Култи (ЛП) - Запата Мариана

Я знала.

— Я знаю.

— Я просто хочу, чтобы ты была счастлива.

— Я знаю.

— Я серьезно, — настаивал он.

И я улыбнулась ему.

— Я знаю, папа. Клянусь, я знаю.

Еще раз обняв, он отпустил меня.

— Передай своему другу, что я сказал спасибо за приведение двора в порядок.

— Ты мог бы и сам ему сказать, — ответила я, вставая.

Он покачал головой.

— Нет. Скажи ему за меня.

Упрямый мул.

— Ладно. Спокойной ночи.

— Buenas noches, amor (исп. Доброй ночи, любимая).

Я вышла из его спальни с улыбкой и закрыла за собой дверь.

Дверь комнаты моей младшей сестры была закрыта, и на этот раз я не сдержала вздоха досады на нее. Она пришла домой с моим отцом после школы, сказала «привет», а затем вошла в свою комнату и оставалась там большую часть дня, выходя только для того, чтобы взять тарелку с едой и вернуть ее. Секунду я раздумывала, не постучать ли к ней и пожелать спокойной ночи, просто чтобы потроллить, но решила не делать этого. Следующим вечером мы собирались пойти на ужин в честь дня рождения отца, и мне нужно было, чтобы она как можно больше расслабилась, дабы этот вечер не превратился в кошмар. Но она все равно дерьмово вела себя.

К тому времени, как я вернулась в гостевую спальню, Култи уже лежал в постели, натянув простыни до середины живота, подтянув ноги и положив на них планшет. Я достала из сумки футболку, в которой спала, и вещи. Вернулась в ванную, чтобы принять душ, и после надела длинную футболку и носки, которые доходили мне почти до колен.

— Мы завтра отправимся на утреннюю пробежку? — спросил Култи со своего места на кровати, как только я вернулась в комнату, доставая новый комплект беговой одежды на следующий день.

— До тех пор, пока ты сможешь продолжать в том же духе, — поддразнила я, положив одежду поверх сумки и оборачиваясь, чтобы увидеть, как он хмуро смотрит на меня. Не говоря ни слова, я подмигнула и забралась на верхнюю койку, устраиваясь поудобнее, но затем вспомнила, что сказал отец. Я встала на колени и перегнулась через край, чтобы видеть Култи, сидящего на слишком маленькой для него кровати. — Спасибо, что помог мне сегодня со двором. Папа тоже просил передать благодарность.

Безупречно чистый и выглядящий таким расслабленным, лежа на кровати, в которой я выросла, Култи выглядел обновленным. Он опустил голову.

— Это было мне в удовольствие.

Я одарила его улыбкой и снова села, забравшись под одеяло. Я едва успела подтянуть его к груди, когда Култи снова заговорил:

— Сегодня я впервые воспользовался газонокосилкой.

Я, блядь, так и знала! Я, конечно, не сказала об этом ничего, вместо этого брякнула что-то очень взрослое:

— Ох, правда?

Последовала пауза, прежде чем он продолжил:

— Мне понравилось. Теперь я понимаю, почему ты закончила колледж по этой специальности. Это тебе подходит.

Секундочку, секундочку. Я точно знала, что никогда не говорила Култи, что получила степень по ландшафтному дизайну. Он никогда и не спрашивал, ни разу. Конечно, я сказала ему в гневе, что занимаюсь ландшафтным дизайном, думая, что, возможно, он не знал этого, но на этом все. У меня не было ни малейшего сомнения в том, что я никогда не упоминала, в каком университете училась, не говоря уже о специальности.

— Откуда ты знаешь, чему я училась? — небрежно спросила я. Уверена, что сделала при этом очень глупое лицо.

— Я нашел тебя. У тебя указано это в профиле, — ответил он не задумываясь.

Что? Я снова села и посмотрела через край двухъярусной кровати.

— Ты это сделал?

Я заметила, что он кивнул.

— Да.

— Ты… у тебя есть аккаунт?

Кажется, он нахмурился, но я не была в этом уверена из-за прилива крови к голове.

— Ложись, пока не свалилась с кровати и не повредила себе мозг сильнее, чем уже есть.

Закатив глаза, я сделала, как он сказал, но только потому, что это был бы не первый раз, когда я упала с двухъярусной кровати. Я очень быстро спустилась и села на край его матраса, слишком заинтересованная.

— Ты пользуешься социальными сетями?

Култи уставился на меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Да. — Потом добавил: — У меня фейковый аккаунт.

— Нет! — Я рассмеялась.

— Да, — подтвердил он.

— Можно мне посмотреть?

Немец, казалось, хотел отказать мне, но, в конце концов, кивнул и через минуту протянул мне свой планшет. На бело-голубой странице вверху было написано «Майкл Рейнер», а в профиле стояла какая-то фотография заката. Сколько у него друзей? Двадцать пять.

Двадцать долбаных пять.

Я посмотрела на него поверх планшета и почувствовала, как мое маленькое сердечко чуть-чуть треснуло.

— Ты знаешь, сколько человек подписаны на твою официальную станицу?

Он пожал плечами.

Я посмотрела на него.

Официальная фан-страница Рейнера Култи набрала сто двадцать пять миллионов подписчиков.

А у «Майкла Рейнера» — двадцать пять.

Я попыталась проглотить комок в горле, когда протянула ему планшет.

— Я не часто там бываю, но ты мог бы добавить меня в друзья, если захочешь, — предложила я дрожащим голосом.

— Какая честь, — сказал Сарделька, но он сказал это с легкой улыбкой, так что я поняла, что он не вел себя как мудак.

Я все-таки полезла под его одеяло и дернула его за волосы на ноге. По крайней мере, я надеялась, что это были волосы на его ногах.

Что бы это ни было, он издал удивленный звук, похожий на хрюканье, когда отпрянул. Широкая улыбка, казалось, осветила его лицо, которое не привыкло к такому выражению.

— Сделай так еще раз, Сал, и я сделаю то же самое.

Я убедилась, что он наблюдает, когда скосила глаза на его угрозу.

— У меня нет волос на ногах, так что удачи. — Я снова посмотрела на маленький экран.

— С кем еще ты там дружишь?

— Несколько старых товарищей по команде, моя мать, агент и пиар-менеджер. — Он ввел мое имя в поиск и нажал кнопку «Добавить», как только появилась моя страница. — Теперь ты.

Мой телефон запищал секундой позже, и я увидела извещение о запросе на дружбу. Я приняла его и положила телефон обратно на комод, прежде чем занять место, которое оставила рядом с Немцем.

Немцем, который был слишком занят просмотром моего профиля.

— Не слишком ли ты любопытствуешь? — спросила я.

Он хмыкнул, щелкнул по моему фотоальбому и прокрутил вниз. В основном, это были фотографии, которые выкладывали мои друзья или члены семьи и ставили на них тэг, связывая фото с моим альбомом тоже.

Дни рождения, игры, посиделки, еще игры… это была хронология последних восьми лет моей жизни глазами других людей. Култи молча просматривал их, пока внезапно не остановился.

— Кто это? — спросил он.

Ему не нужно было показывать фотографию, чтобы я поняла, кого он имеет в виду, и, честно говоря, я была немного удивлена, что у Адама все еще были наши фотографии. Мы не были вместе уже пять лет, и с тех пор он встречался с несколькими девушками.

Но вот мы вместе на экране.

Мне только исполнилось двадцать, ему через пару лет должно было исполниться тридцать, я сидела у него на коленях, обняв за талию. Мой бывший в течение четырех лет парень был блондином, сложенным как модель «Аберкромби», он был очень симпатичным и таким же приятным человеком, как и привлекательным.

— Это действительно очень старое фото. Это мой бывший парень, — объяснила я Немцу.

Человек, который редко использовал слова, не изменил своей тактике, но медленно начал просматривать еще больше фотографий Адама и меня. Мне стало немного грустно от того, что я не старалась изо всех сил остаться с ним. Мы всегда очень хорошо ладили, и он был именно тем человеком, в котором я тогда нуждалась и которого хотела.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Как долго вы были вместе? — спросил Култи, когда мы прокрутили назад три года.

— Четыре года. Мы познакомились, когда я была на втором курсе колледжа.

— Он выглядит как идиот.

Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что он произнес, но это заставило меня рассмеяться. Я толкнула его локтем.