Аквамарин (часть 2): по моим правилам - Наталия Матвеева

Она глянула еще на Брайана, который, как всегда, в хорошем темно-сером костюме, был серьезен и сосредоточен, но с волнением вглядывался в ее лицо, после чего молча прошла и залезла с ногами в свободное кресло, поджав колени и желая смахнуть вакуумную пленку, что до сих пор дрожала перед ее глазами, мешая трезво оценивать реальность и слушать звуки вокруг. Увидев на стеклянном столике рядом с собой клубничный леденец, Бог знает, каким образом оказавшийся там, она шумно развернула фантик и сунула конфету в рот, по-прежнему не испытывая ничего, даже привычного удовольствия от его сладости.

Заметив, что все четверо все еще молча смотрят на нее, она нахмурилась и безразлично и вяло проговорила:

– Что с вами? Давайте, продолжайте свой треп на тему гранатометов и… чего там еще? Или я спугнула все ваши мысли своим чудесным видом?

Брайан вздохнул.

– Лив, ты… пьяна?

Лив прыснула:

– С какого перепугу, вермишель? Я, вообще-то, только что встала. Ну? Так и будете пялиться?

Аврора ухмыльнулась и язвительно проговорила, обращаясь к Джонни, но все еще глядя на Лив:

– Да, Джонни, милый… Твое расставание с ней можно считать лучшим, что случилось с тобой за последние годы…

Джонни ничего не ответил, а только нахмурился и стал яростно заряжать пистолет. Макс укоризненно посмотрел на Аврору, а Лив безразлично пожала плечами, послав ей апатичный взгляд. Ее больше не волновало ни единое ее слово… Не волновало ничего… Кроме, почему-то, ненависти к Эрнесто.

– Можете устроить вечеринку по этому поводу, правда, я не смогу прийти, к сожалению, мне дядя Брайан не разрешает гулять после десяти вечера. – все так же спокойно проговорила Лив, встретив с абсолютно непроницаемым лицом шокированный взгляд «дяди Брайана». И, будто что-то вспомнив, она неожиданно заявила:

– Да, кстати, цапля, ты же вроде заигрывала с ним? Ну так бери его себе, он же теперь свободен! Я уверена, тебе с ним понравится. – и, не обращая внимания на ошарашенные взгляды уже всех троих мужчин, Лив спокойно добавила:

– Хотя… Ты же по уши втрескалась в Макса! Вот незадача… Но тебе, все же, стоит попробовать, Джонни знает пару таких штук, от которых ты можешь неожиданно переключиться…

Макс и Джонни оба так и уставились на нее, подняв брови и даже потеряв дар речи от неожиданности. Затем они медленно и недовольно посмотрели друг на друга, выражая взглядами смесь разнообразных чувств, от ревности до неприязни. Лив пусто посмотрела на них, совершенно не заботясь тем, какой эффект могут производить ее слова. Вообще все, что она говорила, вылетало из ее рта странным образом, совершенно не согласовываясь с разумом или здравым смыслом. Вакуум делал ее же слова едва слышными для нее самой, а реакция кого бы то ни было ее, погруженную в собственное ничего, как-то не беспокоила вообще.

Улыбка с лица Авроры тоже сползла и превратилась в гримасу. Она мстительно глянула на Лив, затем повернулась к Джонни и, улыбнувшись ему самой игривой улыбкой, сладко проговорила:

– Джонни, милый, если сегодня все пройдет успешно, может завтра вечерком сходим куда-нибудь?

Джонни чуть прищурился и обаятельно, но все же как-то натянуто улыбнувшись, проговорил:

– Прости, Аврора, ты прекрасна, но мне нравятся блондинки.

Лицо Авроры как будто дернуло нервом, она побледнела и отвернулась, а Лив ехидно проговорила, все еще едва слыша сама себя:

– А как же Джесси?

– Все, хватит! – прервал их Брайан, тревожно глядя на Лив. – Оливия… Ты какая-то странная. Будто сама не своя. Ты в порядке? Что с тобой?

– Со мной? – Лив задумалась, с облегчением осознав, что вакуум вокруг нее начинает рассеиваться. – Со мной все отлично, давайте уже, продолжайте умно рассуждать о том, как мы спасем отца и уничтожим этого мерзкого, ненавистного, отвратительного манипулятора Эрнесто окончательно и бесповоротно! – она стиснула зубы, ощущая горячий гнев, разбавивший ее безразличие, и тихо, с чувством, шепнула:

– Ненавижу.

Ребята снова странно посмотрели на нее, но продолжили обсуждение вечернего события, сверяясь с картой местности и продумывая, сколько понадобится людей на удачное завершение дня. В том, что будет бойня, они уже не сомневались. Лив сидела с отрешенным видом, не слушая ни слова из их разговора и бессмысленно глядя в окно, погрузившись в собственную пустоту. Даже присутствие Джонни и его пристальный, смешивающий разнообразные чувства, взгляд не вывели ее из равновесия… Только титановая клетка на сердце стала еще тяжелее, но не более. Вчера она готова была умереть. Она плакала почти всю ночь, дрожа под одеялом, страдая от невыносимой боли и трагедии разрыва с ним… Таблетки, вино, слезы…

А сегодня тупое безразличие. Звенящая, серая пустота.

– …так и поступим. Лив, ты все поняла? – донесся до нее голос Макса, и она хмуро уставилась на него.

– Что поняла?

– Ну… – Макс хотел было снова пустится в пространные объяснения, но, увидев, что девушка, не дожидаясь его ответа, снова отвернула потухший взгляд к окну, только вздохнул. – Ладно. На месте сориентируемся.

Кажется, важный разговор был завершен, но четверка все не расходилась из гостиной, чем-то шурша, о чем-то переговариваясь, и, вообще, занимаясь какими-то делами, о которых Лив не имела ни малейшего представления, потому что все также, невидящими глазами смотрела в окно, в собственную пустоту.

– Лив. Ты в порядке? Я слышал ночью твой плач… – проговорил тихий голос Брайана рядом с ней, и она обернулась. Он присел на ручку ее кресла и взволнованно смотрел на нее, ожидая ее ответа. Она ухмыльнулась.

– Ты не представляешь, Брайан, какой волшебной силой обладает смесь нервного потрясения, успокоительных и «Шардоне» семьдесят четвертого года… Теперь во мне тишина и безразличие… Слезам нет места в пустом мире. Сегодня вечером обязательно повторю свидание с двумя последними предметами из моего списка.

Брайан покачал головой в неодобрении, и Лив вдруг мельком увидела, как Джонни бросил на нее быстрый взгляд… Все услышал. Но ей сейчас было все равно. Она горько улыбнулась.

– Мой отец задыхается в какой-то треклятой капсуле для подводных экскурсий, семейный бизнес летит к чертям, ФБР дышит в затылок и наползает, как чертова тень, на наш дом, а мой муж бросил меня из-за пустой ревности… Брайан, как ты думаешь, моя жизнь – совсем дерьмо? – она грустно рассмеялась, не в силах остановить поток слов. – Я думала, что жизнь в пансионате была дерьмовой, потом я поняла, что дерьмовой она стала в тот момент, когда мою сестру убили по моей вине, а мне сломали ребра и вытащили селезенку из живота, но когда настал тот миг, когда мне пришлось оставить Макса и выбрать Джонни, который чуть не умер в тот день, и, кстати, даже ни единым звуком не намекал на то, что чувствует ко мне хоть что-то, отдаленно напоминающее мои эмоции, я решила, что вот он – апогей дерьма!.. Но, Брайан… Как же я жестоко ошибалась! – Лив расхохоталась, посмотрев на мужчину, который слушал ее с все большей и большей тревогой в глазах. – Настоящее дерьмо пришло только сейчас… Ты видишь его? Видишь? Даже свет померк. Вот же проклятье…