На пороге Тьмы - Андрей Круз

– Можно, вполне. Чтобы и посветлее, и поуютней. Дерзай, только со мной советуйся.

– Договорились.

С утра побриться все же исхитрился, затащив в ванную лампу и отметив для себя на будущее, что принимать душ нужно будет в последнюю очередь, иначе все запотеет и черт знает, как керосинка среагирует на такое обилие пара. Может, и никак, но все равно напрягает.

Сиротливо стоящий на улице «тазик», мокрый и блестящий под дождем, завелся без всяких проблем, заставив в очередной раз похвалить немецкое качество, тент приподнялся, пропуская нас внутрь, и мы поехали на Советскую, где и остановились у дома с вывеской «Кондитерская и чайная».

В кондитерской – небольшом магазинчике со столиками в углу – вкусно пахло ванилью, корицей и свежей выпечкой, а румяная, совсем молоденькая девушка наливала желающим чай, причем в ассортименте был и обычный, и с ягодами, и с травами.

– Жаль, что тут кофе нет, – пожаловался я. – Привык с него день начинать.

– Я раньше тоже мучилась, – сказала Настя. – А теперь ничего, на чай пересела. Я яблочный пирог буду, – добавила она, разглядывая витрину.

– А я пару ватрушек возьму: очень привлекательно выглядят.

Встали за высокий столик у самого окна, разглядывая через не слишком чистые стекла такую же не слишком чистую улицу, по которой проезжали редкие машины и проходили куда более частые прохожие, повально завернутые в плащи и дождевики, из-за чего подчас даже пол проходящего было определить затруднительно. Злой, холодный ветер рвал и заворачивал полы плащей и время от времени бросал в стекло пригоршни капель. Зрелище было мрачноватым, но настроение от созерцания уже не портилось – привык. Вообще, я как-то привыкать начал, даже вроде уже чувствую здесь себя… естественно, не «кино смотрю». А сегодняшняя ночь и это утро вообще дали такой заряд оптимизма, что я сейчас, наверное, на конец света смотрел бы с блаженной улыбкой.

– Ну что ты решил? – спросила Настя, допив чай и отставив кружку.

– По поводу?

– По поводу обучения на пилота.

– Так согласен кругом! – чуть удивился я вопросу. – Я же говорил.

– Это ты когда говорил, а сегодня подтвердить бы надо. Ладно, сейчас поедем в мою квартиру, надо вещи забрать и сдать комнату, а потом хорошо бы на базар – подкупить кое-чего. Допил?

– Ага.

– Тогда пошли, дел полно, – сказала она.

Тут она права, планы у нас на сегодня были обширные. Завез ее домой, оставив собираться, сам покатил в общежитие сдавать место. Комендант Оразбердыев, который Нурберды Овесдурдыевич, или в быту Нурик, хотел было возмутиться, заявив: «Я тебя дневальным поставиль, надо в наряд сходить», – но, получив червонец, быстро успокоился и внес в график дежурств какие-то изменения. Койко-место он принимал долго и придирчиво, явно рассчитывая еще на один червонец, но, поскольку придраться было не к чему и спонсировать его дальше я не собирался, о чем даже не намекнул, а сказал прямо, претензий все же не высказал, а просто забрал ключ с недовольным видом и дал расписаться в ведомости.

На выходе с Пашкой столкнулся, забежавшим с дождя. Поздоровались, он спросил:

– Съехал уже?

– Ага, койку Нурику сдал.

– Давай, удачи, не забудь адрес на работе сообщить, а то выговор залепят.

– Обязательно.

И тут же столкнулся с Федькой, тащившим под мышкой какой-то сверток. Увидев меня, он оживился, тормознул, прихватив за рукав:

– Вов, эта… о-па… Сегодня хрен с ним, погода паскудная и с машиной заняться надо, а на послезавтра предлагаю сгонять в Сальцево – хочу тебя там с людьми познакомить.

– Что за люди? – поинтересовался я.

– Да торговцы, товар берут хорошо, платят тоже хорошо, чтобы ты в курсе был и вообще… Ну и по базару тамошнему прошвырнемся – он нашего больше раз в пять, наверное. Как ты?

– Сколько туда? Сорок верст?

– Примерно.

– Давай сгоняем, не вопрос, – согласился я.

На сем и расстались. У Насти вещей действительно оказалось немало: узлами и сумками завалили все заднее сиденье. По местным реалиям немало, понятное дело, в другой действительности у средней женщины их бы раз в десять больше должно быть. Или в двадцать. Перевезли на новое место, затащили по лестнице. Разбирать тюки она сразу не стала – сказала, что некогда, займется вечером.

Потом погнали на базар, закупившись необходимым минимумом продуктов домой, а я заодно еще и новую кобуру для ТТ прихватил, потом опять все это отволокли, и уже потом, зарулив попутно в столовую – не от бедности, а для экономии времени, – покатили на аэродром.

Шлагбаум нам поднял незнакомый мне до этого молодой парень в комбинезоне техника, вымазанный маслом до самых ушей.

– Это Дима, механик Коли Гудкова. Дима, это Володя, – представила она нас взаимно. – Серега где?

– На склад погнал, за запчастями, – ответил Дима, подходя к нам, когда мы выбрались из тесного «тазика». – От Милославского звонили – вроде есть на нас фонды, выделили.

– Отлично, самолет наладим! – обрадовалась Настя. – Распоряжения уже подвозили сегодня?

– Был курьер с утра, – кивнул Дима. – Я сам принял, подколол в папку. Погода будет – придется вам круглосуточно летать, чтобы все растолкать.

– Предупреждала же их, чтобы на октябрь и ноябрь много не подкидывали: погоды ведь нет, летать невозможно, – пожаловалась она мне. – А им все по барабану, контора пишет. И разведка, и доставка, и наблюдение… Ладно, пошли в ангар.

Четыре самолета вытянулись в рядок. У ближнего к нам был снят капот и частично разобран двигатель. Это тот самый, на котором мы летали, – вон дырки от пуль уже заделаны. На следующем тоже работал механик, которого я раньше не видел и который был представлен как Марат, третий был частично зачехлен, а остановились мы у четвертого, самого дальнего.

– Готов впитывать мудрость? – спросила Настя. – Этот пока пустой, пилота на нем нет, так что…

– Кстати, а ты говорила, что пилотов трое, – уточнил я.

– Было трое, теперь двое, – сказала она. – Пилот Вася Беляков спалился на краже бензина, вследствие чего уволен мною с позором. Место вакантно. Пока по две машины на каждого.

– Во как, – с уважением сказал я. – А теперь сама подумай: оно мне надо? Дома поругаемся – а ты меня уволишь. Не, так дело не пойдет.

При этом я сложил руки крест-накрест в жесте абсолютного отрицания всего на свете.

– Может, и не уволю – откуда я знаю? – удивилась она моему заявлению. – Там видно будет, тут уже как настроение. В любом случае очень прошу – научись.

– Да че? Я ниче…– пожал я плечами. – Учи.

– Очень хорошо, – кивнула она удовлетворенно. – Значит, так: это самолет По-2, биплан нормального типа с тянущим воздушным винтом, оснащенный мотором М-11. Мотор пятицилиндровый, звездообразного типа, с воздушным охлаждением, с номинальной мощностью сто лошадиных сил и максимальной сто десять. По своему типу самолет относится к вспомогательным, а именно этот является учебным, потому что оснащен дублированными органами управления. На нем ты впервые и полетишь, когда дорастешь.