Аэций. Клятва Аттилы - Алекс Тавжар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аэций встретился с ним глазами, и в то же мгновение в него снова вонзился клинок. Император целился в сердце. От удара Аэций упал на колени, схватившись за рану дрожащей рукой. А потом повалился на мрамор, на который стекали красные капли.
При виде крови императору стало дурно.
— Добейте его и бросьте в болото! — велел он начальнику стражи и вместе с Ираклием быстро вышел из атриума. Следуя его приказанию, спатарии двинулись было к лежавшему без движения телу.
— Не подходите! — остановил их свирепый возглас. Начальник стражи нагнулся к магистру и набросил ему на голову плащ. — Рука императора не могла промахнуться. Аэций мертв! Вы поняли?! Мертв! Оптила. Траустила, — позвал он своих подручных. — Несите сюда мешок и носилки. Остальные — вон из покоев! Слыхали, что я сказал? В казарму! Ногами! Живо!
Домус Петрония Максимуса. Некоторое время спустя
— Император убил Аэция? — Петроний Максимус смотрел на Ираклия и не верил тому, что слышит.
— Убил, собственноручно. Я сам принимал участие, — подтвердил Ираклий. — Так что теперь вам не о чем беспокоиться.
— Как это не о чем? Ты обещал назудеть императору в ухо, чтобы назначил меня магистром армии.
— Как обещано, так и сделано. Уже назудел. Ступайте к нему. Предложите себя магистром. А я всеми силами вас поддержу.
— Не задаром, конечно? — усмехнулся Петроний Максимус, тряся двойным подбородком.
Ираклий с улыбкой пожал плечами. Не задаром, мол, не задаром.
В руки ему полетел пузатый мешочек с золотом.
— На, подавись, крохобор.
— Ваши крохи да мне за пазуху, — любезно ответил Ираклий. — На этом — ади́о, как говорили у меня на родине. Увидимся вечером на приеме у императора. Надеюсь, вы понимаете, что ему не следует сообщать о нашем маленьком соглашении.
— Да понимаю я, понимаю, — прозвучал недовольный голос. — Каждый раз повторяешь одно и то же. Иди уже. Иди.
После ухода евнуха Петроний Максимус немедленно пошел переодеться. Однако сделал это не для того, чтобы выглядеть лучше, а напротив — вместо роскошного одеяния надел наряд поскромнее из опасения раздосадовать императора. В Сенате и так шутили, что когда они рядом, вальяжность Петрония Максимуса слишком бросается в глаза.
Вечерний прием у императора
— Кого назначить магистром армии? Вас? — переспросил император, окинув нежданного претендента пренебрежительным взглядом. — Тогда уж лучше Ираклия.
— Я охотно уступлю Петронию Максимусу эту должность, — тут же вмешался Ираклий. — По-моему, лучшего магистра армии не найти.
— Где не найти? Среди евнухов? Ха-ха-ха, — зашелся хохотом Валентиниан.
Следом за императором, чтобы ему угодить, захохотали и те, кто присутствовал в зале, все эти «белые туники», которые гордо именовали себя патрициями, а на деле — в большинстве своем были выскочками из низов.
Петроний Максимус побагровел от негодования. На этот раз император перешел границу! Повести себя так оскорбительно, сравнить с оскопленным рабом, заставить терпеть насмешки — неужели и правда думает, что это сойдет ему с рук?
— Позвольте мне удалиться, — произнес сановник с учтивым поклоном. — Надеюсь, я не слишком расстроил моего повелителя, предлагая возглавить римскую армию.
— Вы меня не расстроили. Вы меня насмешили, — высокомерно ответил Валентиниан и снова захохотал.
* * *Из покоев императора Петроний Максимус прямиком направился к начальнику стражи, у которого рассчитывал выяснить подробности убийства магистра армии, а заодно понять, каково его отношение к тому, что случилось. Порой даже мелкого недовольства бывает достаточно, чтобы вспыхнула искра. Петроний Максимус собирался раздуть из неё настоящее пламя. С казнью Аэция император лишился единственного надежного союзника любого правителя — армии. Всю жизнь проведя под крылом великого воина, он уверовал в собственную неуязвимость. А крыла-то больше и нет. Отрубил его собственными руками. После таких ошибок на троне становится шатко.
Когда-то Петроний Максимус хотел подчинить императора своему влиянию, ведь тот был мальчишкой. Однако как он ни сыпал подарками, самым влиятельным человеком в Равенне оставался Констанций Феликс.
Причина — в консульской должности, думал Петроний Максимус, но, получив её, понял, что дело в другом. Констанцию Феликсу, как и назначенному после него Аэцию, подчинялась армия. Увидев свою ошибку, Петроний Максимус несколько лет изучал военное дело, чтобы достойно возглавить римское войско. Но если император против его назначения, так почему бы не сесть на место самого императора?
В разговоре с начальником стражи Петроний Максимус недвусмысленно намекнул, что император не остановится на одном убийстве. Вместе с магистром армии пострадают и те, кого он назначил на должности. Себя же Петроний Максимус выставил другом убитого, осведомленным о связях начальника стражи с Аэцием, о которых ни император, ни евнух Ираклий, скорее всего, не знали, иначе не поручили бы завершить убийство.
С их стороны это был опрометчивый поступок.
Разговаривая с Петронием Максимусом, начальник стражи только и ждал, что его уличат в обмане, ведь вместо того, чтобы умертвить Аэция, он его спас. Тело в мешке принимали за труп, и никто не заметил подвоха. Доставили его без огласки, но не к болоту, а на виллу начальника стражи. Раненый выглядел так, словно был без сознания. Доверив его Оптиле и Траустиле, начальник стражи вернулся в казарму. Внезапный визит Петрония Максимуса напугал его вероятным разоблачением, однако, слово за слово, и обоим стало понятно, что хотят одного и того же — воздать императору за беззаконие, которое тот совершил.
— В эти дни мы должны быть особенно бдительны, — с откровенным намеком разглагольствовал Петроний Максимус. — Среди верных друзей Аэция, безусловно, найдутся те, кто решит низложить императора.
— Да, вы правы, — в том же духе ответил начальник стражи. — Теперь найдутся. Но для них будет важно узнать, что Империя не останется без достойного управления.
— Ах, об этом, я думаю, беспокоиться им не стоит. Уверен, они обратят свои взоры на кого-то из бывших консулов. Это было бы самым разумным в их положении.
