Глеб Белозерский - Лев Демин

- А что такое «фита», «ижица»? А почему есть «юс большой», а еще и «юс малый»?

Учитель терпеливо объяснял, а когда видел, что Михаил притомился, отпускал для разрядки шутку или делал экскурс в Священную историю. Чаще Далмат любил приводить яркие страницы из жизни и правления Владимира Красное Солнышко: как происходило крещение Руси, какие знаменитые богатыри жили при дворе, какие многолюдные пиры устраивал этот князь.

Глеб обычно тихо входил в классную комнату, делал Далмату знак, мол, не обращай на меня никакого внимания, и садился в кресло в углу комнаты. Он радовался, когда видел, что Михаил легко схватывает объяснения учителя и досадовал, когда сын чего-то не понимал…

С наступлением зимы, когда Белое озеро и Шексна покрылись крепким льдом, князь Глеб частенько приказывал заложить легкие санки, сам садился за кучера, брал с собой жену и сыновей и пускал коня легкой рысью по берегу. Феодора к зиме немного пришла в себя. Смена осенней слякоти на зимнюю погоду подействовала на нее благоприятно: княгиня стала меньше кашлять. Доезжали обычно до села Карголом. Там заходили обогреться к местному тиуну или священнику и возвращались обратно.

Другой излюбленный маршрут прогулок лежал к Усть-Шехонскому Троицкому монастырю. Глеб старался поспеть по времени к монастырской службе, которую отправлял игумен Ириней. Маленького Романа в такую поездку не брали: для него она была слишком утомительна. А Глеб с женой и Михаилом выстаивали всю службу, потом Ириней приглашал княжескую семью к себе, интересовался успехами княжича в учебе.

Сверстником детских игр Михаила был сын Власия Калик. Мальчики вместе бегали на лыжах, катались на салазках, спускались со снежной горки. Иногда Михаил приходил к товарищу в гости. Калик жил в доме отца и деда, просторном, уступавшем только княжеским палатам. Власий, по примеру князя Глеба, решил учить сына, отдав его в школу при соборной церкви. Там обучались сыновья именитых людей и богатых купцов.

Иногда Михаил увлекался игрой с Каликом, а время подходило к ужину. Родители начинали беспокоиться. Князь Глеб приказывал кому-нибудь из слуг разыскать княжича, но тот нигде не находился. Тогда Глеб Василькович догадывался, что Михаил засиделся в доме Власия, и сам отправлялся за сыном.

В середине декабря родные Калика отмечали его день ангела. Калик сказал Михаилу, что по этому случаю он пригласил всех своих соучеников по церковной школе и зовет и княжича.

- Иди, коли зовут. И давай подумаем, что подарить Калику ко дню ангела, - сказал Глеб, узнав о приглашении.

- Не могу надумать. Посоветуй, батюшка…

- Видишь ли, сынок… Подарок должен быть не просто подарком, а полезной вещью для человека и к тому же достойной твоего княжеского звания. Купеческие сынки или поповичи могут подарить и попроще.

- А можно подарить Калику сафьяновые сапожки?

- Сафьяновые сапожки, конечно, подарок хороший. Но слишком обычен. Такие подарки часто дарят. И я твоей маме такие дарил и еще…

Глеб споткнулся, спохватившись, что чуть не проговорился о весянке Василисе.

- Давай, сынок, думать вместе, что подарить твоему Калику.

Думали долго. Остановили в конце концов выбор на праздничном кафтане голубого бархата, расшитым бисером.

- Наш Каллистрат сошьет за день, - сказал уверенно Глеб.

- А Калик должен будет его примерять?

- Ни в коем случае. Подарок должен быть сюрпризом. Вместо Калика портной примерит его на тебе.

- Я же повыше ростом.

- Ив плечах пошире. Ничего, подрастет Калик, и будет ему кафтан в самую пору.

На том и порешили. Глеб вызвал к себе Каллистрата и сделал срочный заказ. Портной в грязь лицом не ударил: к вечеру детский кафтан был пошит. Ордынка Анна, которую Каллистрат приобщил к своему ремеслу, украсила готовый кафтан бисерным узором.

Конечно, подарок княжича ко дню рождения друга не шел ни в какое сравнение с подарками других гостей. А завершился праздник катаньем на тройке. Вся детвора набилась в санки, за кучера сел на облучок Григорий Меркурьев, души не чаявший в любимом внуке. Он лихо взмахнул кнутом, по-молодецки прикрикнув на коней:

- А ну, с ветерком, мои голубчики!

Тройка резво понеслась по зимней дороге вдоль Белого озера, только бубенцы на дуге коренника зазвенели.

В скором времени встретил Глеб Василькович обоз, направлявшийся на Верхнюю Андогу. Во главе обоза ехал в легких санках белозерский кузнец Вукол с сыном. За ним тянулись сани с переселенцами и их семьями с нехитрым домашним скарбом. Лошадей дал на время Вукол. За последними санями тянулась пятнистая комолая корова.

Глеб критически оглядел обоз, покачал головой, глядя на ребятишек в жалких лохмотьях. Подумал - не доедут до Андоги, померзнут. Приказал дворецкому принести медвежьи полости, чтобы накрыть ребятишек. Сам оседлал коня и проводил обоз до села Карголома, до того места, где дорога круто сворачивала на юг. Прощаясь, сказал:

- Счастливого пути, Вуколушка. Потом доложишь мне, как доехал, как обустроил переселенцев на новом месте. Бог вам в помощь.

Глава 19. НОВАЯ ПОЕЗДКА В ОРДУ. КОНЧИНА ИНОКИНИ МАРФЫ

Еще не сошел с Белого озера и с Шексны лед, как прискакал из Ростова человек баскака Файзуллы, сопровождаемый двумя охранниками. Он привез князю Глебу предписание - незамедлительно прибыть в ханскую столицу с войском. Предписание было кратким и оставляло много вопросов.

Как понять - прибыть незамедлительно? Сухопутной дорогой в конном строю или водным путем, когда вскроются реки и очистятся ото льда? Как понять - прибыть с войском? Велико ли должно быть это войско? Вся-то дружина князя Глеба составляла сотню человек. Правда, в случае необходимости Белоозеро могло выставить несколько сотен ополченцев. Но, видимо, не о них шла речь. Гонец ответить на все эти вопросы не мог.

- Опять разлука, Феодорушка, - сказал с горечью Глеб Василькович жене.

- Надолго ли? - спросила та тревожно.

- Не знаю. Что у хана на уме, зачем я ему понадобился? Вероятно, придется участвовать в каком-нибудь походе.

- Тебя одного вызывает хан?

- Не ведаю.

- И когда ты решил отправляться?

- Когда пройдет ледоход. Водным путем.

- А ехать обязательно?

- Хану приходится повиноваться.

Князь Глеб стал готовиться к походу. На этот раз позаботился о более солидных припасах и достойной казне. Дружину, которую намеревался взять с собой, увеличил до семидесяти человек. Сам тщательно проверил состояние дощаников, приказал заново проконопатить и просмолить днища.

Княгиня Феодора от известия о предстоящем отъезде мужа осунулась, сникла. Проговорила сквозь слезы:

- Опять разлука, Глебушка. Дождусь ли тебя…

- Отчего не дождешься?

- Слух прошел: опять какого-то русского князя хан приказал порешить.

- Значит, не угодил тот князь хану.

- Хан всесилен и жесток. Приедешь в Орду, сунешь головушку в пасть хищного зверя.

- У меня никаких разладов с ханом не бывало.

- Если и выживешь в Орде, дождусь ли тебя? Здоровье-то совсем стало никудышное.

Глеб, как мог, утешал жену.

Прощание было тяжелым. Феодора судорожно обнимала мужа: предвидела долгую разлуку да и опасалась за его жизнь. От купцов, побывавших в Орде, пришла тревожная новость. Жертвой ханского гнева стал еще один русич, рязанский князь Роман Олегович, принявший мученическую смерть. Чем он не угодил Менгу Темиру, никто не мог толком объяснить.

Прощаясь со старшим сыном, Глеб давал ему наставления, чтоб проявлял усердие в учебе, слушался наставника. Михаил слезы сдержал, лишь нахмурился, посуровел, потом порывисто обнял отца и прижался щекой к его бороде. Маленький Роман никак не отреагировал, когда отец подхватил его на руки:

- Ну, прощай, малыш. Может быть, долго не свидимся. В детском сознании Романа, видимо, еще не укладывалось, что предстоит долгая разлука с отцом.

Отплыли три дощаника под парусами. Пошли вниз по течению, подгоняемые ветром. Шексна только что очистилась ото льда, и погода стояла еще прохладная.

В Ростов Глеб решил не заходить, чтобы не терять времени. От купца, побывавшего там, он узнал, что мать-инокиня еще жива.

- Навещу ее на обратном пути, - решил Глеб.

В Ярославле сделали короткую остановку, пополнив запас питьевой воды. Глеб Василькович нанес визит князю Федору Ростиславичу, княгине Анне и их малой дочери Настеньке. Сказал ей шутливо:

- Твой жених кланяется своей невестушке.

Длительную остановку сделали в Городце, стольном городе одного из сыновей Александра Невского, Андрея Александровича: пришлось заменять на одном из дощаников старый парус, разорванный порывом ветра.

До Глеба Васильковича доходили слухи, что сыновья Александра Ярославича не ладили между собой. После смерти старшего из сыновей, Василия, которого отец держал в Костроме, по сути, в ссылке, под надзором дяди, следующим братом являлся Дмитрий, княживший в Переяславле. Великокняжеский стол во Владимире в то время занимал тверской князь Ярослав Ярославич, тяжелобольной. Дмитрий и его брат Андрей, княживший в Городце, с вожделением ожидали кончины Ярослава. Оба претендовали на то, чтобы занять после Ярослава великокняжеский стол, и выступали как соперники.