Святой дракон и Джордж. Никто, кроме человека - Гордон Диксон

Каллихэн почувствовал, как пальцы охранника поспешно занялись замком пружинного смирителя. Гнусаво зазвенев, замок разомкнулся, и упругие металлические кольца ослабили мертвую хватку.

О’Рурк попробовал поднести руки к лицу — и горячая вспышка боли пронзила плечи, спину, все тело, словно его полоснули сварочной горелкой. Калли страшно закричал — или ему только показалось, что он кричит? Потому что темнота, на этот раз полная, вновь охватила его со всех сторон.

2

Впоследствии Каллихэн не мог точно припомнить момента, когда снова начал воспринимать окружающее. А до того… до того он был погружен в полубессознательный бред. Перед ним, приближаясь и удаляясь, проплывали лица.

Сначала Алия Брейт, когда она еще была худеньким, больше похожим на мальчика, подростком и повсюду таскалась за ним среди заросших высокой травой холмов и полей в окрестностях столицы Калестина. Потом снова Алия, но уже взрослая — такой он видел ее два месяца назад, когда она прилетела в зону Приграничных Миров, чтобы уговорить его вернуться на Землю: былые распри между Старыми Мирами и Приграничьем уже четыре года как улажены, и теперь Каллихэн может закончить образование — получить диплом архитектора под руководством Альберта Моннса в Мичигане, где начинал учиться.

Алия стала красавицей. Она уговорила его вернуться, но по пути на Землю, на борту корабля, странным образом переменилась: снова ударилась в политические баталии, связанные с конфликтом между Старыми Мирами и Приграничьем — конфликтом, по ее же словам, давно улаженным. И наконец, лицо Алии, каким Каллихэн запомнил его после посадки… Они стояли в салоне корабля, подплывавшего к посадочному комплексу космопорта Лонг-Айленд.

— Бесполезно, Калли, — ты не изменился. Ты такой же бунтарь, каким был всегда. Наверное, нам лучше не видеться… некоторое время… — она смолкла и несколько секунд спустя добавила: — Нет, Калли, я звонить не буду. Подожду, пока ты позвонишь…

Алия ушла, отразившись в огромном настенном зеркале салона, и смешалась с толпой спешащих к выходу пассажиров. В том же зеркале Каллихэн видел собственное отражение — русые волосы, лицо с четко очерченными скулами, носом и подбородком. Он смотрел ей вслед. Потом, через несколько минут, когда Калли тоже направился к выходу на пассажирский трап, перед ним возникло лицо лейтенанта Всемирной полиции — молодое, с аккуратными усиками. Лейтенант, фланги которого прикрывали двое низших чинов в черном — один из них оказался капралом — внимательно рассматривал документы Калли, прищурившись из-под козырька форменной фуражки.

— Каллихэн Уэн? Не тот ли самый знаменитый космический угонщик, который похитил больше наших кораблей, чем любой приграничник за все время Восстания?

— Бывший угонщик. Вот мое помилование — оно подписано одним из Советников Трехпланетья, Амосом Брейтом. Что вы имеете в виду?

И вдруг О’Рурк понял. Обернувшись, он принялся искать взглядом Алию, но та уже растворилась в потоке пассажиров, текущем к зданию Вокзала. Он посмотрел на лейтенанта.

— Если вы меня арестовываете, то по какому обвинению?

— Обвинению? Что вы, сэр, никаких обвинений. Просто несколько формальных вопросов… — Лицо у лейтенанта было такое вежливое, такое честное… — Если бы вы смогли пройти с нами… это займет всего несколько минут…

Как только его провели в помещение полицейской секции Вокзала, кулак капрала, словно молот, врезал Калли по зубам. Лицо капрала, злобное, жирное… коротко подстриженные жесткие черные волосы… Второй полицейский скрутил руки О’Рурка за спиной… Капрал снова замахнулся…

— Гляди-ка! Кусаться хочет! А ну, держи его покрепче…

— Достаточно, капрал! — приказал лейтенант, поднявшись из-за своего аккуратного служебного стола. Он медленно и отчетливо выговаривал слова, повернувшись к микрофону служебного магнитофона на стене.

— Этот человек оказал вам сопротивление при доставке в кабинет, я видел его угрожающий жест. Ваш удар был вынужденной мерой самообороны. Но прошу вас, больше никакого насилия. Вы двое, наденьте ему смирители.

Холодный металл пружинистых лент смирителя коснулся кожи Калли, обхватив руки от кистей до локтей… Лейтенант, совершенно спокойный, уже сидел на прежнем месте за столом.

— Назовите ваше имя, пожалуйста.

— У вас с памятью плохо? Вы знаете, как меня зовут!

— Имя, пожалуйста…

А потом закрутился водоворот — полторы недели допросов… Кошмарные видения постепенно растворились в темноте — силы оставили Каллихэна, и он погрузился в сон без сновидений.

Ясность сознания возвращалась медленно, будто он всплывал из мрачных глубин к поверхности и солнечному свету. Но когда она вернулась, он был, наконец, свободен от боли, и обрел относительный душевный покой.

В конце концов, Каллихэну удалось разложить факты по полочкам в соответствующем порядке. Алия хитростью заманила его на Землю, чтобы власти Старых Миров, страдавшие в нынешнее время явной манией преследования, получили возможность посадить его за решетку. Ведь во время Приграничного Восстания не было у них в пятке занозы противнее, чем Калли. Теоретически Восстание завершилось шесть лет назад, после подписания Билля о Согласии.

Правда, теперь Каллихэн понимал, что нельзя во всем винить одну Алию. Ведь она по-прежнему оставалась дочерью Амоса Брейта, в прошлом — губернатора Калестина и опекуна Калли, а ныне — старшего члена Трехпланетного Совета, правящего Землей, Марсом и Венерой. Алия была преданной дочерью, и отец мог оказать на нее давление, принудить к поступку, который она совершила.

Если так, Алия не стала его, Калли, врагом. Ей лишь пришлось уступить доводам отца, а это дело поправимое. Главное, ему нужно увидеться с ней, объяснить, что ее ввели в заблуждение. Придя к этому выводу, О’Рурк почувствовал, как внутри разгорается былой огонь — судьба вновь бросала ему вызов, и он встретил этот вызов, будто доброго старого друга. Энергия сопротивления никогда не покидала его. Чем сильнее его били, тем выше подбрасывал его толчок отдачи. Он чувствовал, как начинает мало-помалу возвращаться его старое «я».

Корень зла заключался не в Алие, с ее простой душой воспитанницы Приграничных Миров, а в болезненном страхе, который жители Трехпланетья, в большинстве своем, испытывали перед Приграничьем и цивилизацией молдогов. Алия слишком честна и не станет этого отрицать. А он ей докажет! Даже если понадобится поставить Старые Миры, Приграничье и планеты молдогов с ног на голову! Каллихэн мысленно усмехнулся, представив результат подобной операции.