Скрытый космос. Книга 4. (1969-1978) - Николай Каманин

26 марта.

В Кремле состоялось вчера заседание ВПК. С докладом о готовности к полету ДОС-7К и двух транспортных кораблей выступил В. П. Мишин. По его мнению, пуск станции можно осуществить между 15 и 20 апреля, а старт первого корабля — через три дня после выхода на орбиту ДОС-7К; продолжительность полета первого экипажа — 30 суток; перерыв между возвращением первого экипажа и стартом второго — 25 суток; второй экипаж может находиться на станции 30–45 суток. Бугайский, Карась, Пушкин и Керимов доложили о готовности ракет, стартов, пунктов управления, средств поиска и всех служб обеспечения полетов. Заместитель министра здравоохранения А. И. Бурназян доложил о медико-биологическом обеспечении экипажей, выразил надежду на возможность выполнения 30-суточных полетов и высказался категорически против 45-суточного полета второго экипажа. В решении по всем этим докладам записали: планировать полет первого экипажа продолжительностью до 30 суток; вопрос о продолжительности полета второго экипажа будет решен после завершения первого пилотируемого полета, но станцию, второй корабль, все системы и ресурсы двигателей и агрегатов готовить к 45-суточному полету второго экипажа.

Я представил Смирнову и всем членам комиссии группу космонавтов «ДОС-7К» и доложил, что они полностью закончили программу подготовки, отлично сдали экзамены, проверены по состоянию здоровья и готовы к космическим полетам. Комиссия утвердила состав экипажей, после чего Л. В. Смирнов задал космонавтам несколько вопросов, на которые Шаталов, Леонов, Добровольский, Елисеев и другие отвечали кратко, примерно в таком духе: «Все ясно. Сомнений нет. К полетам готовы. Приложим все силы, чтобы оправдать оказанное нам доверие».

27 марта.

Сегодня ровно три года со дня гибели Ю. А. Гагарина. Постепенно стихают боль и горечь утраты, даже самые близкие родственники — мать, жена, дети — и друзья Гагарина свыкаются с мыслью, что его уже нет среди нас. Да, Гагарина нет, но память о нем не умрет никогда: его имя так же бессмертно, как имена самых великих людей Земли.

В памяти человечества нужно сохранить не только имя и подвиг Гагарина, но и все обаяние его образа, его стремления, дела и идеалы. Мы, друзья и близкие Гагарина, обязаны собрать и сохранить для будущих поколений все, что связано с именем первого космонавта планеты Земля. За три года в этом направлении сделано уже многое, но далеко еще не все. Сохраняется космический корабль «Восток», поднявший Гагарина в космос, законсервирован и подготовлен для передачи в музей самолет УТИ МиГ-15, на котором он совершал тренировочные полеты, переданы в музеи три автомашины, собраны тысячи метров кинопленки с кадрами о Гагарине, хранятся ленты с записью его выступлений, продолжаются работы по сбору фотографий, книг и статей о нем. В музее Звездного и у В. И. Гагариной бережно хранятся сотни личных вещей, записи, письма и дневники Юрия Алексеевича. Я приказал начальнику ЦПК генералу Н. Ф. Кузнецову и начальнику политотдела полковнику И. М. Крышкевичу выделить несколько офицеров специально для сбора и организации длительного хранения всего того, что имеет отношение к памяти о Ю. А. Гагарине. Много раз я лично проверял ход этой работы и всегда оставался недовольным достигнутым: чувствуя за собой ответственность за руководство ею, я буду продолжать вести контроль за ней. Приближается день десятилетия первого полета человека в космос, и сейчас особенно остро ощущается необходимость увековечения памяти о первом космонавте мира.

Вчера в ЦПК было много представителей печати, кино и телевидения — все горят желанием сказать что-то новое, интересное о Гагарине и его подвиге. Вчера, просмотрев несколько «новых» кинолент о Гагарине, я с удивлением обнаружил, что впервые вижу некоторые кадры, запечатлевшие его и С. П. Королева, — это лишнее доказательство ценности и необходимости работ по сбору материалов о первых космических полетах.

29 марта.

Маршал Кутахов подводил сегодня итоги работы ВВС за март этого года. Итоги плохие: в марте произошло десять катастроф и аварий, причем 80 процентов из них — по вине личного состава (три столкновения в воздухе: два МиГ-21 столкнулись в Египте, два МиГ-17 — в Хабаровске и два вертолета — в Ташкенте). А всего за первые четыре месяца учебного года случилось уже 29 происшествий (в прошлом году на эту дату было 18 катастроф и аварий), подавляющее большинство происшествий (до 70 процентов) — по вине личного состава. Главком ставил задачу: в предсъездовский месяц летать без аварий, а март оказался одним из самых аварийных месяцев. Сегодня, подводя плачевные итоги, Кутахов очень волновался: чувствовалось, что он глубоко переживает всплеск тяжелых летных происшествий. Он сказал: «Мне стыдно, товарищи… Но должно быть стыдно и вам. Мы плохо учим подчиненных и недостаточно требовательны к ним и к самим себе. Многие из нас жалеют себя, избегают волнений, хотят подольше пожить. Не надо долго жить — надо долго работать!» После этой тирады Главком наговорил много плохо продуманных рекомендаций, а в заключение сказал: «Я уверен, что мы найдем в себе силы резко поправить дело в апреле».

Через 15 минут после заключительного выступления Кутахова один из членов Военного совета ВВС, командующий Дальней авиацией генерал-полковник В. В. Решетников, входя в столовую, заявил во всеуслышание: «Придется пообедать, хотя это и противоречит последним указаниям Главкома!» Этой краткой, но очень меткой репликой Василий Васильевич как нельзя лучше охарактеризовал сегодняшнее выступление маршала Кутахова.

Кутахов уже четыре года работает в центральном аппарате ВВС и третий год — в должности Главкома. За это время он расшатал все основы «старого» порядка, разогнал опытнейших руководителей, всех издергал, удвоил поток бумаг, но добиться улучшения организации летной работы так и не сумел. Аварийность в строевых частях ВВС растет, а боеготовность падает. Я убежден, что летом 1971 года нас ждет новая большая вспышка летных происшествий, главными причинами которой будут несистематичность (частые запреты) полетов, неуверенность в завтрашнем дне у руководящих кадров («Гнать надо!») и полное отсутствие у них веры в разумность действий высшего руководства ВВС. Разумеется, я был бы рад ошибиться в своих мрачных прогнозах, но, похоже, все идет к тому, что они могут оправдаться. Кутахова не любят — его только боятся, он не находит поддержки даже у членов Военного совета. Сам Кутахов трудится очень много, цели и задачи, которые он ставит перед подчиненными, в основном правильные, но он не умеет работать, не верит в людей и тратит свое рабочее время по мелочам.

30 марта.

Яркое, солнечное утро, пахнет весной — уже несколько дней как прилетели грачи и скворцы. Сегодня в 10 часов в Кремле открывается XXIV съезд КПСС.

Вчера вечером докладывал Главкому о предстоящем полете станции ДОС-7К. Получил разрешение вылететь на космодром со всей экспедицией ВВС 6 апреля. Кутахов был в очень мрачном настроении, но я все же решил дать ему на подпись представления к почетному званию «Заслуженный деятель науки РСФСР» А. Н. Бабийчука, Е. А. Карпова, Е. М. Юганова и к званию «Заслуженный врач РСФСР» П. Д. Мартимонова, Г. С. Сергеева и И. П. Шинкаренко. Во время моего доклада в кабинет Главкома вошел член Военного совета ВВС генерал И. М. Мороз и, узнав, о чем идет речь, сказал: «Бабийчука из списков надо исключить — его все равно не пропустят». Я стал защищать кандидатуру Бабийчука, маршал на минуту заколебался и все же подписал представление, сказав: «Мы подпишем, а там пусть вычеркивают». Но едва я успел войти в свой кабинет, как он позвонил мне по телефону и приказал: «Николай Петрович, перепечатайте представление, исключив из списка Бабийчука. Через 20–30 минут я готов подписать новый документ».

Ранее генерал Мороз дал мне согласие на выдвижение Бабийчука к присвоению почетного звания и две недели назад сам подписал соответствующее представление в Главное политическое управление, и вдруг он так резко изменяет свою позицию в этом вопросе. Такое поведение Мороза я могу объяснить только недобросовестной информацией, предоставленной ему генерал-майором Н. М. Рудным: Бабийчук справедливо требовал от Рудного наведения порядка в Институте авиационной и космической медицины, а тот вместо признания своих личных ошибок оговорил Бабийчука в неправильном, солдафонском отношении к ученым.

31 марта.

По гостевому билету был вчера на съезде. XXIV съезд КПСС — это грандиозная демонстрация возросшей мощи СССР и небывалого роста международного авторитета первой страны социализма. На съезде присутствуют почти пять тысяч делегатов, представляющих 14 миллионов коммунистов, и 101 иностранная делегация из 90 стран. Доклад Л. И. Брежнева продолжался более пяти часов — в нем наглядно и убедительно показаны итоги работы партии и страны за отчетный период, дана четкая характеристика современного международного положения и соотношения сил на мировой арене: силы социализма, мира и прогресса неуклонно растут, а агрессивный лагерь империализма терпит поражение за поражением, хотя и способен еще оказывать яростное сопротивление нарастающему подъему революционного движения. Докладчик блестяще доказал, что на Земле нет сил, которые могли бы приостановить наше победное движение к коммунизму, и что коммунизм — это будущее всей планеты.