Румо и чудеса в темноте. Книга 1 - Вальтер Моэрс

Попсипил посмотрела на Румо и сказала:

— Мы просто хотели показать этим, что всё произойдёт так, как должно произойти и ничего нельзя изме…

— Всё понятно, — нетерпеливо ответил Румо. — Не могли бы вы уже…?

Ужаски склонились над бурлящим варевом. Румо переминался с ноги на ногу. Почему, спрашивал он себя, почему он так волнуется из-за этих фокусов ужасок? Вероятно Урс был прав. Лучше было бы обойти этих поганок стороной.

Ужаски застыли над котлом, как загипнотизированные.

— Очень интригующе они всё это делают, — прошептал Львиный зев.

— Мы должны их замочить! — проворчал Гринцольд.

— Ну? — спросил Румо ужасок. — Что видно?

Ужаски очнулись и обменивались многозначительными взглядами издавая при этом звуки удивления.

— Ой…

— Па…

— Ххххх…

Затем они собрались в кружок и зашушукали.

Терпение Румо заканчивалось и он грубо спросил:

— Итак, что там?

Две ужаски вытолкнули Ноппес Па вперёд.

— Послушай, — сказала она с серьёзным лицом. — Сейчас произошло то, что с нами ни разу ещё не происходило. Мы увидели твоё будущее, чётко, ясно, в подробностях, без обычного тумана, колебаний и всякой чуши. Это без сомнения было самым чётким видением в моей карьере.

— И моим тоже, сестра! — сказала Попсипил.

— Ни разу не видела более чёткого! — закивала головой Хх. — Абсолютно ясное.

Ноппес Па теребила свою накидку.

— Итак, мы увидели, что с тобой произойдёт, мой мальчик, и мы решили…

— Да…?

— …тебе этого не рассказывать.

— Что?

— Поверь мне, нам очень сложно согласовать это решение с нашей профессиональной честью, — ответила Ноппес Па.

— Я со всей силы прикусываю свой язык, чтобы не разболтать, — сказала Попсипил.

— Иди, парень! — воскликнула Хх. — Или мы должны будем зашить наши рты!

Румо чувствовал себя обманутым.

— Я думал, что ваша профессия — предсказание всяких вещей.

— Замочи их! — умоляюще сказал Гринцольд.

— Хорошие вещи предсказывать — это наша профессия, — сказала Попсипил. — Вот тебе пример: однажды я предсказала одному каменщику из Гралзунда, что на следующий день он погибнет на своей стройке от того, что на него свалятся кирпичи. И что он сделал? На следующей день он не вышел на работу и не показался на стройке. Затем он забеспокоился, начал бегал везде, одно за другим и вот он оказался опять около своей стройки. Поблизости не было ни одного кирпича, который мог бы упасть. И его коллеги сказали, что раз уже ему нечего больше делать, то он может потрогать готовую стену. Все кирпичи уже уложены в кладку, что же может ещё произойти? Итак, он входит на стройку и тут — Бабах! — с чистого небо на него падает упаковка кирпичей! Никто не смог выяснить как это произошло.

Попсипил подняла вверх худой палец:

— Что я этим хотела тебе сказать, парень: мы можем увидеть судьбу, но не можем её изменить. Это не дар, а проклятие. Поэтому теперь мы предсказываем только хорошие вещи. Так как мы считаем себя ответственными за плохие вещи, которые мы предсказали.

— А что ещё хуже, так это то, что нас на самом деле считают ответственными за предсказания! Скажу лишь: сжигание ужасок на кострах! — воскликнула мрачно Хх.

Румо вынул меч.

— Правильно! — сказал Гринцольд. — Теперь, наконец-то, сруби их отвратительные головы!

— Послушайте, — нетерпеливо сказал Румо. — Я не просил вас предсказывать мне будущее, вы сами настояли! И теперь я хочу это знать! Не заставляйте меня вас заставлять!

И он помахал мечом в воздухе. Ужаски отошли в сторону. Они опять собрались в кружок и зашушукали. Затем Ноппес Па вышла вперёд.

— Ну, ладно, мы предлагаем тебе компромисс — мы предсказываем твоё будущее, но эти предсказания мы немного зашифруем и изменим порядок их появления.

— Ну, хорошо, — со вздохом сказал Румо и убрал меч.

Ноппес Па начала. Она широко раскрыла глаза и подняла руки над головой:

— Ты попадёшь в лес из ног!

— Это ваше любимое предсказание? Вы мне его уже дважды предсказывали, — сказал Румо.

— Проклятье! Тогда это произойдёт ещё раз! — начала ругаться Ноппес Па. — И в этот раз ноги будут длиннее!

Попсипил вышла вперёд:

— Ты пройдёшь пешком через озеро и будешь сражаться с живой водой! — театрально воскликнула она.

— Через какое, к чёрту, озеро! — сказал Румо. — Я не умею плавать.

Хх вышла вперёд:

— Ты будешь искать сердце ходячей смерти, но найдёшь ты его только в темноте! — сказала она с серьёзным лицом.

— Хм, — сказал Румо. — Это на самом деле хорошо зашифровано.

— Ещё кое-что, — сказала Попсипил.

— Что же?

— Ты, вероятно, считаешь, что ты такой герой, весь из себя, с мечом. Но в девушках ты ничего не понимаешь!

Румо покраснел.

— Это тоже предсказание? — спросил он.

— Нет, это просто общая оценка.

— Теперь иди, мой мальчик! — сказала Ноппес Па. — И иди быстро! Произойдут ужасные вещи. Больше мы не можем тебе рассказать. Бойся врахоков!

— Врахоков? Кто такие врахоки? — спросил Румо.

— Закрой свой рот, Ноппес Па! — зашипела Попсипил.

— Иди, мальчик, иди!

— Давай, исчезни! — крикнула Хх.

Ужаски был очень возбуждены. Они, приложив все свои силы, перевернули котёл и жёлтое варево вылилось на землю. Затем они начали собирать своё барахло и укладывать в тележку. На Румо они больше не обращали внимания и он молча ушёл.

Слишком тихо

— И что это был за спектакль? — спросил Львиный зев через некоторое время. — Очень непрофессионально.

— Мы должны были отрубить головы этим старым ужаскам, — сказал Гринцольд. — Я же говорил!

Румо шёл быстрее. Он особо не беспокоился но быстрый шаг ему всё же не помешает. Эти чучела испортили ему настроение.

Солнце уже низко опустилось над горизонтом, когда он вышел на верхушку холма, с которого был виден Вольпертинг. Над городом плыли красные светящиеся облака. Румо остановился и принюхался. Удивлённо покачал головой и ещё раз принюхался. В воздухе висел кисловатый запах, абсолютно незнакомый запах. И было тихо, слишком тихо, как добавил бы Хладнокровный принц. Благодаря своему удивительному слуху он должен был бы слышать звуки города с этого расстояния — звон наковальни или колокола.

— Что случилось? — спросил Львиный зев.

— Не знаю. Так тихо.

Он видел городскую стену, уже накрываемую вечерними тенями, и большие ворота. Никто не входил и не выходил. Никто не переходил по подвесному мосту через ров. И это тоже было необычно. Румо опять остановился и закрыл глаза.

Серебряная нить! Она исчезла!

Румо побежал.

— Что случилось?

— Рала исчезла.

— Что значит исчезла?

— Её больше нет в городе. Я не чую её.

— Может она пошла погулять? За город?

— Может быть она умерла? — заметил Гринцольд.

— Гринцольд!

— А что Гринцольд! Такое же случается. Ужасный несчастный случай. Обыкновенное убийство…

— Гринцольд! Пожалуйста!

Городские ворота были опущены, но их, кажется, никто не охранял. Никто не отозвался на крики Румо, так что ему не оставалось ничего другого, как взобраться на башню. Он пролез сквозь бойницу, спустился по лестнице вниз и вошёл в город. Не было видно ни одного вольпертингера и самая шумная улица была пуста. Кислый запах был таким сильным, что вызвал у Румо тошноту.

— Куда все пропали?

— Может где-то что-то происходит? Собрание какое-нибудь или ещё что-то?

— Может все умерли, — предложил Гринцольд.

Румо бежал по улицам и не встречал ни одного вольпертингера, ни одного следа жизни в городе, ни одного звука, ни одного знакомого запаха. Большинство дверей было открыто, пара окон были разбиты. Следы сражения? Но он нигде не видел крови, мёртвых или раненых. Такое впечатление, что все жители города в одно мгновение его покинули.

Переулок Гота как вымер. Дверь дома Румо была открыта, он взлетел вверх по ступенькам, открыл дверь в комнату Урса и … там было пусто. И тоже никаких следов сражения. Вся мебель стояла на своих местах. Кислый запах был везде.

По пустым улицам Румо бежал к дому Ралы. Несколько раз он останавливался, так как ему показалось, что за ним кто-то следует. Но это было лишь эхо его собственных шагов.

Дом Ралы — пуст.

Школа — пуста.

Мастерская Орнта — пуста.