Самые знаменитые святые и чудотворцы России - Алексей Карпов

В годы пребывания в монастыре святой достиг высочайшего духовного совершенствования. В его душе водворился благодатный мир; «все более и более пламенел он божественной любовью, которая не ищет ничего другого, как только явиться перед Лицо Божие», выражаясь словами автора жизнеописания святого. Все большее число людей стекалось в Задонск для того, чтобы сподобиться беседы со святым и получить от него благословения. Как правило, святитель проводил утренние часы в затворе, на молитве, свободные же послеобеденные часы посвящал приему посетителей. С каждым говорил он о том, что для того было важным и нужным. Модников и модниц в напудренных париках и роскошных одеждах святитель обычно встречал сурово и стыдил за украшения, так что многие стали специально переодеваться в простые платья. Записаны случаи исцеления его молитвами больных, бывших уже при смерти. Сподобился святой и дара прозорливости; рассказывали, что он предвидел многие грядущие события не только в своей личной судьбе или судьбах приходивших к нему людей, но и в судьбах России.

Не раз в сонных видениях святитель Тихон видал Божию Матерь. Однажды он видел во сне прекрасный луг и чудесный хрустальный замок, в котором шел пир. Святитель хотел войти внутрь, но услышал голос: «Теперь не можешь войти, потрудись еще. Через три года войдешь». С этого времени святитель уже больше не показывался никому, за исключением келейника и нескольких близких друзей. Он затворился в келье, которую покидал лишь изредка, выходя на крылечко подышать воздухом, и проводил время в молитве, размышлениях о вечности и безмолвии. Милостыню он продолжал творить через других, а наставления подавал лишь письменно.

К тому времени святитель совершенно ослабел здоровьем. К нему возвратились прежние недуги — бессонница, судороги, обмороки; случился почти полный паралич левой стороны тела. Последний год жизни он уже не вставал с постели. Голос слабел и в конце концов сделался чуть слышным, так что понимать его мог только келейник, который и передавал слова святителя окружающим.

Скончался святитель Тихон в воскресенье 13 августа 1783 года. 20 августа, при стечении множества народа, произошло отпевание великого подвижника, а затем и погребение его в том же Задонском Богородицком монастыре, в котором провел он последние годы жизни.

Вскоре после его смерти возле гробницы стали совершаться многочисленные чудеса и исцеления. В 1846 году при сооружении нового храма в честь Владимирской иконы Божией Матери разобрали ветхий каменный храм, под алтарем которого был погребен святитель. При этом тело его было обретено нетленным и перенесено в новую гробницу. Епархиальные власти сообщали об этом, равно как и о чудесах, совершаемых при гробнице святителя Тихона, в Священный Синод и лично царю. 13 августа 1861 года было совершено торжественное открытие мощей и официальное прославление святителя Тихона как новоявленного святого и угодника Божия.

Церковь празднует память святителя Тихона, епископа Воронежского, 13 (26) августа.

СОСТАВЛЕНО В ОСНОВНОМ ПО:

Житие святителя Тихона, епископа Воронежского // Москва. 1991. № 8 (рубрика «Домашняя церковь»);

Гиппиус А. Н. Жизнеописание святого Тихона Задонского, епископа Воронежского и всея России чудотворца. — В кн.: Жизнеописания достопамятных людей земли Русской. X–XX вв. М., 1992;

Панков В., прот. Святитель Тихон, епископ Задонский (К 200-летию со времени преставления) // Журнал Московской патриархии. 1983. № 8.

ПАИСИЙ ВЕЛИЧКОВСКИЙ

Преподобный Паисий родился в городе Полтаве в семье священника Иоанна Величковского 21 декабря 1722 года. В этот день праздновалась память святого Петра Московского, и поэтому при крещении младенец получил имя Петр.

Петр был одиннадцатым ребенком в семье. Род Величковских потомственно удерживал за собой место протоиерея в соборе Успения Пресвятой Богородицы города Полтавы: там служили прадед, дед, отец, а затем и старший брат будущего святого. Бабка Петра по матери стала настоятельницей полтавского Старопокровского женского монастыря. Впоследствии в этом монастыре приняла пострижение и мать святого.

Четырех лет от роду Петр лишился отца. Обучение грамоте он начал под руководством старшего брата. Как и все дети того времени, он учился по Псалтири и другим церковным книгам. Чтение навсегда сделалось его любимым занятием. Петр перечитал все духовные книги, которые можно было найти дома: Ветхий и Новый Завет, Жития святых, поучения святого Иоанна Златоуста, Ефрема Сирина и другие. Ребенок рос кротким, тихим и необыкновенно молчаливым. Рассказывали, что один из родственников, наблюдая за ним, однажды спросил у матери: «Да что он у вас — немой?» «Нет, — отвечала мать, — но мы и сами никогда его не слышим, разве только одно или два слова молвит, а то все молчит».

В 1734 году, после смерти старшего брата, мать, желая удержать за родом Величковских протоиерейское место, отправилась вместе с тринадцатилетним Петром в Киев хлопотать о сохранении за ним той же должности. Юный Петр заранее приготовил приветственную речь для митрополита Киевского Рафаила. Митрополит определил мальчика в Киевскую духовную академию — крупнейшее духовное учебное заведение тогдашней Восточной Европы. Здесь обучали латинскому, польскому, греческому, славянскому языкам, риторике, богословию, философии, музыке. Но светские науки и развлечения (которыми столь богата была жизнь киевских студентов того времени) не привлекали будущего святого. Петр тянулся душой к монашеской жизни. Его наставником стал иеросхимонах Братского Богоявленского Киевского монастыря Пахомий, который всячески поддерживал устремления юноши.

Когда Петру исполнилось семнадцать лет, он решил принять пострижение и пришел с этой целью в Китаевский скит (неподалеку от Киевского Печерского монастыря). Настоятель пригласил его в келью и предложил сесть рядом. Петр, ужаснувшись самой мысли, что ему предстоит сидеть рядом со святым человеком, отказался. Настоятель еще дважды повторил свое предложение, но Петр так и остался стоять в дверях, явив тем самым в глазах настоятеля недостаточное смирение. «О брате, ты молишь меня принять тебя во святую обитель нашу монашества ради. Но я в душе твоей не вижу и следа монашеского устроения. Не вижу в тебе смирения Христова. Не вижу в тебе послушания и отсечения воли твоей и рассуждения, но сопротивное все». Этот отказ сильно опечалил юношу, но тот же наставник преподал ему еще один урок: на все укоры истинный инок должен отвечать: «Прости, отче святый, согреших» и более не говорить ни слова. Позже преподобный всегда рассказывал эту историю своим ученикам как урок для послушания.

Петр опять приступил к академическим занятиям, но, прожив в Академии до лета, все же решил удалиться в монастырь. По благословению своего духовника Пахомия, он отправился в Любечский монастырь, основанный, по преданию, преподобным Антонием Печерским, начальником русского монашества, уроженцем Любеча. Игумен Никифор Коханский с радостью принял его. Узнав имя юноши, он увидел в его приходе знак Божий: за два дня до этого из обители ушел келарь по имени Петр; так Петр Величковский стал келарем Любечского монастыря.

Обязанности келаря заключались в том, чтобы выдавать поварам съестные припасы для трапезы. Работа была весьма тяжелой, тем более что Петр не привык к физическому труду. Здесь же, в Любечском монастыре, он в первый раз получил послушание по переписыванию книги — то была «Лествица» святого Иоанна Лествичника, ставшая навсегда одной из любимых книг преподобного.

Игумен Никифор навсегда остался для Паисия образцом настоятеля и учителя, наставника иноков. Однако преподобный очень недолго оставался под его руководством. Спустя три месяца после его прибытия в монастырь Никифора сменил новый игумен — Герман Загоровский. Он стал управлять обителью «не по подобию прежнего игумена, но властительски», по выражению жизнеописателя преподобного Паисия Величковского. Однажды Петр допустил оплошность: не разобрался вполне, какую пищу потребовал от него выдать игумен; тот с гневом прогнал его и даже отхлестал по щекам. Вскоре прозвучали новые угрозы. Петр решил покинуть монастырь. Вместе со своим келейником он тайно вышел к Днепру и, помолившись, перешел по льду на другую сторону.

Приблизительно в это время мать преподобного приняла пострижение в Старопокровском монастыре близ Полтавы. Это освобождало Петра от домашних обязанностей и открывало ему путь к принятию монашеского пострига. Покинув Любеч, Петр пришел к пустыннику Исихию, жившему у Моншенских гор и занимавшемуся переписыванием святоотеческих книг. Дважды Петр просил принять его в послушники, но оба раза Исихий отказывал ему. Опечаленный и расстроенный, Петр снова отправился в путь. Он пришел в Медведовский монастырь святителя Николая Чудотворца на реке Тясмин (приток Днепра). 6 августа 1741 года, в день Преображения Господня, Петр был пострижен в рясофор. (То есть стал рясофорным — получил от настоятеля благословение носить рясофор — рясу и клобук, но без права на ношение мантии, или верхнего монашеского одеяния; следовательно, он еще не являлся монахом в полном смысле этого слова.) При этом Петр получил имя Парфений, однако братия, как бы по ошибке, стала постоянно называть его Платоном. Неоднократно преподобный просил игумена и братию позволения называться именем, данным ему при пострижении, но все напрасно; так он смирился с именем Платон. Постриженник не сумел приобрести и настоящего духовного наставника, ибо старец-восприемник через несколько дней удалился от него, отказавшись преподать ему какое-либо наставление или монашеское правило. Впрочем, и само пребывание Платона в Медведовском монастыре оказалось также недолгим. В западноукраинских землях, находившихся под властью Речи Посполитой, господствовали тогда католики и униаты. Начались гонения на православных; униаты потребовали от медведовских монахов принять унию, и когда те отказались, власти опечатали церковь. Братия разошлись. Инок Платон, вместе с некоторыми из братий, направился в Киево-Печерскую лавру. Преподобный хотел остаться здесь на постоянное жительство, но один из лаврских старцев, Ковальский, предрек ему новые странствия. Вскоре в Лавре появился его товарищ по Академии, Алексей Филевич. Он напомнил Платону об их давнем обещании — жить в пустыни под руководством опытного наставника. Преподобный вновь отправляется в путь.