост. Гляжу, мои ребята учатся. Что ж, я обязательно приду оценить их старания.

Однако вечеринка превзошла его ожидания. Филипп очутился среди сотни людей, многие из которых были довольно известными персонами. На розыгрыш с участием звезд у его сотрудников просто не хватило бы бюджета! А потом он увидел Ее. Она была такой юной, такой прекрасной, такой утонченной и такой печальной…

– Как ее зовут? – шепотом спросил он у Светланы, не отходившей от него ни на шаг.

– Кого? – Света отыскала глазами девушку. – А, это наша Беата.

– Она не может быть вампиром, – убежденно сказал Филипп. – Она слишком хороша для этого.

– Еще как может, – усмехнулась Светлана. – Уже сто лет может.

– Сколько?! – ахнул Филипп, пожирая девушку глазами.

Беата, почувствовав его взгляд, подняла глаза и едва заметно улыбнулась. И после этой улыбки Филиппу было уже все равно, кем становиться – вампиром или оборотнем. Да хоть самим чертом, лишь бы только быть рядом с ней.

Судьба была к нему благосклонна – Беата ответила ему взаимностью. Именно она по просьбе Филиппа поделилась с ним своей кровью и подарила ему долголетие и букет других преимуществ. После инициации его дар вопреки опасениям старейшин не претерпел изменений. Он все так же тонко чувствовал эмоции и стремления людей. Благодаря поддержке общины его бизнес пошел в гору, круг клиентов расширился. Время от времени старейшины обращались к нему с просьбой просканировать кого–то из вампиров или людей. Он старался не вникать в смысл их поручений – уж больно разные персоны попадали в сферу интересов старейшин. Но он был рад, что по–своему мог быть полезен обществу, которое так тепло встретило его и которое дало ему шанс познакомиться с Беатой.

А потом на него навалилась депрессия. Беата во время приступов тоски стонала, что она слишком стара, а он чувствовал себя младенцем рядом с ней, прожившей целый век, заставшей правление царя и революции. Антиквариат стал для него отдушиной. Прикасаясь к старинным вещам, он прикасался к вечности. Владея предметами, которые были созданы сотни лет назад, он словно сам погружался в прошлое. Вещи молчали, вещи таили в себе загадки, ответов на которые у него не было. В отличие от людей, души которых были для него открытой книгой. С предметами старины оставалось только гадать, и Филипп мог часами грезить над своими сокровищами, представляя, кому они служили раньше и какую роль играли в их давно закончившейся жизни. Иногда ему казалось, что он прикоснулся к разгадке тайны, и воображение рисовало ему бравого поручика, владельца потемневшей табакерки, или романтичного студента, хозяина пузатой чернильницы. Образы были такими яркими, что он еще долго грезил наяву и начинал сыпать архаизмами, вызывая насмешки других вампиров. Но все равно полного проникновения в души людей прошлого не происходило, и со временем это стало страшно огорчать Филиппа.

Молчание вещей уже казалось ему не благословенной тишиной, а заговором против него, и он поклялся его раскрыть. В ход пошли все методы: он читал книги по истории, разыскивал уцелевшие костюмы, надевал пропитанную нафталином ветхую одежду, из–за чего прослыл еще большим чудаком. Но все тщетно. Вещи молчали. И вот сегодня, стоя в лавке перед старинными часами, Филипп вдруг увидел девушку из ушедшего века, не отрывающую взгляда от циферблата и взволнованную ожиданием тайного свидания, затем седого лакея, переводившего стрелки часов, а за ним часовщика, склонившегося над сломанным механизмом. Казалось, еще немного, и он сможет не наблюдать за ними со стороны, а проникнуть внутрь них… Как же некстати он столкнулся с хулиганами! Сейчас отберут портфель, понадеявшись на солидный куш, а потом разобьют его сокровище в приступе бешенства. Ведь для них оно только никчемная рухлядь.

– Давайте договоримся, – начал он, оборачиваясь к грабителям, и изумленно замер, увидев за спиной знакомого. – Ты? А я принял тебя за…

– Опять мечтаешь на ходу? – укорил его визави. – Смотри, не доведет тебя это до добра.

– Да у меня машина сломалась, – попытался оправдаться Филипп.

– На ходу в машине мечтать еще опасней.

– А ты что здесь делаешь?

– Гуляю.

– Здесь? – Филипп с недоумением покосился на обшарпанный безлюдный дворик и с трудом подавил в себе желание заглянуть в душу собеседника.

Со столетними вампирами такие шутки чреваты. Ведь именно после того раза, когда он легкомысленно погрузился в сознание Беаты, пытаясь понять бездну ее отчаяния, его придавило грузом прожитых ею лет. А когда он вырвался на свободу из плена ее воспоминаний и мыслей, он и ощутил эту временную пропасть между ними и потерял покой.

Ему показалось, что в глазах вампира мелькнула ненависть, но спустя мгновение тот ровным и спокойным голосом позвал его следовать за собой. Вот и раскрылась великая тайна! Наверняка понадобилось срочно просканировать кого–то, кто живет здесь. Филипп шагнул под козырек подъезда и чуть не налетел на замешкавшегося вампира.

– Сегодня особый случай, – услышал он, и глаза его удивленно распахнулись при виде шприца.

Филипп непроизвольно отшатнулся, что вызвало насмешку вампира.

– Эй, только в обморок падать не надо! Это обычная сыворотка правды. Гарантия того, что ты не утаишь ничего из того, что узнаешь.

Филипп нахмурился:

– Вы мне больше не доверяете?