Коктейль со Смертью - Мария Эрнестам

У меня внутри все сжалось.

— Нет, вряд ли. Полицейский инспектор была у меня в воскресенье. Я забыла рассказать. Я и не подозревала, что у нас такая оперативная полиция. Они уже успели провести вскрытие и… — Я прервалась на полуслове. Зачем сообщать Мартину о том, что, по словам комиссара Россеус, кто-то видел у парковки фигуру Смерти. Как раз там, где нашли труп Габриэллы. Нужно скорее сменить тему. — …И врач передал им мои слова. Но я с тех пор много думала о случившемся и пришла к выводу, что была слишком пьяна, и у меня просто разыгралось воображение. Я так и сказала полицейским.

— Ага. — Видимо, Мартин был очень занят, и ему было не до того, чтобы выяснять подробности.

— В любом случае я хотел бы, чтобы ты пришла посмотреть на фотографии. Уверяю тебя, они потрясающие. Заодно мы с тобой покумекали бы над рекламным текстом. Только одно меня тревожит, Эрика. Мы говорили о позитивном образе в рекламе. Фотографии отличные, и твоя идея просто гениальна, но, глядя на них, в голову приходит скорее обратное. Над этим придется еще поработать.

— Как дела у Биргитты? Я была у нее вечером. Это ужасно — то, что случилось с украшениями, Мартин. Вы обратились в полицию? Или в страховую компанию? Биргитта считает, что это бесполезно, но я не верю… Ты ведь всегда…

Мартина расстроили мои слова.

— Она была в истерике, но когда я вернулся домой, уже успокоилась, и мы с ней все обсудили. Биргитта сегодня позвонит в страховую компанию. Мы решили не сообщать им правду и сказать, что Арвид просто вынес драгоценности на улицу поиграть. Это почти правда. Едва ли нам кто-то поможет, но вдруг… Если драгоценности появятся в ломбарде или антикварном салоне, а некоторые из них довольно редкие, то об этом сообщат в полицию. Я больше надеюсь на страховую компанию. Если повезет, нам поверят. Биргитта говорила, ты обещала помочь ей с Арвидом, чтобы она все успела. Очень мило с твоей стороны.

Я пробормотала что-то вроде «разумеется», и Мартин предложил мне сразу приехать к нему в офис. Он больше не хотел обсуждать личную жизнь, и я не собиралась принуждать его. Положив трубку, я вдруг поняла, что сегодня вторник, а значит, ровно неделю назад Том бросил меня. Начало тому, что произойдет сегодня, было положено тогда. Мне понадобилось на один день больше, чем Богу на сотворение мира, и это при том, что я не брала выходной.

Едва войдя в приемную Мартина, я сразу заметила перемены. Письменный стол, фотографии, шкафы — все осталось на своих местах, и Эйра, как обычно, сидела за столом, но уже не такая неприступная, как раньше. Первое, что бросилось мне в глаза, это седая прядь в ее темных волосах. Особенно поражало то, что Эйра, всегда считавшая волосы главным женским украшением, не позаботилась ее закрасить. Она налила мне зеленого чаю, а себе кофе. Боюсь, это была уже пятая или шестая чашка за день. Едва я села, как Эйра заговорила:

— Знаешь, зачем Бог создал женщину, Эрика? Он быстро понял, что одному мужчине не справиться. Я так устала от мужа, что думаю, не отправить ли его куда-нибудь в отпуск с другими такими же лоботрясами, как он. Какая вообще от него польза? Он хоть что-нибудь делает по дому? А Роберт не звонит мне и не отвечает, когда звоню я. Нильсу следовало бы ему позвонить, но, думаешь, он сделает это? Нет! Если бы люди умирали не от старости, а от стресса, мой Нильс жил бы вечно.

Я поняла, что на самом деле раздражение Эйры вызвано поведением сына, а не мужа, и события последних дней сильно на нее повлияли. Раньше Эйре казалось, что Габриэлла — источник всех зол для их семьи, но именно после ее смерти эта семья начала распадаться. Я не осмелилась спросить, что думает поэтому поводу сама Эйра. После рассказа о переезде Роберта моя совесть уже несколько раз порывалась проснуться и схватить меня за горло, но я уговаривала ее спать дальше. Габриэлла была пробным камнем, а не частью хорошо продуманного плана, и все же меня удивляло, почему я не испытываю сочувствия к ее матери. Ведь это негуманно — презирать людей только за то, что они живут и ведут себя не так, как тебе хотелось бы.

Допив чай, я спросила, можно ли зайти к Мартину. Эйра фыркнула:

— Иди. Она сидит там уже целый час, так что пора бы ей убраться. Как будто кроме нее у Мартина других дел нет.

Я подошла к кабинету, постучала, подождала пару секунд и, не получив ответа, толкнула дверь. Мужчина и женщина, сидевшие за столом спиной ко мне, ничего не заметили, увлеченные разговором. Я стояла в нерешительности, не зная, уйти или остаться, но в конце концов окликнула Мартина и сделала несколько шагов вперед. Собеседники вздрогнули и обернулись ко мне. Я сразу узнала в женщине Карину Сален.

Она как никогда походила на спелую грушу. Распущенные черные волосы падали на плечи, на щеках горели пунцовые розы, красный пиджак плавно перетекал в черные брюки, обтягивающие пышные бедра и заканчивающиеся черными сапогами на высоком каблуке. Темные усики над губой были припудрены. Карина выглядела слишком цветущей и бесстыдно привлекательной для скорбящей вдовы, так что даже я, знавшая всю правду о смерти Салена, была поражена, увидев ее. Мартин же, напротив, показался мне усталым. Под глазами у него были темные круги.

— Привет, Эрика, я не слышал, как ты вошла. Познакомься! Это Карина. Карина Сален, вдова моего босса Эйнара, который застрелился. Такая трагедия!

Пока он говорил, я пожала протянутую Кариной руку и представилась. В ближайшие минуты нам троим предстояло играть свои роли. Мне следовало притворяться, что я никогда прежде не видела Карину Сален, хотя картина убийства явственно стояла у меня перед глазами. Может, смерть Эйнара и случилась по моей инициативе, но стреляла-то Карина. Она тоже делала вид, что понятия не имеет, кто я такая, и продолжала изображать скорбящую вдовушку. А Мартину пришлось притворяться, что он всегда симпатизировал Эйнару Салену и глубоко опечален его гибелью, хотя на самом деле все было наоборот. К тому же Мартину еще предстояло убедить меня, что интимная сцена, которую я наблюдала минуту назад, была не чем иным, как профессиональной беседой вдовы и коллеги ее погибшего мужа. Может, Мартин и знает об истинных чувствах Карины к покойному, но уж точно ничего не скажет. Удивительно все-таки устроено наше общество, со всеми этими правилами приличия! Карина первой вошла в роль:

— Привет, Эрика. Мартин рассказывал мне о тебе. Точнее, у него на столе лежали фотографии, и я, не удержавшись, взглянула. Черт, они просто потрясающие! Извини за грубость. Просто не могу выразить восхищение другими словами. Словно видишь настоящую смерть!

Даже голос у нее был фальшивым. Я сразу поняла, что она хочет сказать. «Играй твою роль, а я буду играть свою. Чтобы никто не догадался, где и при каких обстоятельствах мы познакомились. Так будет лучше для нас обеих». Я ничего не ответила, предоставив Мартину вести разговор.